Хочу твоим первым
Шрифт:
– Так…не честно.
Запинаюсь.
– Вообще-то честно, Бельчонок. Я не трогаю тебя и не целую. Даже не подхожу вплотную, хотя очень хочется.
– Да, но…
Щеки, чувствую, загораются очередным жарким румянцем.
– Не бойся. Повернись и возьми футболку. Это просто.
– Не могу.
– Можешь.
Голова не работает, тело словно в трансе каком-то. Настроено на одни только его команды. Не разбираю сама, как так получается, но я вдруг соглашаюсь.
– Ладно.
Набираю в легкие побольше воздуха, разворачиваюсь и резко тянусь
Слава богу, она оказывается просторной для меня и прикрывает все, что нужно.
– Все, доволен теперь?
– говорю я.
Гордей все еще стоит, замерев, а я наоборот, чувствую необыкновенную для себя смелость.
– Пойду повешу просушивать, - заявляю о своих планах.
Хватаю вещи и собираюсь пройти мимо него на поиски ванной комнаты.
– Подожди.
Отмирает резко, останавливает и преграждает мне дорогу. Задевает своим плечом мое. Взгляд у него очень странный. Зрачки расширены и блестят, будто он только что принял какой-то препарат или алкоголь, хотя он этого не делал. Смотрит исподлобья.
– Гордей, ты обещал…
Смелость улетучивается в никуда точно так, как из ниоткуда возникла.
– Не сделаю ничего. Просто сказать...- произносит отрывисто.
– Ты…охрененно красивая.
– Я хочу пройти.
– Охрененно какая красивая, Арин.
Гордея ведет вперед, и он прислоняется своим лбом к моему. Его кожа пылает.
Я закрываю глаза и слушаю стук его сердца. Чувствую его прерывистое дыхание на своих губах.
– Пару минут мне дай, - просит он, запинаясь, что для него, в принципе, крайне необычно.
– Можно, я обниму? Просто обниму...просто...
Я не могу противиться его просьбе и киваю.
Гордей вздыхает глубоко, порывисто прижимает меня к себе.
Мне кажется, что его руки подрагивают. И так мы и стоим, стоим. Рядом друг с другом. В темноте. Его ладони на моей спине. Мои руки обвиты вокруг его талии. Щека, прижатая к нему, ощущает жар его тела даже через футболку.
Просто стоим, но для меня это значит сейчас гораздо больше, почти целый мир. Потому что я окончательно понимаю, что люблю его. Люблю его, люблю его…
Боже мой, я его люблю…
И я хочу, почти готова зайти с ним дальше, намного дальше, чем сейчас. Хочу попробовать, хочу, чтобы научил…всему...что положено в отношениях...Хочу дать ему больше...
– Пойдем, я покажу тебе, где ванная, - говорит вдруг Гордей и резко отстраняется от меня. Не смотрит больше в мою сторону и первым выходит в холл.
Я не теряя времени, спешу из спальни следом за ним.
– Идем. Это здесь. Вот сушилка.
– Спасибо большое, - киваю я.
Захожу и вешаю вещи прогреваться.
– А теперь я все же напою тебя чаем. И по домам.
Я не понимаю резкой перемены, произошедшей вдруг в нем и решаюсь об этом спросить.
– Гордей, что случилось?
– Все в порядке, Бельчонок.
Он продолжает игнорировать меня, повторно занимается чаем.
– И все же? – подхожу к нему
со спины. – Я…что-то сделала не так?– Ага. Слишком нравишься мне. Если и дальше буду на тебя смотреть, то…в общем, не выполню своего обещания.
– Ты…можешь поцеловать меня, если хочешь, - выпаливаю на эмоциях.
Слышу, как Гордей усмехается.
– Ч…что?
– На улице поцелую, лады? Сейчас…боюсь, этого мне будет мало, Бельчонок. Так что мы просто выпьем чай и пойдем.
Когда напиток готов, Гордей ставит его на стол и садиться так, чтобы быть от меня максимально далеко. На диван, стоящий у стены. Откидывает голову назад и закрывает глаза.
– Расскажи мне что-нибудь о себе, - просит он.
– Что рассказать?
Слежу за долькой лимона, плавающей по окружности чашки.
– Не знаю, что угодно. Хоть про детские годы жизни. Можно про планы и мечты.
– Да нечего особо рассказывать…
– Не скромничай. Наверняка, что-то да есть.
– Правда, особо ничего. А вот ты…вы с братом…Помнишь, ты рассказал про то, как он помог тебе выбраться из колодца?
– Ну.
– Я еще в тот раз хотела спросить, но не решилась. Как так получилось, что родители тебя не искали? Почему брат нашел?
– Искали. Просто только он догадался пойти в ту сторону и заглянуть в шахту. Это было довольно далеко от дома. Мы не были брошенными детьми, если тебя это интересует. У нас…всегда, с самого детства было все самое лучшее. В том числе и родители. Это сейчас они разошлись, но мы уже взрослые и спокойно перенесли этот факт. И все же, Бельчонок…я хочу о тебе что-нибудь узнать. Может, есть что-то такое, чем ты хотела бы заняться, но не можешь по…разным соображениям. Я мог бы помочь тебе.
На последних словах он возвращает голову в вертикальное положение, открывает глаза и смотрит на меня.
Я понимаю, что под разными соображениями он понимает деньги и финансовую помощь. Снова. Ведь как-то уже заходил об этом разговор.
– Нет, спасибо, - произношу я, поднимаясь. – И спасибо за чай.
Гордей рывком поднимается с места и проводит меня до ванной.
Я закрываюсь, и, стараясь не смотреть на огромную джакузи со встроенной подсветкой, установленную посередине помещения, чтобы не представлять лишнего, поскорее переодеваюсь в свои вещи.
– Я готова, - говорю спустя минуту, и вижу, что Гордей уже стоит у двери.
– Идем?
– Если ты не надумала остаться…
– Идем!
Он помогает надеть мне ветровку, и мы выходим на улицу.
Пока шагаем вдоль аллеи, Гордей находит мою ладонь и сжимает ее в своей. Свободной рукой я достаю телефон и проверяю, не столкнемся ли мы с дядей, который по вечерам выгуливает Фунтика.
Немного мучит совесть, что я вру про доставки, а сама гуляю с парнем. Успокаивает только, что деньги за фотосессию перекрыли работу курьера на несколько недель вперед.
– Знаешь, говорю я, вдруг почувствовав себя взрослой и свободной, - мне понравилось у тебя в гостях. И я…хотела бы повторить. То есть прийти к тебе в гости еще как-нибудь.