Хочу тебя в долг

Прекрасный способ отвлечь глупую девчонку от мыслей об Амире.

Леон гребаный гений. Приличных слов нет. Он ведь точно осознает, разговор коротким не будет. По легенде последних отправленным им сообщений, я уже могу позволить себе роуминг. Значит, гуляем по полной.

Мама устраивает мне взбучку. Но привычного раздражения не чувствую, даже как будто скучаю по ней, по всем этим истерикам и претензиям. Забавно. Видимо, те проклятые таблетки действуют. Эффект накопительный.

Слушаю через слово. Будто фоном воспринимаю. Периодически вставляю короткие ремарки вроде «да» и «конечно, мам». Угукаю. Пристыженно вздыхаю.

А потом новая информация режет слух.

— Что? — невольно переспрашиваю. — Илью уволили?

— Да, еще неделю назад, — подтверждает мама. — Чудовищные новости. В университете разыгрался жуткий скандал. Это потом по всем телеканалам протащили.

— Но почему? — удивляюсь. — Как так вышло?

— За взятки, — следует лаконичное замечание. — Там целая запись была, детальные показания свидетелей. И знаешь, его теперь по судам затаскают. Столько всего всплыло. Не представляю, как позволила тебе с ним встречаться.

— Подожди, — сглатываю. — Не может быть. Илья слишком принципиальный, он бы никогда не стал…

— Ох, Марианна! — выдает с надломом, который ощущается так живо, как если бы мама прямо сейчас стояла передо мной. — Ты совершенно не разбираешься в людях. Твой Илья просто маньяк.

— В смысле? — роняю сдавленно. — Ты о чем, мам?

— Маньяк, — повторяет уверенно. — Сексуальный извращенец. Или как это верно назвать? Он домогался до своих студенток, принуждал к плотским утехам.

— Бред, — невольно кривлюсь. — Я не верю.

— Мари, там несколько судебных дел на него завели. Жертв много. Не одна и не две. Этот монстр пользовался своим служебным положением в грязных целях. Обманывал наивных старшекурсниц, предлагал обслуживать его за диплом. Низость. Мерзость.

— Мама, — запинаюсь. — Ты серьезно считаешь, будто Илья на такое способен?

— Пускай суд разбирается, — отрезает. — Хорошо, что ты прежде успела расстаться с этим отщепенцем. Он опорочен. Мы теперь и с его семьей не сможем общаться.

— У него патологическая порядочность, — стою на своем. — Да, Илья своеобразный человек, но он никогда бы не начал брать взятки и принуждать студенток к интиму.

— Я видела репортаж, Марианна.

— Мама, по телевизору всякое…

— Ему руки сломали, — обрывает, заставляя меня похолодеть изнутри. — Ты думаешь, приличным людям ломают руки в темном переулке? Там явно месть была. И значит, есть за что. Наверняка, брат или отец обиженных девушек, тех старшекурсниц, что шли в его постель за диплом. Это как раз между делом о взятках и теми заявлениями про домогательства произошло. Ему прищемили хвост с преступными схемами. Вот жертвы и почувствовали — пора признаваться. Негодник дал слабину. Нужно было окончательно размазать этого паршивца. Бедняжки наверняка признались семьям, а уже после пошли в полицию. За дело его наказали. За дело. Поверь.

— Хорошо хоть обвинения в убийстве избежал! — вдруг восклицает мать. — Иначе бы совсем родителей добил. И так чуть родную тетку в могилу не свел. Довел бедную женщину до инфаркта. Ты же помнишь ее? Очень интересная дама, интеллигентная.

— Конечно, помню, мам, — бросаю, почти не слыша собственного голоса. — какое еще убийство? О чем речь?

— Ох, Марианна!

Причитания длятся минуту. Я успеваю вспомнить тетушку Ильи во всех деталях. И правда милая женщина, приятная и симпатичная. Мы встречались довольно часто, потому как Илье она была ближе родной матери, у них были довольно теплые взаимоотношения. Мой парень называл ее крестной. Но какое теперь это все имеет значение? Убийство. Черт. Убийство тревожит меня гораздо сильнее.

Я без особого внимания выслушиваю очередную порцию нотаций на тему, насколько я плохая дочь, не люблю, не ценю и не уделяю внимания близким людям. Проникаюсь угрызениями совести. Очень сильно сожалею о своем скверном характере.

— Мама, пожалуйста, — говорю наконец. — Ты можешь объяснить, что произошло. В каком еще убийстве могли обвинить Илью?

— Чудовищная история, — скорбный вздох. — Скажи, ты знала? Ты видела его там?

— Где? — поражаюсь. — Мама, я совсем перестаю тебя понимать.

— На курорте! — тяжкий стон. — Ты знала? Скажи честно. Марианна, прошу. Ты знала, что Илья отправился на тот же самый курорт? Господи… возможно, этот негодяй преследовал тебя, выслеживал…

— Мам, — прерываю. — Ну это уже совсем ерунда. С чего бы вдруг? Мы расстались достаточно давно. Полагаю, тут могло быть банальное совпадение.

— Тот же курорт. Тот же период. Марианна, прошу, не будь настолько легкомысленной. Вполне вероятно, этот гаденыш замышлял дурное. Признаюсь, он всегда был мне не по вкусу, не по душе.

Вот уже точно бред. Какие только истерики мать не закатывала, узнав, что я разошлась с Ильей, вопила и рыдала, давила на больное, заявляла, я встречу старость в компании кошек и ни один приличный мужчина на меня не взглянет.

Интересно, как бы она оценила Амира? Он бы ей понравился? Пришелся по душе?

Дыхание перехватывает от одной мысли, что мои родители действительно встретятся с громилой. Вообще, не представляю, как их можно познакомить, в одной комнате собрать. Даже если он обуздает звериную натуру, использует все навыки нормального общения, даже если решит продемонстрировать лучшие манеры, достаточно уже самого внешнего вида. Горящие глаза. Пугающая улыбка. Мать решит, он держит меня в заложниках, силой принуждает оставаться рядом.

— Взяточник. Извращенец. Я бы не удивилась, если бы твой Илья оказался еще и маньяком-убийцей, — уверенно произносит мать.

— Он не мой…

— Ты совершенно не способна выбрать правильного мужчину.

Ну здесь и не поспорить.

— Помнишь, я говорила об убийстве туристки? — вопрос неприятно царапает сознание, пробуждает память. — Жестокая расправа на курорте. Бедняжку истязали часами, а потом оставили на улице, посреди ночи, прямо на морозе. Жуткие кадры потом показывали в вечерней трансляции новостей. Разумеется, не обошлось без цензуры, однако все равно видно главное. Столько крови. Ужас…

— Но как Илья связан с убийством? Какое это имеет к нему отношение?

— Так это была его девушка, — выдает мать. — Убитая туристка. Он привез ее на курорт. Путевка на троих. Тетка еще поехала за компанию. Как полиция пришла, так бедная женщина и слегла, сердце не выдержало, давление. Сразу в больницу забрали.

— Ты уверена? — холодею.

— Конечно, — фыркает. — Но не волнуйся, бедняжка уже идет на поправку. Хотя мы все же не сможем продолжать общение. Тень позора на всю семью. И ладно бы убийство, на тот вечер у Ильи есть алиби, свидетели видели его в ресторане. Но все остальное. Там такое огромное количество показаний. Уже не отмыться.