Хмурый Император

Мощная речь Императора, обличающая срыв расследования Панамского кризиса, вкупе с другими фактически обвинениями, взбудоражила общественность Франции. Прямо скандал до небес поднялся. Он ведь старался самозабвенно, наступая на все болевые точки из возможных. Даже про Суэцкий канал напомнил, который был построен на французские деньги, но прибыли обманутым вкладчикам не принес. И не только вкладчикам, но Франции, ибо, воспользовавшись моментом, его выкупила Великобритания. Ну, а что? Поступок вполне в духе Туманного Альбиона, привыкшего «таскать каштаны из огня» чужими руками.

Поэтому республиканское большинство Парламента не только аплодировало выступлению Николая Александровича, но и постаралась как можно скорее переключить внимание общественности «на более важные дела». То есть, продолжила курс на утверждение Клео «дочерью Святого Мартина». Требования к приданному у Императора были довольно велики, но по словам республиканцев, вполне здравые.

«Зачем Франции клочок тропического болота, якорная стоянка в пустыне и остров на краю света, заселенный агрессивными дикарями?» вопрошали они. «Тем более, забитые под завязку сосланными преступниками». Для большинства французов ответ был очевиден. Монархисты же им не мешали. Потому что в рамках этого тренда можно было расширить союзный договор.

В общем на девятый день после того приснопамятного обеда Парламент утвердил законопроект, и президент Буланже его подписал тем же днем, вводя в оборот. И уже через день, третьего октября 1890 года, в соборе Парижской Богоматери произошла торжественная служба по случаю помолвки Николая и Клеопатры.

— Ты ведь понимаешь, — прошептал он Клео, стоящей рядом с видом кошки, объевшейся сметаны, — что будет непросто.

— Да. Мне мама уже рассказала. И дядя из Бельгии приезжал, отговаривал. Говорил, что августейшие дома просто не примут меня.

— Боишься? — Поинтересовался Император, глядя с любопытством на эту девушку. Он был заметно старше ее, особенно по психологическому возрасту. Из-за чего испытывал определенную неловкость. Вот она стоит, совсем юная, пятнадцати лет от роду. Юная девушка, которой пока рано замуж. Но уже через три года ему придется с ней детей рожать. И эта мысль не очень помещалась в его голове. Он вообще был смущен, шокирован и раздавлен ситуацией. И ладно бы пошутили да разошлись. Нет. Эти безумные французы догадались согласиться на его, казалось бы, невыполнимые условия. Ведь в Гвиане было золото, пусть и крайне труднодоступное. В Новой Каледонии ценные никелевые, хромовые и кобальтовые руды, пусть и ценность которых пока не осознали. А Джибути было воротами в Эфиопию, пусть и никому даром не нужную. Ну, кроме Италии. Но даже итальянцам хотелось занять Абиссинию не для дела, а для престижа. Так или иначе, он не верил, что Парламент примет его условия. А он взял, дурачок, и принял. И что ему теперь со всем этим делать?

Нет, загадочно улыбнувшись, ответила Клеопатра.

Тщеславие, без сомнения, мой самый любимый из грехов вернув улыбку, ответил Император, полный, впрочем, массы противоречивых чувств и тревожных ожиданий.

Глава 9

1890 год, 21 декабря. Москва

Возвращение в Россию было шокирующим. Для всех.

Клеопатра, конечно же, поехала с ним. Оставлять девушку во Франции Николай Александрович не собирался, будучи абсолютно уверенный в том, что ее убьют. А уж что-что, а этом клубке проблем она была никак не виновата. И ее смерть последнее, что он хотел в этой жизни.

А вокруг назревал грандиозный скандал. Августейшие фамилии всей Европы встали на дыбы, стремясь выразить свое «фи». От аристократов «помельче» тоже шел поток недоумения. Особенно в контексте летнего флеш-моба по заключению союза с туземными правителями. Дома же его ждала мама и близкие родственники, также не понявшие эту выходку.

— Сынок, ты что, не понимаешь? — Не унималась вдовствующая Императрица.

— Мама, это ты не понимаешь. Я Император. Я это сделал потому что могу. Ни король Дании, ни королева Великобритании, ни кайзер Германии не могут, а я МОГУ. Потому что я ИМПЕРАТОР.

— Но.

— Здесь нет никаких «но». Император превыше всех дрязг и предрассудков. Не забывайся, мама. Мой древний предок Петр Алексеевич взял себе в жены шлюху, с которой до того забавлялись многие. И короновал ее. И она правила после его смерти. А почему? Потому что ИМПЕРАТОР может то, что неподвластно другим. Quod licet Jovi, non licet bovi [9] ! Назидательно произнес Николай Александрович, подняв указательный палец.

— А девушка? — После долгой паузы спросила вдовствующая Императрица. — Зачем ты с ней так? Я понимаю, что случилось в Париже и прекрасно отдаю себе отчет в том, что она тут не при чем. Но ей то как теперь жить?

9

Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку (лат.)

— Сожрут?

— Без всякого сомнения.

— Тогда возьми ее под свою опеку и займись воспитанием.

— Я? Но.

— Что тебя не устраивает мама? Я поручаю тебе воспитание будущей Императрицы и супруги твоего сына. Ты считаешь, что это недостойное занятие?

— Нет. Конечно же, нет.

— Тогда займись этим. И боже тебя упаси заниматься травлей. Этот союз с Францией дался очень непросто. И любое его укрепление чрезвычайно важно. Да и приобретение Джибутти с Новой Каледонией сами по себе уже стоят таких жертв. России нужны рынки Китая. Ты сама мне это много раз говорила. А Джибутти и, особенно, Новая Каледония ключ к этим рынкам.

— Ключ?

— На Новой Каледонии можно будет развернуть военно-морскую базу с запасами топлива, боеприпасов и ремонтно-восстановительными мощностями. Например, с сухими доками. Битва за Китай не будет легкой прогулкой. Великобритания давно пытается установить контроль над этой страной и не сдаст ее просто так. Открытой войны не будет, скорее всего. Но это ничего не меняет. По донесениям разведки Туманный Альбион занялся подготовкой своего «боевого хомячка» Японии, всецело подталкивая ее к экспансии в регионе.

— Япония это дикая туземная страна! — Вскинув подбородок, заявила Мария Федоровна.

— В обычных условиях да, я с тобой соглашусь. Но не в ситуации, когда обученные в Англии моряки, поведут построенные в Англии броненосцы. Да и с армией там все не так однозначно. Насколько мне известно, у них американские и германские инструкторы работают. А чем это грозит? Очевидной недооценкой противника. Они туземцы, но обученные и вооруженные лучшими моряками и солдатами. И это опасно. Так что не нужно обольщаться битва за Китай будет тяжелой. С одной стороны, этот «хомячок», чрезвычайно опасный сам по себе. С другой стороны, общественное мнение, ибо Великобритания станет оказывать ему всяческую дипломатическую и финансовую помощь. С третьей стороны, наши оппозиционно настроенные подданные. Ну и деньги. Знаешь, сколько будет стоить нам эта война?

— Думаешь, что очень дорого?

— Если отбросить подготовку, то только на одни боевые действия уйдет от трех до четырех миллиардов. Может быть и больше. Я бы ориентировался на пять миллиардов, чтобы с запасом. А ведь нужно еще и корабли построить, которые смогут воевать с самыми современными английскими кораблями. Экипажи надлежит к ним заготовить. С армией что-то сделать, ибо в текущем состоянии она не боеспособна.

— Ты уверен в оценках?

— Не вполне. Но если и есть сомнения, то в большую сторону. Китай слишком лакомый кусочек. Если Великобритания поймет, что теряет его, она может привлечь других участников. А это деньги и потери. Порт в Новой Каледонии при таком раскладе нам жизненно необходим, как и на Гавайских островах. Эти две точки дадут очень широкие оперативные возможности на море. Особенно Новая Каледония, которая нависает над британскими коммуникациями на западе Тихого океана. Только ради него имело смысл взять в жены Клеопатру. В сочетании же с Гвианой и Джибути я согласился бы даже на обычную портовую шлюху. Ведь Гвиана это ключ к Атлантике, а Джибути южные ворота Суэцкого канала.