Холодная нефть с горячим запахом крови

Самолёт был готов к боевому вылету, но его крыльевые пилоны, на которые обычно подвешивались крылатые гиперзвуковые ракеты "Х-22" или аэробаллистические ракеты "Х-15", пустовали. А на месте средней ракеты, полуутопленной в корпусе бомбардировщика, появилась странная цилиндрическая конструкция с обтекателем, явно чужеродная и явно не входившая в базовую комплектацию самолёта.

Трое людей – командир самолёта и питерские учёные, – стоя чуть поодаль, молча наблюдали, как техники завершают предполётное обслуживание ракетоносца.

– Значит, лететь может только один из нас? – спросил Изотов, ежась от холода.

– Так точно, – лётчик пожал плечами (под тёплой курткой это движение было почти незаметным). – Мой штурман-оператор останется на земле, а его место займёт один из вас. Он обслуживает бортовое оружие, а сейчас на борту нет ничего, кроме вашей фисгармонии, – пилот кивнул в сторону цилиндра под фюзеляжем, – так что обойдёмся. Но без помощника и навигатора лететь нельзя: это неоправданный риск. И к тому же, – он в упор посмотрел на чернокнижников, – князь Александр категорически против, чтобы вы летели вдвоём. В небе может случиться всякое, а потерять вас обоих недопустимо.

"Да, – подумал Изотов, – князь Владислав такого не простит, и отношения между нашими княжествами будут испорчены всерьёз и надолго".

– Ну, Олег Геннадьевич, – сказал он Катунину, – бросим на морского, кому лететь?

– Никаких "морских", – безапелляционно отрезал тот. – Лечу я, без вопросов. Во-первых, я оружейник: это моё детище, и если оно закапризничает, я разберусь в нюансах его поведения лучше, чем ты. Ты, конечно, сумеешь нажать нужную кнопку, но если что будет не так, папочку наше дитятко скорее послушается.

– А если что-нибудь будет не так с источником?

– Ничего с ним не будет – устройство надёжное. А вот исполнительная часть нашей адской машины – за ней нужен глаз, и желательно поблизости. И ещё, Денис Игоревич, – Катунин понизил голос, – как ни крути, из нас двоих ты ценнее. Я всего лишь специалист по вооружению, а твоя епархия куда просторнее. Ты нужнее, Денис, и не спорь.

Изотов промолчал. Катунин был прав, и то, что признавать его правоту не хотелось, ничего уже не меняло. Изотов отвёл глаза и увидел человека, бегущего к ним со стороны командного пункта. Человек этот очень торопился – он даже не прикрывал лицо от секущей снежной крупы, метавшейся над аэродромом.

– Товарищ подполковник! – выкрикнул он, подбегая. – Срочное радио штаба флота!

– Кажется, – пробормотал Катунин, – наш вылет будет не экспериментальным, а самым что ни на есть боевым.

– Очень на то похоже, – согласился Изотов.

"Ундина" встретила очередную тяжёлую волну, взметнув скулами широкие пенные полотнища. "Ветер крепчает, – подумал Эйрик. – Но это ненадолго: когда мы подойдём ближе к берегу, там будет потише. А пока непогода нам на руку: снежные заряды идут один за другим, и в этой каше нас не разглядит самый зоркий глаз. Хотя радары – они, конечно, заметят… Остаётся надеяться, что береговая оборона русских сегодня уже не та, какой она была четверть века назад".

Свальбардский ярл был сумрачен. Он любил море и набеги и привык к разбойничьей жизни, но этот поход ему не нравился. Эйрик не то чтобы сильно опасался русских – Обвал прошёлся по их землям не менее разрушительно, чем по Европе, и вряд ли у Кольского полуострова можно было ожидать сильного противодействия внезапному нападению, – ему не нравилось, что он делает то, что от него требуют, а не то, чего он хочет сам. Но – за мощь, предоставленную викингам, надо платить, никуда не денешься. И это ещё только начало – разминка перед большой дракой за околополюсный район Арктики.

В набег вышли все лучшие драккары Свальбарда. В кильватере "Ундины" следовала "Ингрид", за ней держались "Валькирия" и "Вестфольдинг" – бывшие норвежские фрегаты типа "Нансен", захваченные Эйриком в разгар постобвальной смуты и переименованные в соответствии со вкусами ярла. Была ещё "Валгалла", но она лежит на дне Северного моря, провалиться в Хель тевтону Генриху… Десантный "Конунг" остался в Ис-фиорде – на сей раз высадка на берег не предусматривалась. "Это будет разведка боем, – сказал Хендрикс. – Твоя задача – заявить о себе и вызвать русских на бой: посмотрим, что у них есть, и на что они способны. От этого будет зависеть, какие ещё корабли понадобятся, чтобы наверняка взять под контроль арктический нефтяной Клондайк на дне океана, и мы их тебе дадим".

Ярл покосился на глоба, стоявшего рядом с ним в ходовой рубке "Ундины". Милитар был спокоен – как всегда, – однако в последнее время Эйрик всё чаще ловил себя на том, что глоб вызывает у него растущую неприязнь. И дело было вовсе не в том, что Хендрикс явно присматривался к Ингрид, жене ярла (и она, похоже, тоже не прочь была уединиться с ним в каком-нибудь укромном уголке Лонгйирбюена). Эйрик смотрел сквозь пальцы на шалости супруги, привыкшей к свободе нравов ещё будучи стриптизёршей в одном из баров Тромсё и не упускавшей случая развлечься с кем-нибудь из викингов высокого ранга (в конце концов, она ведь не закатывала ему истерик по поводу его оргий с пленницами). Дело было в другом: властитель Свальбарда чувствовал, что его просто-напросто используют, и осознание этого доводило самолюбивого ярла до бешенства.

Пискнул сигнал локатора.

– Пять целей, – доложил вахтенный милитар. – Судя по параметрам, рыболовецкие суда, сейнеры или траулеры. И скорее всего, это русские – других в этих водах не бывает. Дистанция – сорок восемь миль. Они в пределах досягаемости наших "гарпунов". Атакуем?

– Нет, – Эйрик отрицательно мотнул головой. – Сблизимся до визуального контакта. Я должен убедиться, что это именно русские, а потопить их можно и артиллерией. Так будет даже лучше: они должны знать, кто их топит. Вестфольдинги наводили страх одним своим появлением, и это помогало им одерживать победы!

Хендрикс промолчал, и по его лицу Эйрик не мог понять, согласен он с его решением или нет. Во всяком случае, глоб не возражал, и ярлу этого было вполне достаточно.

Корабли викингов увеличили ход. Волнение уменьшилось, и драккары неслись к уже недалёкому берегу и к обнаруженным судам с хищной стремительностью голодных волков, учуявших добычу.

Рыбаки выбирали тралы, набитые треской. Им некогда было глазеть по сторонам – за их спинами был большой город, многие тысячи жителей которого хотели есть. И появление серых силуэтов, вынырнувших из-за снежной завесы, стало для морских работяг полной неожиданностью. А в следующую минуту пушки четырёх драккаров Свальбарда выплюнули трёх- и пятидюймовые снаряды.

"Автоматизированная система управления артиллерийским огнем – отличная штука, – подумал ярл, следя за накрытиями и за яркими вспышками прямых попаданий. – Через несколько минут всё будет кончено".

Снаряды рвали в куски маленькие кораблики, никогда не нёсшие никакого оружия и не предназначенные для морского боя. Два из них горели, третий заваливался набок, черпая воду, четвёртый погружался носом – в бинокль было видно, как с его палубы срываются и падают в море маленькие человеческие фигурки. Падают на верную смерть: в ледяной воде Баренцева моря можно продержаться считанные минуты. Пятый траулер был пока ещё цел, но и вокруг него уже вздымались белые водяные столбы от падений снарядов "Валькирии" и "Вестфольдинга".