Ходоки в миры СССР

— Валим!

— Подожди-ка, — крепыш открыл замок кожаного чемодана и негромко выругался. — Етишкины помидоры! Да быть не может!

— Миха, да чего ты тут чешешься!

За густыми кустами их не было видно с улицы, но в доме уже зажигались окна и слышались крики.

— Сюда, Йосыч.

Резидента силой впихнули в нужную дверь, он потерял ориентацию от растерянности. В полумраке вспыхнул электрический свет фонаря. Таиться уже не было смысла. Михаил мощным движением откинул сделанный из досок люк и выругался:

— Вот ведь сволочь. Сеня!

Но они что-то такое ожидали, потому прихватили с собой обычный гвоздодер. Поэтому выломать самодельную преграду оказалось делом минуты.

— Мишаня, сюда уже идут. Проверь ломиком, вдруг там капканы.

— Счас я им, — угрожающе заявил Семен, выскочил наружу и пальнул в воздух. — Получайте, сучары.

— Сеня, уходим!

Парень кинул оставшееся без патронов ружье и нырнул в черноту проёма.

Снова лаз, снова темно и тесно. Но сейчас больше всех пыхтел неудачливый резидент. Он только что потерял работу в Директории, но ни о чем не жалел. Он стар и устал, он хочет в сортир.

Глава 8 Союз плюс один. Сцена благостная

Солнце, его жаркие, буквально проникающие под кожу лучи, яркая зелень деревьев и газонов, летящий по аллее тополиный пух. Что может быть лучше июля! Народ неспешно прогуливался по дорожкам парка. Вокруг разлита странная для такого большого города тишина.

— Хорошо-то тут как! Спокойно и лениво.

Лицо Михаила озарила добродушная улыбка. Семен удивленно покосился на приятеля, но с его доводом согласился:

— Может, тогда зависнем здесь ненадолго? Смотри — мороженое! Кто-то из наших сказывал, что оно тут самое вкусное.

Они подошли к ларю, стоящему в тени высоких тополей, и начали изучать содержимое.

— Что ждете, молодые люди? У нас в наличии только пломбир и эскимо.

Продавщица была не старше их, но смотрелась более серьезно в белом халате и чепчике. Лишь рыжеватый локон, ниспадающий на лицо, ломал в целом благообразную картину.

— Тогда того и другого. Можно без хлеба.

Улыбка Михаил отчасти растопила холодность продавщицы мороженого, голос стал добрей, а взгляд кокетливей.

— С вас тридцать шесть копеек. Есть без сдачи?

Семен вынул из кармана две монеты по двадцать:

— Потом сочтёмся, красавица. Мы еще к вам наведаемся.

— Ловлю на слове. Буду ждать.

Раздался девичий смех, стало отчего-то легко и просто. Так бы всегда!

— Обалдеть, как вкусно!

— Ну так все натуральное и по ГОСТу. Ничего особенного. Не зря сюда очередь. Никакой слежки, бандитов, делай свои дела мирно.

Семен облизал пальцы, усмехнулся и заявил.

— Пошел за добавкой. Между делом узнаю, как девчонку зовут.

— Спроси заодно, есть ли у нее симпатичная подруга.

Михаил откинулся на стандартной для многих Союзов чугунной лавке. Отчего-то именно на таких необычайно удобно сидеть. В вышине на ветках деревьев порхали какие-то пичуги, чирикали воробьи, летел тополиный пух, а на душе было покойно. Мимо по аллее легким шагом пронеслась стайка милых девчонок в легких сарафанчиках. Они заметили приветливую улыбку молодого человека и прошли дальше, то и дело оборачиваясь на него и посмеиваясь.

Как тут все-таки хорошо! Не ценят люди такие спокойные миры. Ни войн, ни инфляции, ни разгула преступности, ни прочих ужасающих бедствий, коим не счесть числа. Ну и что такого в том, что Советский Союз понемногу разлагается? Так понемногу ведь? А это несколько десятилетий вполне беззаботной жизни для себя и страны. Скажете — а как же очереди и проклятый дефицит? Эх, нам бы ваши проблемы!

— Что задумался? Держи эскимо! Девушка занята.

— Обломс.

— Вон сколько красоток вокруг ходит. Не теряйся, орёлик!

— Сначала надо узнать, как у них тут дела с моралью обстоят. А то вляпаемся и по самые помидоры. Помнишь предпоследний Союз? Маразм, да и только!

— Нормально тут с этим обстоит.

— Так ты здесь еще не был. Откуда сведения?

— С Натахой малёхо перетер. Все как везде. Девки дают молодым и упорным.

— Ну ты…

— Ладно, побарагозили, пора и делом заняться.

Квартира здешнего курьера находилась на другом конце Углечиска. Город на Волге раскинулся вольно, поэтому лучше было воспользоваться общественным транспортом. Быстрый опрос местного населения в виде нескольких старушек позволил составить правильный маршрут. Проезд на трамвае стоил три копейки, что опускались в специальный ящичек, затем крутилась ручка, и отрывался билет зеленого цвета.

— И ведь никто не едет бесплатно.

— Так контроль.

— Дело, думаю, все-таки в другом.

Друзья сидели в вагоне сзади и с любопытством рассматривали сонные улицы огромного города. Даже было странно — никто никуда не торопится. Дороги наполовину свободны. Совсем не наблюдается присущей любому миллионнику суеты. Можно, конечно, списать это на лето и сезон отпусков. Или… или в этом времени и копии люди привыкли к подобному образу жизни. Они абсолютно уверены в завтрашнем дне, их будущее заранее расписано на многие годы и осталось наслаждаться жизнью, плывя по течению со всей державой.

Плохо? Да нет. Эти пацаны за свою короткую жизнь успели навидаться всякого. Суетность и непоседливость нужны далеко не всем. Для таковых особей лучше вообще выделить некую резервацию. Чтобы остальных не сбивали с толку. Вот рецепт идеального мира!

— Здесь все упорядочено. Очередь в автобус. Уступить место пожилому или женщине с дитем. Постоять в магазине за свежей сметаной, сделать заказ на предприятии к празднику. Записать ребенка в бесплатный кружок или спортивную секцию. Распланировать отдыха в санатории. Не сразу, но ты точно уверен, что в итоге все это получишь.

— Считаешь, что общественная среда выдвинула отвечающие времени традиции?

— Именно так! Партократия не давит на сознание со всей своей аппаратной дурью, а влияние маргиналов незначительно. Здоровая часть общества занята самоорганизацией и структуризацией имеющегося.

— Сеня, а ты не гонишь? Мы тут всего несколько часов, а у тебя такие далеко идущие выводы.

— Миха, так не первый день замужем. Я бывал в подобных мирах, только этот, пожалуй, эталонный. Где-то такую общественную систему обозвали «Застоем». По мне несусветная глупость.