Хочу тебя

— Зря ты из дома вышла, — добавляет первый.

Я в такой растерянности, что не сразу понимаю, о чем они. А потом до меня доходит.

Фанатки. Их угрозы.

О Господи… они что, подослали ко мне этих головорезов?

Резко разворачиваюсь, но и двух шагов сделать не успеваю, как меня хватают за капюшон.

— Ишь, какая прыткая, — говорит один из них. — Мы с тобой ещё не закончили.

— Отпустите! — только и успеваю выкрикнуть прежде, чем получаю сильный удар в живот.

Сгибаюсь пополам и реву от боли. Потом следует ещё один удар в живот и ещё. Я падаю на снег, и все трое начинают обрушивать на меня удары ногами. Кричу, пытаюсь закрыться руками. Уже не разбираю, куда меня бьют: по голове, в живот, по спине, лицу. Все превратилось в одну сплошную боль. Как будто кости ломаются. Или не как будто? Или мне их правда ломают?

Белоснежный снег вокруг меня покрывается красными пятнами. Мой голос сорван, я не могу больше кричать. Перестаю и закрываться руками. Принимаю удар за ударом, пока сознание не начинает медленно отключаться.

— Ладно. Думаю, хватит, — улавливаю их слова. — А то ещё коньки отбросит.

Удары прекращаются, но боль не становится меньше.

— А я б ей вдул ещё, — говорит другой.

— Ты дебил? Задание было только разукрасить ее.

— И че? Футболисту можно ее трахать, а мне нет?

— Пойдёмте уже отсюда быстрее, она визжала как свинья на забое. Щас ещё прибежит кто-нибудь.

— Ладно, — нехотя соглашается. — Футболисту своему привет передавай, — ржёт, видимо, ко мне обращаясь.

Они уходят, оставив меня лежать на снегу и морозе в луже собственной крови. Я не могу встать, не могу пошевелить ни руками, ни ногами, ни пальцами. Боль нарастает. Доходит до критической отметки. Достигает своего апогея.

«Вот она, смерть, которую я звала?», успеваю подумать.

Веки смыкаются. Наконец-то я умру. Я так об этом мечтала. Я так этого хотела. Больше не будет дней без Никиты. Я рада. Спасибо им, что убили меня.

Прежде, чем сознание окончательно отключается, успеваю почувствовать, как низ живота простреливает новым болевым спазмом. И ощущение — как будто из меня жизнь выходит.

Глава 44. Пепел и руины

Лиля

Я медленно разлепляю веки и не понимаю, где нахожусь. В глаза бьет яркий свет от лампы в потолке. Морщусь. В голове тут же отдаёт резкой болью. И внизу живота больно. И в спине. И при каждом вдохе.

Издаю мычащий нечленораздельный звук. Ощущаю суету рядом. Снова пытаюсь открыть глаза. Девушка в белом халате и медицинской маске нажимает кнопки на каком-то пищащем аппарате возле меня.

— Я сейчас позову врача, — обращается ко мне.

— Больно, — хриплю.

— Я добавлю обезболивающего.

Проводит какие-то манипуляции с капельницей, и через несколько секунд по позвоночнику струится холод.

— Где я? Что произошло?

— Ты в реанимации. Врач все тебе расскажет.

Девушка в белом халате отходит к другой койке. Я снова закрываю глаза, пытаясь вспомнить, что произошло. Сквозь головную боль в сознание врываются отрывки произошедшего.

Расставание с Никитой.

Затворничество в своей комнате.

Побег из дома от родителей и друзей.

Трое незнакомцев.

В горле ком образовывается. Я все помню. Все, что со мной сделали эти изверги. Помню их удары по голове и телу. Помню багряную кровь на белом снегу. Помню болевой спазм, которым прострелило низ живота перед тем, как я провалилась во тьму.

— Привет, — раздается над ухом мужской голос. — Пришла в себя?

Открываю глаза. Рядом со мной садится молодой мужчина в белом халате.

— Я врач-реаниматолог Константин Сергеевич. Как ты себя чувствуешь?

— Все болит, — хриплю.

Кивает.

— Какое-то время ещё будет все болеть. Если боль будет усиливаться, зови медсестру.

— Что со мной?

Врач вздыхает.

— Все сложно, но главное, что ты жива, и твоё состояние стабилизировано. Угрозы твоей жизни нет. У тебя сотрясение мозга, многочисленные переломы, и тебе сделали операцию по гинекологии. Когда тебе станет лучше, мы переведём тебя из реанимации в отделение. Только пока не можем решить, в какое именно: травматологию, неврологию или гинекологию. Ну, мы с коллегами посоветуемся.

Вникнуть в монолог врача удаётся с трудом. Он говорит слишком много и слишком быстро. Но я хорошо уловила слово «операция».

— А что за операцию мне сделали?

— У тебя произошёл выкидыш и разрыв правого яичника. Левый яичник тоже сильно пострадал, но его спасти удалось. Более подробно тебе расскажет врач-гинеколог, я позову его.

Я не понимаю, что врач мечет в виду под словом «выкидыш». Таращусь на него.

— Выкидыш? Какой выкидыш?

— Ты же была беременна.

Меня током прошибает.

— Что?

— Ты не знала? — удивляется врач.

Несколько секунд в голове нет ни одной мысли. Чистый белый лист. Только чувствую, как немеет горло и не получается издать ни звука. Глаза снова режет, но уже не от яркого света, а от слез.

Я была беременна? Я носила под сердцем ребенка? Нашего с Никитой ребенка?

Внутренности холодеют, когда осознаю, что внутри меня жила маленькая жизнь. Боже мой, у меня мог быть малыш от самого любимого мужчины в мире. Я же так мечтала, что однажды у нас с Никитой будет семья и дети. И пускай он меня бросил, уехал, но у меня могла остаться маленькая частичка него.

Если бы его одержимый фан-клуб не сотворил со мной это.

Слезы струятся по лицу, всхлипываю. Врач теряется, конфузится.

— Ну ладно, гинеколог придёт, расскажет подробнее. Если что-то будет нужно, зови медсестру. Мы в ближайшее время определимся, в какое отделение тебя переводить.

Вот теперь я по-настоящему убита. Все, что было до нынешнего момента, не имеет значения. Я потеряла ребёнка. Нашего с Никитой ребенка. Единственное, что могло бы связать меня с любимым на всю жизнь. А теперь у меня ничего не осталось. Теперь я действительно одна у края пропасти.

Физическая боль, которую испытываю, ничто по сравнению с тем, что творится у меня в душе. Она истерзана, она кровоточит и умирает. Вместо души у меня в груди выжженное поле. Все сгорело. Один лишь пепел остался. Руины и пепел.

Почему я не умерла вместе с моим малышом? Как же я теперь буду жить? Без Никиты и без нашего ребёнка. Больше нет смысла. Я сломана. Дважды сломана.

Приходит гинеколог. Тоже молодой мужчина. Смотрю на него сквозь пелену перед глазами.

— Как самочувствие?