Хочу Вас... профессор!
Шрифт:
– Она. Моя. Девушка!
Я чуть не поперхнулась воздухом от того насколько его слова звучали уверенно. Так, словно мы давно встречались… Мы пара, и вот у него спросили, кем ему приходится девушка, лежащая в палате? И он ответил. Спокойно. Просто. Не задумываясь.
Хм… странно. Странно слышать это от Саши.
Только вот для чего он это сделал… и зачем?
Или это был специальный жест перед кем-то… Господи, а если… если…
Мысли сменялись одна за другой, и я не успевала за ними идти. Следовать, анализировать…
В голове была сплошная каша.
«А чего тебе непонятно,
Я сглатываю и перевожу свой взгляд на дверь, которая резко отворяется и в палату входит…
Он.
***
Саша зашёл в палату с видом победителя… Грациозно, неспеша и плавно. Так, словно выиграл показательное соревнование или же победил международную олимпиаду.
Глупое сравнение, однако, как есть.
И это несмотря на то, что его волосы были изрядно потрёпаны, а футболка измята…
На его лице играла победная улыбка. И это злило. Безумно злило.
Что случилось с тем милым парнем, с которым я не так давно познакомилась и назвала своим другом?
Где же он?
Куда испарился?
Честно… Я не понимала его. Точнее не так. Я отказывалась его понимать и принимать ту жгучую реальность, которая всё ещё скатывалась на мою голову снежной лавиной.
Мне хочется думать, что это сон, но…
Слова, которые он кому-то адресовал, до сих пор отдавали пульсацией в моей голове и норовили уничтожить нервную систему напрочь.
«Проснись и пой, Аня… Смирись с реальностью и живи дальше», – звучал в голове насмешливо внутренний голос.
Снова. Да что ж такое-то?
А если я не хочу смиряться? А если мне хочется, как в детстве спрятаться в домик и не выходить из него?
Что… что тогда?
Горько усмехаюсь.
Ах, да… Я совсем забыла. Меня же никто не спрашивал и не собирается этого делать! Как всегда!
Очередное доказательство моих слов, это последующие действия…
Одной рукой он схватил стул, стоящий неподалёку и поставил его возле моей кровати.
Усевшись на стул, он нацепил улыбку, оголив свои белоснежные зубы и сходу начал:
– Привет, как ты?
Даже не поинтересовался…
Можно ли сесть? Хочу ли я его видеть?
Пф-ф-ф.
А я молчала. Отчего-то не хотелось с ним разговаривать и видеть тем более.
Я ждала Витю, а пришёл он…
– Как ты себя чувствуешь? – в его голосе я уловила едва различимое сочувствие.
Саша волновался за меня или ему жаль? Жаль, что мы заложники в этой ситуации?
– Нигде не болит? – не унимался он.
Я вздохнула и подцепив пальцами простынь, спросила:
– Саш, а что это сейчас было?
– Что именно?
Он нахмурился, сведя брови вместе.
– То, что ты сказал… за дверью. В коридоре. Я слышала, – слова крутились на языке. – Кхм, что я – твоя девушка…
– А, – он почесал затылок, словно задумался, – ты об этом… Ну да. Так вышло.
С горла слетел смешок.
Так вышло? Ну конечно. У него вообще всё так просто. Взял, да обозначил всем мою принадлежность ему.
Глупо. Очень глупо с его стороны.
– Я же даже не дала согласие… Зачем?
– Слушай, Ань… – сбивчиво начал. – Это всё для твоего блага. То есть, я так сказал, чтобы тебя
защитить, понимаешь? Всё ради тебя. Чтобы он… он тебя больше не трогал. Он и не тронет. Я всё уже уладил. Теперь нам никто не помешает, и ты…– О чём ты? – обрываю его резко.
– Он отступил, – как в бреду, говорил. – Принял правду. Понял, что это всё неправильно. Так не должно быть.
– Кто, чёрт возьми? – в груди медленно закипала злость. – Прекрати говорить загадками. Кто отступил?!
– Мой отец.
***
Вмиг тело пронизывает холод, он выбивает воздух из моих лёгких, принуждает сердце замереть, а самой сжаться в комочек… В оголённый комочек нервов.
Всё меняется раз за разом. Мир искажается и переходит в другую плоскость. В голове начинают проскальзывать картинки их с Сашей разговора. То, как он говорит, что наши отношения – это неправильно. Это грех. Я как будто вижу лицо Вити и его приговор… для нас.
– Где… – выдыхаю рвано. – Где Витя?
– Витя? – Саша неверующе покачал головой. – Какой он тебе… Витя? Не дури, Ань.
– Не дури? – голос прорывается наружу вместе с истерическим смехом. – А я дура представь себе, Саш? Самая настоящая. Так, где он?
– Успокойся, – одёрнул меня он, – тебе ведь нельзя волноваться. Поговорим об этом, когда ты будешь в себе и…
– Я спрашиваю, где он?! – выкрикнула. – Так сложно ответить?
Саша хмыкнул.
– Он просто понял, что лучшим решением будет тебя отпустить. Не строить излишних иллюзий и воздушных замков… До тебя разве не доходит? Это всё глупая затея. С самого начала, вы были обречены… И чем быстрее ты поймёшь эту истину, тем быстрее тебе станет легче. Пойми, Ань… ну повстречались вы бы пару месяцев, а потом он бы бросил тебя… Для чего эти страдания? Вот и я так подумал, поэтому преждевременно избавил тебя от них. Можешь не благодарить…
Боже…
Всё это произнёс он максимально спокойно, и лишь лихорадочный блеск глаз выдавал ту бурю эмоций, которая бушевала в его душе…
Злость и замешательство.
Он не понимал почему я так рьяно защищаю Витю и также не понимал моего выбора.
– Что… что ты несёшь, Саш?! – руки начали трястись. – О какой благодарности идёт речь? Ты… ты с ума сошёл? Как ты можешь решать за меня?! Что для меня лучше, а что нет? Это моя жизнь! Моя! – я шмыгнула носом, осознавая, что по щекам вовсю капали слёзы. – Почему вы все решаете за меня, чёрт возьми?!
Быстрым движением я сдёрнула катетер с вены и села на кровать, хватаясь за железный каркас.
Сил на большее не было, но так хотелось… Встать и отвесить ему пощёчины.
– Ань, ты чего творишь?! Тебе нельзя нервничать.
Он явно испугался, но было отчего то всё равно. Саша сам спровоцировал меня, вызвав во мне такие эмоции.
Он попытался вдеть катетер вновь, но я отдёрнула руку и повернула голову в другую сторону, лишь бы не смотреть в его глаза.
– Это последствия седативных… – тем временем, он сбивчиво шептал. –Ты не в себе, но это временно. Врач сказал, что ты придёшь в себя чуть позже и тогда ты сама всё поймёшь… Так бывает… Кто-то оступается, совершает ошибки, а потом понимает, что всё это блажь… Временная. Как помутнение рассудка. Отец запудрил тебе мозги, а я…