Ходячие мертвецы: Восхождение Губернатора. Дорога в Вудбери. Падение Губернатора. Часть 1

Филип и Ник переглянулись. Зловещее рычание и стоны мертвецов становились громче с каждой минутой. Они приближались, как надвигающаяся буря. Брайан бросил нервный взгляд на Филипа.

– У нас есть другие варианты, Филип?

– Я согласен, Филли, – сдавленно прошептал Ник, борясь со страхом.

Филип посмотрел на женщину.

– Сколько мужчин и женщин?

– Вы хотите, чтобы я вам анкету заполнила? Я ухожу. Удачи во всем, она вам понадобится!

– Погоди!

* * *

– Сигареты есть? – спросила молодая женщина, заперев дверь. – У нас закончились.

Шрамы на подбородке, синяки на лице, один глаз налит кровью, будто от сильного удара. Похоже, что ее успели потрепать. Тем не менее Филипу она показалась очень привлекательной. Яркие голубые глаза, веснушки на носу, приятные черты лица, стройная фигура – Филипу редко доводилось видеть таких красавиц.

– Прости, мы не курим, – сказал Филип, придерживая дверь для Брайана.

– Вы какие-то побитые, – заметила женщина, проводя их через комнату, с одной стороны которой выстроилось восемнадцать пар почтовых ящиков и домофонных аппаратов. Брайан осторожно опустил Пенни на землю. Девочка немного шаталась от головокружения. В комнате воняло гнилью – даже сюда пробрался мерзкий запах.

Молодая женщина наклонилась к Пенни.

– Ну не милашка ли?

Пенни промолчала, опустив взгляд.

Женщина взглянула на Брайана.

– Твоя?

– Моя, – сказал Филип.

Женщина убрала волосы с лица Пенни.

– Меня зовут Эйприл, милая, а тебя?

– Пенни.

Голос ребенка прозвучал тихо и напряженно, как мяуканье котенка. Эйприл улыбнулась и похлопала девочку по плечу.

– Давайте пройдем внутрь, пока эти твари нас не услышали, – сказала она, обращаясь к мужчинам.

Девушка подошла к одному из домофонов и нажала кнопку.

– Пап, впусти!

– Не так быстро, девочка моя, – ответил голос.

Филип схватил ее за руку.

– У вас есть электричество?

Она покачала головой.

– Нет. Домофон работает от аккумулятора. – Она снова нажала кнопку. – Ну же, папа!

– Откуда мы знаем, что этим людям можно доверять?

– Так ты впустишь нас или нет?

– Скажи им, чтобы они бросили ружья.

Эйприл издала протяжный вздох и повернулась к Филипу, но тот, предвосхищая вопрос, покачал головой.

– У них маленькая девочка, пап! Я ручаюсь за них.

– А Гитлер рисовал розы… Мы ничего не знаем об этих незнакомцах.

– Папа, открывай этот чертов замок!

– Ты видела, что произошло в Друид-Хиллз.

Эйприл раздраженно хлопнула ладонью по домофону:

– Это не Друид-Хиллз! Впусти нас, черт возьми, пока у нас мох на задницах не вырос!

За резким жужжанием последовал металлический лязг, автоматическая задвижка отскочила, и дверь, наконец, открылась. Эйприл прошла вперед, подав остальным знак следовать за ней. В дальнем конце коридора была заколоченная досками металлическая дверь с надписью «Лестница».

Эйприл постучалась в последнюю дверь справа, в квартиру 1С, и через секунду дверь открыла женщина, похожая на Эйприл как две капли воды.

– Боже, какая прелестная девчушка! – при виде Пенни, державшей Брайана за руку, воскликнула женщина – судя по всему, сестра Эйприл.

– Заходите, ребята! До чего же чудесно снова видеть кого-то, кто способен удержать слюни во рту!

Сестра Эйприл – Тара – на первый взгляд показалась Брайану грубоватой. От нее пахло сигаретами и дешевым шампунем. В глубоком вырезе старомодного балахона с цветочным узором виднелась пышная грудь, украшенная с правой стороны татуировкой Дятла Вуди. У Тары были такие же поразительные голубые глаза, как у младшей сестры, яркий макияж на лице и накладные ногти, настолько длинные, что ими, похоже, можно было открывать консервы.

Филип вошел в квартиру первым, не выпуская из руки пистолет. Ему сразу же бросился в глаза беспорядок в гостиной: кресла завалены одеждой, груда вещей вдоль одной стены, странной формы чехлы от музыкальных инструментов, прислоненные к обшитой досками выдвижной двери. Посреди этого хлама он с трудом заметил проход в маленькую кухоньку, где стояли ящики с провизией и мойка с грязной посудой. В воздухе висел запах сигаретного дыма, несвежей ткани и пота.

Но дольше рассматривать квартиру было некогда. Единственным, на чем Филип мог сосредоточиться в данный момент, был ствол 12-миллиметрового дробовика, направленный прямо на него из кресла-качалки, стоящего у дальней стены.

* * *

– Ни шагу дальше, – грозно произнес старик с дробовиком – долговязый, с загорелым лицом и короткой стрижкой под ежик. Тонкая трубка кислородной установки свисала у него под носом, похожим на орлиный клюв. Старик едва помещался в джинсовые брюки и фланелевую футболку: над отворотами ковбойских сапог виднелись белые волосатые лодыжки.

Филип инстинктивно вскинул револьвер, тотчас приготовившись к мексиканским разборкам. Он нацелил его на старика со словами:

– Сэр, у нас уже было достаточно неприятностей снаружи, мы не хотим проблем и здесь.

Остальные замерли в ожидании.

Эйприл встала между мужчинами.

– Ради Бога, папа, положи эту штуку.

Старик отмахнулся от девушки.

– Замолчи, девчонка.

Эйприл не сдвинулась с места.

– Давайте немного остынем, – предложила Тара.

– Откуда вы пришли? – спросил старик, не опуская дробовик.

– Из Уэйнсборо, штат Джорджия.

– Никогда не слышал.

– Это в округе Берк.

– Черт, это почти Южная Каролина.

– Да, сэр.

– Вы под кайфом? Спиды, трава?

– Нет, сэр. Черт возьми, да с чего вы взяли?

– Что-то странное у вас с глазами. Похоже на действие амфетаминов.

– Я не употребляю наркотики.

– Как вы здесь очутились?

– Мы слышали, что здесь открыт центр для беженцев. Но, я так понимаю, это не он.

– Правильно говоришь, – усмехнулся старик.

Эйприл присоединилась к разговору:

– Похоже, у нас есть что-то общее.

Не сводя глаз со старика, Филип поинтересовался:

– Что именно?

– Мы оказались тут по той же причине, – пояснила Эйприл. – Искали тот же центр беженцев, о котором все говорили.

Филип посмотрел на ружье.

– Самый популярный план спасения, я полагаю.

– Верно подмечено, – ответил старик сквозь свист кислорода из баллона.

– Ты наверняка не понимаешь, что ты натворил.

– Внимательно слушаю.

– Ты расшевелил кусак. Они столпятся у нас под дверью, как только сядет солнце.

Филип засопел.

– Простите, но у нас не было выбора.

Старик вздохнул.

– Что ж… полагаю, ты не врешь.

– Ваша дочь встретила нас на улице и помогла… у нас нет плохих намерений. Да, черт побери, у нас нет вообще никаких намерений… помимо того, чтобы выжить и не превратиться в таких же уродов.