Хочу тебя снова

Надо с ней ещё раз поговорить, спросить, какого хрена она вообще за него вышла. Благо в документах есть её номер телефона, как домашнего, так и сотового, первый мне нахрен не сдался, так что я набираю второй.

— Алло, — тихо, почти шёпотом, раздаётся после долгих и длинных гудков.

— Кать, это я, — говорю, а по ту сторону молчание. — Слышишь?

— Зачем ты звонишь? — прилетает вместо ответа.

— Нам стоит встретиться и поговорить нормально…

— Не стоит, — не даёт договорить. — Нам нечего обсуждать, и не звони мне больше.

— Иди сюда, блядь! — слышу отдалённый голос до того, как звонок обрывается.

Жаль, что я не сразу догнал, чей это голос был, и даже подумать не мог, что это адресовано ей, а не кому-то на улице.

Глава 5

Денис

На второй день я сначала еду в арендованный на время офис, точнее, просто помещение, где начинают обустраиваться мои подчинённые. Стройкой лично я, конечно, не занимаюсь, с меня только подписи и средства, но раз уже я решил здесь задержаться, заодно и поработаю. Точнее, проконтролирую процесс. К тому же, я всё равно должен был приехать, пообщаться с мэром и обсудить кое-какие детали.

Обычно в дороге я работаю с планшета, но не сегодня. Сегодня меня не отпускают мысли о Кате, не могу ни на чём сконцентрироваться. Поэтому, сидя на заднем сиденье автомобиля, я смотрю в окно. Когда-то этот город был для меня всем миром: я здесь родился, учился, гулял с друзьями по этим самым улицам. Но сейчас я вижу, какой он убогий по сравнению со столицей. Конечно, это вина администрации, что городом не занимаются, но всё же люди, здесь живущие, судя по всему, довольны своей жизнью.

— Юра, тормози, — резко говорю водителю, заметив Катю, идущую по тротуару за руку с мальчиком.

Едва машина останавливается, как я выхожу и в два шага оказываюсь перед бывшей.

— Денис? Ты откуда здесь? — спрашивает испуганно, округлив глаза, и мальчика за собой прячет. — Ты вроде уехать должен был? — губы поджимает и на мой автомобиль поглядывает.

— Решил задержаться, — сухо отвечаю, осматривая её.

На Кате тёмно-синее платье в горошек ниже колен с рукавами три четверти, пояс подчёркивает тонкую талию, а на шее легкий шарф. Не самый лучший вариант для жаркого дня, я сам пиджак снял, едва его надев. В этой части страны всегда было теплее, лето начиналось раньше, это, наверное, было большим плюсом.

— Ясно, — сдержанно кивает, обеспокоено бегая глазами.

— Нам нужно поговорить…

— Мы уже поговорили, этого достаточно, — перебивает нервно.

Злится. На меня злится, по глазам вижу, а значит, не только во мне старые чувства проснулись.

— Катя, — делаю шаг вперед. — Нормально поговорим, откровенно, окей?

— Окей?! — усмехается. — Это что, московский жаргон?

— Не цепляйся к словам, — вздыхаю я.

— Крутая тачка, — вдруг раздаётся снизу. — Это ваша? — спрашивает мальчуган, смотря на меня снизу верх знакомыми глазами.

— Егор! — шипит на него Катя.

— Да, моя, хочешь прокатиться? — наклоняюсь и внимательнее на ребёнка смотрю.

Очень знакомые черты лица, но на Катю он совсем не похож. Может, на Попова, но если мне память не изменяет, Гриша светлый, а мальчишка тёмный.

— Хочу, — радостно кивает парнишка.

— Егор, прекрати немедленно! — слегка дёргает пацана за руку Катя, и тот, надув губы, опускает голову.

— Да брось, садитесь и прокатимся, — перевожу взгляд на Катьку.

— Мы в школу опаздываем, — фыркает и обходит меня.

— Кать, — протягиваю руку, чтобы удержать, но цепляю только рукав платья, нечаянно оголяя её плечо. — Это что? — хмурюсь, заметив чернеющий синяк на плече, и не просто синяк, а следы пальцев.

— Ничего, — спешно прикрывает плечо и руку вырывает.

— Так, я по хорошему прошу — сядь в машину, — говорю ровным тоном, но внутри уже разгорается буря.

— Мне в школу пора, — повторяет, и на миг в её глазах мелькает отчаяние.

— Ладно, — неохотно соглашаюсь. — Я буду ждать тебя после уроков.

Ничего не ответив, она разворачивается и уходит гордой походкой. Всегда умела держать голову поднятой, скрывать свои проблемы, дома рыдать навзрыд, а на улице улыбаться. А я уверен, проблемы у неё есть.

Глава 6

Катя

Свежий воздух, пение птиц, и никаких тебе машин, шумных соседей и вони от мусорки возле дома. Люблю приезжать к родителям на дачу, куда они переехали после выхода на пенсию. Сдают квартиру в городе и получают дополнительный заработок, сказали, что хватит с них городской пыли. И я их понимаю, сама бы здесь поселилась, но долго до работы добираться.

Мне очень нравится это место, вокруг одна зелень, особенно летом. Я всегда сижу на ступеньках или, как сейчас, за деревянным столом под большим деревом.

— Ну как там Гришенька? — спрашивает мама, и я вздрагиваю.

— Гришенька отлично, — со вздохом отвечаю.

Муж мой живёт как у бога за пазухой, от хорошей жизни уже с ума сходит. И если я знаю его с другой стороны, то для мамы он ангел во плоти. Ведь взял, как сказала моя свекровушка, «брюхатую бастардом бабу». Баба — это я, а бастард, естественно, мой сын. И я должна ноги целовать Гришеньке, иначе меня весь город бы засмеял. Иногда мне кажется, что остальной мир перескочил через век, а мы так и остались в мире, где важно, чтобы лицо чистое было.

— У вас ведь всё хорошо? — с прищуром смотрит на меня.

— Хорошо, мама, — сухо отвечаю и отворачиваюсь.

— Смотри, чтобы дома всегда убрано, еда горячая и одежда чистая, — опять свою шарманку заводит.

— Мама, ты мне это десять лет уже говоришь, — глаза закатываю.

— Потому что это участь жены, — и ответ тот же, ни разу она мне другое не сказала. — Хорошей жены, — добавляет, подняв указательный палец вверх.

— Конечно, — киваю обречённо. — Всё для Гришеньки, а Катя пусть страдает…

— Не смей! — рявкает родительница и ладонью по столу бьёт. — Он не дал тебе отца опозорить на весь город! Скажи спасибо, что он ничего не знает, что свекровь хорошая, не сдала, и самое главное — будь благодарна, что отцом твоему сыну стал, — она говорит то, что я уже неоднократно слышала, но всё равно каждый раз плакать хочется.

Ни тогда, десять лет назад, поддержки не было, ни сейчас. Очень больно и обидно, что мама, самый родной человек, так с тобой поступает. Да, она и сама не знала и не знает, какой её драгоценный Гришенька козёл на самом деле, но это ничего не меняет.