Хохот степей

— И? Небо знает, но оттого ли меня милуют твои молнии?

Присев у заводи, зачерпнув воды, Эргет глотнул из ладоней, прежде чем поднять на меня взгляд. В этом полумраке его лицо казалось задумчивым, словно колдун пытался и сам найти ответ на важный вопрос, а ятолько отвлекала. И все же, вместо того, чтобы отмахнуться или ответить резкостью, мужчина едва заметно растянул губы. Мне показалось, что даже глаза наполнились какой-то нежностью.

Впрочем, может это все только свет?

Я совсем не понимала, как себя теперь вести.

— Все узнаешь. Обещаю. Только дай мне передохнуть немного, — последнее слово потонуло в зевке, который колдун не сумел сдержать.

За спиной раздалось недовольное лошадиное фырканье, заставившее колдуна подняться на ноги.

— Иду уже, иду, — с незлым ворчанием степняк подошел к коню, проворно расстегнув оба ремня, что удерживали седло. Стащив всю многослойную конструкцию из попон, ремней и самого седла с лошадиной спины, Эргет практически уронил все это на землю, досадливо поморщившись. Конь фыркнул и ткнулся носом в плечо степняка, едва не опрокинув того на землю.

Мне показалось, что силы покидают кочевника с каждым мгновением, но он все же повернулся к своему четвероногому другу, стянув остальную упряжь. Пожевав губами, избавившись от железных удил, конь медленно подошел к заводи, потряхивая головой.

— Как зовут твоего коня? — я видела, что из всего большого табуна, Эргет почти всегда берет только этого, черного, со звездой во лбу.

— Конь, — просто отозвался степняк, дернув плечом, от чего рисунок молнии на груди дернулся.

— Но…

— Раздевайся, — отвернувшись и уже присев рядом с сумками и седлом, неожиданно приказным тоном произнес Эргет.

— Что? — внезапная смена темы разговора оказалась совсем неожиданной. Повертев головой, я заметила что конь по имени Конь, напившись воды, отошел в дальнюю часть пещеры, вылизывая стену. — Что он делает?

— Слизывает мох. Очень питательны. Эй, нам оставь немного! — громче произнес Эргет, но Конь только фыркнул, тряхнув головой. Мне стало вдруг интересно, настолько ли хорошо эти двое понимают друг друга, как мне кажется. — Снимай мокрое платье. Его нужно постирать и высушить.

— Я не…

Поднявшись с одной из сумок в руках, Эргет повернулся ко мне.

— Вода на излете лета теплая даже после грозы, — и столько искушающего лукавства в голосе, что я невольно бросила взгляд в сторону заводи и глупо повторила.

— Теплая?

— Подойди, попробуй.

Повесив сумку на плечо, колдун подхватил еще и бурдюк, подойдя к потоку, бегущему по стене. Прислонив открытое горлышко, Эргет наполнил кожаный мешок, прежде чем повернуться ко мне.

— Долго думаешь, МенгеУнэг, — бросив бурдюк в сторону седла, Эргет вытянул из сумки чистые штаны и рубаху, тонкие и переливающиеся шелком. Сведя брови, колдун с каким-то недовольством рассматривал одежду. — Нужно сказать Джай, чтобы клали еще и полотенце.

Темные глаза сощурились, став едва заметными щелками, когда колдун перевел свой взгляд на меня.

— Если хочешь, чтобы я дал тебе рубаху — придется вымыться, — положив одежду на большой валун рядом с заводью, колдун вдруг уселся на него же, начав стягивать сапоги. А я все стояла, лелея свое смущение. От чего-то, сегодня мне было особенно неловко.

Прикрыть глаза я успела в последний момент, когда Эргет стянул штаны, отбросив их в сторону. Степняк фыркнул, явно пряча смех, а затем раздался тихий плеск, заставив все же посмотреть. Сперва одним полуоткрытым глазом, а потом обоими.

Этот жук степей, сидел в каменной чаше, ко мне спиной, откинувшись на ее края, и блаженно вздыхал! Через несколько мгновений мужчина отстранился от камней и погрузился под воду с головой. Волосы, как тонкие змеи, заскользили по поверхности, пока длинные пальцы не начали массировать голову, выгоняя песок и грязь прошедших дней.

Отфыркиваясь, колдун вынырнул и вновь откинулся на каменный край.

— Еще немного, МенгеУнэг, и ты останешься без чистой рубашки, — не поворачивая головы, словно зная, что я наблюдаю, нараспев проговорил Эргет таким бодрым голосом, что захотелось в него чем-нибудь запустить. А ведь совсем недавно едва на ногах держался от усталости!

Сердито фыркнув, чувствуя, как внутри поднимается злость, как ответ на все переживания и страхи последних дней, я дернула ворот, забыв, что тот уже расстегнут, и едва не разорвав платье. Ругаясь сквозь зубы, чувствуя, как зудит все тело от противной мокрой ткани и песка, набившегося всюду, я вдруг остановилась, когда из всего надетым осталось только белье.

— А ты закроешь глаза? — вопрос прозвучал глухо, почти испуганно, хотя это не совсем те эмоции, что я ощущала.

— Нет, — явно улыбаясь, медленно, тихо промурлыкал Эргет. — Я буду смотреть. Должен же я знать, какова моя невеста.

И что-то так сладко замерло внизу живота, что я все же растянула шнурки на спине.

* * *

Ступая по мелким камням босыми ногами, я чувствовала, как кожа покрывается мурашками, но сказать, что это от холода, не могла. В пещере было довольно тепло, и, стоило снять сырое платье, как тело перестало сковывать неприятными ощущениями. Вот только само присутствие Эргета, пусть и сидящего в воде ко мне спиной, вызывало непривычное, очень глубокое ощущение уязвимости.

Колдун не двигался и, кажется, даже не дышал пока я, облизывая внезапно пересохшие губы, медленно приблизилась в природной чаше. Глубоко вдохнув, я плавно, но быстро соскользнула в воду, едва не уйдя с головой, не рассчитывая, что дна так далеко. Меня осторожно поймали за плечи, вытягивая наверх и придерживая пока не отдышалась.

— Тут мельче, — тихо произнес Эргет, подтягивая меня на то места, где сидел сам, немного сдвигаясь в сторону.

Отфыркавшись, ухватившись за край чаши, я почувствовало, как тело обдает волной жара, идущего, казалось от степняка. Опустив голову, повернувшись боком, чтобы хоть немного скрыть наготу, я судорожно задышала, вновь сбивая только успокоившееся дыхание.

— Разве ты меня боишься? — длинные, шершавые пальцы осторожно откинули мокрые волосы с плеча. Чуть царапая кожу, рассылая толпу мурашек, пальцы скользнули выше, по шее. Туда, где клинок Дармеша оставил две длинных царапины. — Боишься?

— Нет, — едва слышно прошептала в ответ, наслаждаясь той осторожностью, с которой меня касались эти руки, способные одним движением вызвать грозу.

— Тогда не стоит и дрожать, — проговорил степняк, осторожно смывая грязь с моей щеки.

Решившись, я повернулась к Эргету, встретившись со спокойными, темными глазами. В них было все то же бескрайнее терпение и внимание ко мне, что я видела не раз. Глубоко вздохнув, позволив себе расправить плечи, я, наконец, успокоилась. Губы сами собой растянулись в легкую улыбу.