Холод
Шрифт:
"Скрип. Скрип. Скрип. Вз-з-з-зи-у!"
День.
Хочется обычного, светлого дня.
Такого, каких у меня было полным-полно, там - в прошлом.
Многое у меня было в прошлом.
А сейчас - вот только эти серые сумерки, от которых нельзя сбежать и скрип, который нельзя заткнуть.
Все нормально - это и есть моя боль и моё счастье.
Такой уж это подарок...
***
По темным аллеям метались заполошенные собаки, одуревшие от свободы и раздолья. Их хозяева, кто - самодовольно, а кто и с неприкрытой гордостью, наблюдали
От этой ночи никто не ждал чудес.
Никаких, чудес.
Она была такой же уже миллиарды раз, пока крутится наша планета, вокруг своей теплой Звездочки.
Все, как всегда:
Где-то на востоке - снова отчаянно резались за нефть.
На севере - доживала свой не длинный век, по меркам истории, разумеется - полуразвалившаяся империя толи зла, толи - человеческой глупости.
На западе - боролись за все и со всеми.
А на юге - шел дождь.
Тысячекилометровое зарево, осветившее горизонт этого города, не было ядерной бомбой, прилетевшей с запада или востока. Не было оно следом от лесного пожара и даже - не впившимся в землю метеоритом.
Ничем таким оно не было.
Просто, именно так начинался новый день.
День, который разделил человечество на две, далеко не равные, части.
***
В утреннем автобусе, среди спешащих на работу людей, четко выделялась эти двое - они были заняты только друг другом. Они любовались собой, бросая, время от времени, быстрые взгляды по сторонам, жадно целовались.
У молодого человека, на коленях, стояла красавица - гитара, на плечи девушки небрежно наброшена его куртка.
Эта парочка явно возвращалась с одной из тех вечеринок, что продолжаются несколько дней, пока у гуляк не кончатся взятые с собой деньги. Парочка, чуть презрительно, смотрела на окружающую их толпу, росшую, после каждой остановки.
– Нет, что не говори - посидели душевно!
– Констатировал молодой человек.
– Жаль, не все дошли...
– Ай, это уже его проблема! Звали? Звали! И вообще - с глаз долой - из сердца вон! Ты вспомни, как он отреагировал: "Нет времени... Командировки!" На Неё - у него время есть, а на друзей - нет! Ну и хай, с ним!
– Девушка недовольно дернула плечиком, прильнула поближе к своему возлюбленному и что-то мурлыкнула ему на ухо, нежно куснув при этом.
"Ну, спасибочки! "Друзья", называются..." - Парень, ехавший всю дорогу позади парочки, вылетел из автобуса, как ужаленный.
– "Ладушки, господа бывшие друзья, это Вам не песика злить - сами знаете, что будет..."
Яркий летний денек сразу поблек, стал серым и злым. Словно весь мир ополчился на незадачливого молодого человека, всего то и делов, что проехавшего пару остановок позади старых знакомых.
Плюхнувшись на скамейку, в маленьком скверике, на прострел ведущем к пешеходному мосту, через мелеющую с каждым годом речушку, он как-то весь сник, словно не ожидал услышать о себе подобной... И вроде - ничего и не сказали, но интонации, манера...
– Всё. Приехали...
– Окурок полетел в урну, а молодой человек - на работу.
– Опят в опоздалове?
– Ну, нечто вроде...
– Что сегодня?
– Друзья.
Недокуренная
сигарета исчезла с приближением начальства.– Все курите? Ну и ладно... Значит так: сегодня Вы по клиентам, так что проверяйте "аварийки" и "сидюки" и, кстати, кто в прошлый раз "стукачам" чиха кинул?!
– Вопрос повис в воздухе.
– Запомните - это не есть хорошо!
– Запомним - это будем есть плохо...
– Давешний пассажир автобуса подкурил сигарету. В его серо-зеленых глазах светилось детское желание позлить и еще... Что-то... Его беспокоило смутное чувство опасности, пока отдаленной, но неотвратимой.
Странный осадок, оставшийся от услышанного, словно нажал на кнопку интуиции.
Нажал.
Но - слабо.
– Блин! Не кури здесь!
– Хорошо.
– Свет в глазах исчез, оставив после себя подобие деловой улыбки и ядовитый туман усталости. Высокая фигура шефа исчезла в проеме двери.
– Напарник, у тебя - что?
– "Стукачи", как всегда.
– Хочешь, "формат", без уведомления? Сам сделал!
– Пошли, посмотришь, - улыбнулся зеленоглазый, увлекая своего напарника к рабочему месту.
Из ящика стола, запертого на ключ, он извлек потертую, сбитую на углах коробку из-под CD - дисков, окрашенную в черный цвет, с белой черепушкой с двумя косточками, под ней и надписью: "Тронешь - убью! Сайд."
– Погоди, что написано?
– Напарник остановил его, перехватывая компакт.
– "Я предупреждал..."
– И, что на диске?
– Сейчас увидишь...
– Широко улыбнулся парень.
Привод разогнал диск и на экране тревожно замигал огонек антивирусной программы.
– Отвали, "свинорез"!
– Чертыхнулся зеленоглазый.
– Сам в курсях!
Отключив защиту, он вывалился в синюю таблицу "некромансер DN-а".
– Вот теперь смотри - модуль так делал?
– Скотина! Да ведь у тебя тут Такое валяется - за год не отмоешься!
– Ловкие пальцы программиста бегали по директориям, глаза блестели двумя драгоценными камнями.
Комнатушка пять на десять метров, "намертво" прокуренная, уставленная стеллажами и украшенная прибитыми к стенам, в качестве украшения, материнками DX - 484, от "техасских друзей" - сколько секретов могла бы она поведать!
– Диск я записал за три дня, до "Конвенции Запрещения".
– "CIH-Sen", "Осенние листья", "FL", "TUZ", "Приветики"... Бли-и-и-ин! Вау! "Чернобыль"!
– Стой!
– Пискнул зеленоглазый, но было поздно.
Экран офисного компа мигнул, уходя в перезагрузку и выбросил надпись, бессмертную, по своей подлой сути: "Disk boot failure, insert the disk and replace...".
– Всё. "Гавкнул, Бобик"! Вот тебе и "новейшая операционная система, с дружественным интерфейсом и встроенным антивирусом!"
– Который я - отключил, между прочим.
– Зеленоглазый широко улыбнулся.
– Дурная голова ожесточенно бьет по жопе, но клюва заменить не может!
– Ну и... Фразочки у тебя, Сайд! Хоть сейчас - в издательство неси!
– Ага. А дистры - бардовым тазом навернулись...
– Вернул на грешную землю своего восхищенного сероглазого напарника, Сайд.
– А-а-а-а нас - орда! Зато - открытие!
– старые вирусы, чудесно жрут новейшие ОС!
– Голодные, однако!
– Напарники переглянулись и полезли за сигаретами, опустив свои пятые точки в офисные стулья.