Хока

– И охота ему по такому дождю палочкой махать? Всех денег не соберешь, здоровье важнее.

– А, может, это он такой идейный?

Все засмеялись.

Минут через тридцать Савчук открыл патрульную машину.

– Чего ломишься? – спросил его сержант, – замерз?

– Сейчас позвонил один знакомый водитель, он недавно пост проезжал, говорит, что у дороги какая-то машина – вся вдребезги.

– Где? – встрепенулись полицейские.

– Недалеко. Надо кого-то оставить.

– Вот ты и оставайся, у тебя это хорошо получается.

– Ну, уж нет, – Савчук открыл дверцу заднего сидения, и кого-то выкинул из машины.

Доехали быстро. Место аварии в свете фар видно было издалека. Красная АУДИ была разбита буквально на кусочки. Крошки от стекла искрились на свету.

Толик шел им навстречу. Он был испуган и ошеломлен.

– Я еду, а мне навстречу кто-то выскакивает, – начал он свой рассказ, – я резко влево, ты ж, Вить, сказал, чтобы не останавливался, я и пошел дальше, а потом мне на капот снова кто-то прыг, и через стекло на меня смотрит, ну и рожа! Я на тормоза, этот, с рожей, скатился. Думал, под колеса, а он опять: прыг. Когтями железо царапает. Я давай виражи выделывать, чтобы сбросить его.

Виктор слушал и записывал все на диктофон. Где-то внутри поддувало ледяным холодком, но самообладания он не терял. Сказалась многолетний опыт.

– Ну и что, сбросил? – спросил Савчук.

– Сбросил. Отлетел тот чертик кубарем, как мячик мохнатый, а сверху еще таких несколько упало, и прямо на машину. Падают, отскакивают и катятся дальше. Мой Дениска так испугался, до сих пор молчит. Только все кончилось, еду дальше, смотрю, а тут авария. Те твари куда-то пропали. Но я из машины выходить не стал, сразу тебе позвонил.

– Все очень правильно сделал, молодец. – Виктор похлопал по плечу Толика. – Отдохни, и потихоньку можешь ехать дальше, думаю, что доедешь спокойно. Когда ты будешь нужен, я с тобой свяжусь.

Пока Савчук разговаривал с Толиком, двое патрульных осматривали место происшествия. Непонятно было, как произошла авария, и была ли это авария: несмотря на то, что машина была буквально по кускам разбросана, следов столкновения или другого удара не было. Следы на решетке радиатора говорили о том, что, она была выдрана наружу, но никак не вдавлена внутрь. Крышка капота была оторвана, вырваны фары, двери; кое-где остались целые стекла.

Полицейские были в недоумении.

Дождь уже кончился, на горизонте появилась белая полоска утреннего света.

Лейтенант Савчук смотрел на разбитую машину и напряженно думал, где он мог видеть похожую картину? Он решил, что так его маленький сынишка ломал игрушки, которые ему покупали.

Выходит, что какой-то злой ребенок просто разорвал машину на части.

Виктор понял, кто мог это сделать. «Тогда, – подумал он, – должны остаться следы».

Следы, действительно были.

– Смотрите, – позвал патрульных следователь, он показал глубокие царапины, которые в свете утреннего солнца сверкали по всему железу, – свежие.

– Ну, они могли быть на этой машине и раньше, – сказал сержант.

– Я эту машину сегодня останавливал на посту. Она в порядке была, как новая. И водителя помню, молодой такой, веселый, на свидание торопился. Водителя так и не нашли? И документы?

Солнце уже поднялось и стало совсем светло.

Втроем они тщательно осматривали все вокруг места «аварии». Не было даже следов крови. Наконец, сержант, отойдя в лесок, по своим срочным делам, нашел то, что когда-то было водителем красной АУДИ.

Ему предстало зрелище не для слабонервных: тело было разорвано по кускам, как и машина. Тот, кто это сделал, обладал неимоверной силой. Все куски тела лежали тут же, будто преступник, отрывал их и швырял: руки, ноги, голова, глаза, внутренние органы – все было отделено и брошено в кучу. Крови было много, но вся она оставалась на небольшой поляне и больше нигде.

Сержант страшно закричал и сам испугался своего голоса.

Следователь делал снимки. Все осматривали место происшествия, ждали подкрепления.

Один из полицейских стоял, рассматривал кучу изорванного тряпья, того, что осталось от одежды потерпевшего. Вдруг, он заметил, что ему на рукав капает кровь. Когда он поднял голову, то застыл от ужаса: на самых верхушках деревьев, как гирлянды на елке, висели кишки, с них по всей поляне еще капали тягучие капли. Полицейские, потрясенные, смотрели на это зрелище, ни одна здравая версия происшедшего, не приходила на ум.

Но первые выводы уже можно было сделать: водителя АУДИ вытащили из машины, принесли сюда, на поляну, и здесь разорвали. Возникал вопрос: «Зачем»?

Домой Виктор пришел только к обеду.

– Ну, наконец! – встретила его встревоженная жена. – Что у вас там стряслось?

– Да, разное, – как всегда, уклонился от ответа Виктор.

– Я могла бы и не спрашивать, рассердилась она, – я все новости узнаю от теток, что сидят на лавочке.

– И что они говорят?

– Говорят, что нашли разорванного Славку Шибанова, того, что на пожарке работал.

Виктор вздохнул, иногда слухи опережали расследование. Подумал: «Нужно проверить личность погибшего по слухам, а вдруг не врут?»

– Тебе твой начальник с самого утра названивает домой, ты, что опять в мобильнике симку поменял? – Жена говорила без умолку, видно, что соскучилась, голос был сердитый, но Виктор знал, что это она по-доброму жужжит.

Савчук ел молча, наслаждаясь домашней обстановкой, тишиной, в которую гармонично вписывалась болтовня жены.

Телефонный звонок нарушил эту тишину.

– Иди, возьми, наверное, опять Павел Витальевич звонит, – сказала жена.

– Угу.

Виктор неторопливо доел последнюю ложку супа и поднялся к телефону.

– Ну, – сказал он в трубку.

– Ты где пропадаешь? – взревел в трубку начальник, – я тебя полдня ищу.

– Работаю.

– Где ты работаешь? У тебя же дел невпроворот! И что это за объявление, которое ты дал по радио, меня ночью из-за него из постели вытащили? Что это за самодеятельность?!

Савчук, молча, слушал своего начальника, по опыту зная, что сейчас лучше помолчать, подождать пока первая волна не сойдет, как пар в бане. Он усмехнулся своим мыслям.

– Савчук, ты что молчишь?