Ходок-6

— Бесполезно. Бедняжке уже не помочь, — сухо прокомментировал первый учитель, — Она адепт водной стихии, вместилище чувств не примет ее. Хотя и грустит без хозяина.

Как ни странно, слова старика подкинули любопытную мыслишку. Перед реализацией задумки Слай оглядел поле боя. Княжна и принцесса все также лежали без сознания. Стражи на них не реагировали. Обожженного до неузнаваемости Скалозуба обиходовала незнакомка. Хищная и ловкая девица сбросила личину паука и харкала на друга какой-то гадостью. Впрочем, плевки имели положительный эффект: ожоги и волдыри стухали. Местами даже появилась розоватая пленка. Ощутив взгляд, девушка посмотрела на Слая и облизнулась.

— Какой интересный экземпляр! — хохотнул лже-Джед, — Нужно и ее охмурить для порядка.

Ходок проигнорировал замечание престарелого ловеласа. Он убедился, что непосредственной опасности для друзей нет и приступил к сумасбродной идее.

Юноша объединил силы четырёх ядер и двух источников, выдавливая пятый центр силы на новое место. Туда, где разместилась голубая шенхуандина. Процесс протекал неохотно и сопровождался дикой болью. Хорошо, что упрямец умел терпеть муки.

Не спеша и разрывая духовные каналы, зелёное ядро смещалось в нужную сторону. Для столь титанического труда, помимо внутренних резервов, пришлось задействовать слишком многое: запасы шакти из аримии и сила тотема растрачивались с немыслимой скоростью.

Наконец, ядро переместилось, куда следует, задрожало и не торопливо поменяло цвет. Дело было сделано, но сосуд души дану все равно затухал. Даже остатков зелени хватило, чтобы подавить чужеродный элемент. Стало понятно, что Бел не продержится до конца метаморфозы.

— Спасибо тебе за все, любимый, — прошелестел едва слышный голос. За мгновение до того, Слай чувствовал, что девушка обрела надежду, которая сейчас покидала ее.

Пришла злость. Ходок не привык проигрывать, а вот терять близких приходилось не раз. Это знание само собой возникло в мозгу, усиливая негативные эмоции.

— Необходимо временное вместилище, где она смогла бы переждать «перекраску» центра силы, — пришла на ум ещё одна идея.

Шакти притекло к глазницам. Они превратились в два громадных ока познания и сканировали обстановку. Кладенец жизни и смерти также был задействован. Ничто и никто не укрылись бы от его взора. По крайней мере, Слай в это свято верил.

Княжна и принцесса оклемались. Обе растерянно вертели головушками, не совсем соображая, что происходит. Радовало, что нападать на рыжего и его спутницу не пытались. Ещё, неподалеку обнаружился схоронившийся наблюдатель. Блондин скрытно лежал в траве и следил за событиями. Слай наплевал на шпиона и повёл взор дальше. Большего ничего интересного обнаружить не удалось. Зацепки, куда поместить треснувший сосуд, отсутствовали.

— Постой… — задумчиво пробормотал Ходок, чьё внимание привлекли малые транслитеры: у всех, кроме него, в затылках размещались подобны штуковины. Даже у Скалозуба и незнакомки.

— Все вокруг не реально и вместе с тем реально. Если Верховная смогла создать якоря, то почему бы не попытаться и мне? — раздумывал Слай под нараставшим давлением со стороны стражей. Необходимо было срочно что-то предпринять, а потом разобраться с распоясавшимися гексагонами.

Отказавшись от скрытности, Слай достал из личного пространства уворованный ранее главный транслитер. При виде сокровища китаянка невольно вскрикнула от изумления, а юноша уподобился вандалу. Он проявил дубину и, что есть мочи, треснул по драгоценному артефакту. Темный двухметровый слиток с серебряными вкраплениями треснул. От него откололся размером с локоть кусок.

— Наверное, достаточно, — покрутил обломок в ладони Ходок, — Раз в двадцать больше поделок Септонии будет.

С уверенной улыбкой варвар крепко сжал полученный образец. Затем подбросил волшебный материал в воздух, не давая упасть с помощью силы тотема. Плющ полез из под земли, зафиксировав частицу на высоте полутора метров. Словно живые, лозы сплелись в подобие человеческой фигуры.

Не даром Слай являлся Повелителем жизни. Он прекрасно помнил мельчайшие черты Бел и смог воплотить их, наделить ими древесного истукана. Древесина походила на податливую глину под умелой рукой скульптора. Меняла форму и цвет, создавая настоящего гомункула жизни. Ходок и не думал, что сумеет так быстро и точно справиться с поставленной задачей.

Уже через минуту, растительная копия дану раскрыла глаза. Слай совершил последний штрих. Соорудил канал из печатей порядка и вытолкнул искру наружу, прикрепляя к обломку транслитера.

Девушка отнюдь не желала умирать. Ее сосуд жадно присосался к артефакту. Потухшее было сияние окрепло, а размеры поделки Верховной стремительно уменьшались. Одновременно с этим преображался гомункул. Клон, что называется, обрел плоть и кровь. В безжизненных прежде зрачках замерцал разум, а бесчувственное лицо озарила улыбка.

— Получилось! — мысленно захлопал в ладоши Слай, но больше ничего поделать не успел.

Воплощение несанкционированного обитателя, очень разозлило стражей. Гексагоны хаотично разделились на сотни частичек и понемножку раздувались. Похоже, приготовились рвануть и уничтожить нарушителей.

Так и случилось. Больше тысячи многоугольников детонировали. Зрение рывком замедлилось. Слай лицезрел, как разгоряченное облако плазмы летело к ним, испепеляя все вокруг.

Вдруг, за мгновение до гибели, ожил связанный с богиней Дану луч. Через него пришла волна благодарности, а до сих пор сжимаемая в кулаке дубина превратилась в ярко- синий кувшин, жидкость из которого выплеснулась навстречу губительной туче. От столкновения двух могучих начал, пространство затрепетало, а изрядно утомившееся сознание привычно скользнуло во тьму.

Глава. 18. Еретик.

Ересь есть самое наихудшее из того, что может быть. Увидите еретика — немедленно покарайте.

Из наставлений игумена Святой Церкви, Михаила Строгого;

Слегка ошалело, Смаз наблюдал, как на месте взрыва наливалась красным цветом заключённая в круг пентаграмма. Пятиконечная звезда двумя вершинами указывала наверх, а ещё в ней заключалась мерзкая козлиная голова.

— Ну, дело сделано! — удовлетворенно хмыкнул блондин, когда башка чудища воспарила над поверхностью земли, злобно зыркая налитыми кровью буркалами.

Подобных мест в районе Крюка имелось всего два, и оба находились под запретом Верховной. Септония строго- настрого запретила приближаться к ним, мотивируя табу смертельной опасностью.

Из-за возникшей при детонации ярчайшей вспышки, Смаз толком не рассмотрел, что случилось с «героем войны» и остальными. Однако ушлый парень не сомневался, что все они мертвы или скоро станут таковыми. Ведь выглядела вновь появившаяся зона в разы страшней уже известных: у тех и пентаграммы были попроще, и бошки над ними отсутствовали.

С сердца спал камень, ведь отчитываться перед Скатом за потраченные артефакты пришлось бы. Причем не только за израсходованную приманку. Чтобы выбраться из серой взвеси, он также задействовал щит лучезарной зарницы серебряного качества и ветвь золотого сильварила.

— Хорошо, что та сучка подохла, — гневно сжались губы едва унёсшего ноги юноши.

Смаз не сомневался, что именно превратившаяся позже в паука девица прикончила Темень и Кабана, потому как перед гибелью товарищей оплела паутина. Большего во мгле рассмотреть не удалось. Парень сразу удрал оттуда, бросив спутников на растерзание невидимому и очень могущественному, как он тогда посчитал, монстру.