Хлеб по водам

— Нет, — рассмеялся Хейзен. Хорошее настроение, похоже, вернулось к нему.

— Счастлива, что не работаю на тебя, — огрызнулась Линда.

— Я тоже. — Адвокат притянул ее руку к губам и галантно поцеловал. — Итак, завтра, в десять утра. Форма одежды загородная.

— Знаешь, Лесли, что мы сделаем с этим чудовищем? — сказала Линда. — Отправим его домой в Америку самолетом, а сами останемся. И слетаем в Мужен, а потом вернемся в Америку, когда захотим.

— Это было бы замечательно, — сказала Лесли. — Но мне надо возвращаться домой и готовиться к переезду. К десятому сентября мы должны быть в Данбери. Может, на будущий год… Тогда нам будет чего ждать и о чем мечтать, правда, Аллен?

— Я уже мечтаю об этом, — ответил Стрэнд. И подумал: «Если он вообще для меня наступит, этот будущий год».

Он лежал в постели и наблюдал за тем, как Лесли, сидя за туалетным столиком, расчесывает волосы.

— А славный был сегодня вечер, — заметил он. — Тебе не кажется?

— Просто замечательный, — подтвердила она. — Как и все остальные вечера, проведенные здесь. Не считая, разумеется, той небольшой стычки между Расселом и Линдой.

Минуту-другую Стрэнд молчал.

— Скажи мне, — спросил он затем, — я правильно поступил, сказав, что ты предпочитаешь поездку по долине Луары времяпрепровождению в гостях у Линды?

— Сказав так, ты поступил правильно, — ответила Лесли. Руки ее равномерно и грациозно поднимались и опускались. — Но в целом это было неправдой. Я на сейчас просто объелась впечатлениями. И провести несколько дней в саду, греясь на южном солнышке, было бы достойным завершением нашего путешествия.

— Почему же ты не сказала?

Лесли тихо рассмеялась.

— Но, дорогой, — заметила она, — это же он устроил нам каникулы.

— Да, полагаю, у нас не было выбора.

— Абсолютно никакого. — Она перестала расчесывать волосы и просто смотрела на себя в зеркало. — А как тебе кажется, я выгляжу моложе, чем две недели назад?

— О, на много лет, — согласился Стрэнд.

— Я тоже так думаю. — Лесли снова взялась за расческу. — И все же очень хотелось бы хоть одним глазком взглянуть на Средиземное море.

— В следующий раз, когда поедем в Европу, — сказал Стрэнд, — мы сами оплатим свою поездку.

— В следующий раз, — задумчиво повторила она. — Но кто его знает, когда он наступит, этот следующий раз?..

То был отголосок его собственных мыслей, и Стрэнд отчего-то разволновался. Он смутно ощущал, что сегодня ночью оба они нуждаются в утешении, и даже хотел попросить Лесли лечь в одну постель с ним, чтобы уснуть в объятиях друг друга. Но промолчал. И не знал, гордиться ли ему своей стойкостью или презирать себя за трусость. Закрыл глаза и погрузился в сон в наполненной тенями комнате, под шелковистый шорох расчесываемых волос.

На следующий день, когда ровно в десять утра Стрэнд, Лесли и Линда Робертс спустились в вестибюль отеля, их ожидал сюрприз. Хейзен уже стоял там, и не один, а с потрясающе красивой молодой блондинкой, которая держала в руке атташе-кейс. Одета она была строго — в простого покроя твидовый костюм и туфли на низком каблуке.

— Знакомьтесь, мадам Аркур. — Хейзен произнес ее фамилию на французский манер. — Представляет в Париже нашу компанию. Она повезет нас. И отправится в Саудовскую Аравию вместе со мной. Перед отъездом нам с ней надо успеть сделать кое-какие дела. Не беспокойтесь, вам не придется говорить по-французски. Мать у нее англичанка. — Он выпалил все это на одном дыхании, точно спешил оправдаться за неожиданное появление своей дамы.

— Мистер Хейзен всегда говорит это, когда представляет меня американцам, — с улыбкой заметила женщина. Деловитое и строгое выражение лица сразу смягчилось. Голос у нее был низким, приятным. Она немного глотала окончания слов, но в целом британский акцент оказался не столь уж ярко выраженным. — Можно подумать, он опасается, что его хоть на минуту заподозрят в пристрастии к французам.

— Мадам Аркур — адвокат, — продолжал Хейзен. — Я имею дело с французскими адвокатами только в случае крайней необходимости… Что ж, багаж уже в машине. Мы можем ехать. — И они с мадам Аркур направились к выходу. Остальные последовали за ними.

— Улучшенный вариант старины Конроя, вам не кажется? — шепнул Стрэнд дамам.

— Ну, с чисто внешней точки зрения — да, — ответила Лесли.

У дверей их поджидал большой черный «кадиллак». Красавица села за руль, Хейзен разместился рядом с ней на переднем сиденье.

— Миссис Аркур поведет машину, — объяснил он. — Сам я просто ненавижу водить. А если усадить за руль Линду, то я вылечу на дорогу, не успеем мы доехать до моста Сен-Клу. И я знаю, что у Аллена нет прав, а Лесли у нас еще не настолько опытный водитель, чтобы ездить по дорогам Франции. Вам там удобно? — Он обернулся к сидевшим на заднем сиденье пассажирам. Несмотря на то что объявил походную форму одежды, сам Хейзен был в темном костюме и белой рубашке, а также в мрачной расцветки галстуке. Нарядился, как на похороны, подумал Стрэнд. Хоть сам он и прибавил в весе за время пребывания в Париже, воротник все равно был свободен и открывал — Стрэнд чувствовал это с оттенком неудовольствия — адамово яблоко.

— Все чудесно, — ответил Стрэнд. — Лучше просто не бывает.

Мадам Аркур вела автомобиль быстро и уверенно, впрочем, и дороги не были слишком загружены.

Утро выдалось прекрасное — солнечное, но не жаркое, и Стрэнд со вздохом удовлетворения откинулся на сиденье и смотрел на пролетавшие мимо дома Парижа, а затем, когда они проехали туннель под Сеной и свернули к югу, — на зеленевшие вокруг поля и луга.

Они сделали остановку в Шартрезе и пошли в собор. Стрэнд с удовольствием потратил бы годы на то, чтобы не спеша подробно осмотреть все, но Хейзена, похоже, страшно раздражала шумная группа туристов из Германии, которым громко, как оратор на политическом митинге, вещал что-то на немецком языке их гид.

— Пошли отсюда, — проворчал Хейзен, не успели они пробыть в соборе и десяти минут. — Я проголодался. — Однако завтракать в Шартрезе он не захотел. — Он интересен своим собором, а не едой, — заявил адвокат. И сказал, что знает одно чудесное и очень уютное местечко у дороги, в получасе езды от города.

Они прекрасно позавтракали за столиком, накрытым в саду, и Хейзен снова развеселился, заказал к форели две бутылки «Монтраше» и разыграл целую сцену, запрещая мадам Аркур выпить хотя бы каплю, поскольку та находится за рулем машины, все до единого пассажиры которой — чрезвычайно важные персоны. Мадам Аркур вежливо прислушивалась к беседе, но сама почти ничего не говорила. Сидела молча, выпрямив спину, как бы подчеркивая, что она лишь подчиненная и рядом находится ее начальник, а вся эта каникулярная атмосфера не для нее. И машину она заперла, поскольку оставила свой атташе-кейс на переднем сиденье.

Но когда Стрэнды пошли вслед за остальными к автомобилю, Лесли вдруг шепнула мужу:

— Это просто спектакль.

— Что спектакль? — не понял Стрэнд.

— Ну, все эти игры в подчиненную и большого босса, — сказала Лесли. — Он просто стесняется нас.

— Перестань, Лесли!

— Не нужно быть детективом, чтобы догадаться, какие такие дела их ждут в долине Луары перед поездкой в Саудовскую Аравию…

— Я тебе не верю, — сказал Стрэнд, шокированный злобными нотками в тоне жены. — И даже если ты права, это не наше дело.