Холодное блюдо

– Конечно,- фыркнула девушка,- будет молчать. Там ведь такое произошло… Жуть!

– Правда?

– Не то слово!- Судя по энтузиазму, с которым Марина откликнулась на просьбу Артема, в своих предположениях он не ошибся – поболтать девушка, мягко говоря, любила и даже с незнакомцем готова была поделиться еще довольно свежей, но уже неактуальной сплетней. Рассказать страшную историю в красках, со всеми пикантными подробностями.- Кошмар! Фильм ужасов. Это где-то около месяца назад было. Середина рабочего дня, только обед закончился, девчонки из отдела сбыта своими делами занимаются. И тут, представляете, Роман Николаевич заходит к ним в отдел, тихо-мирно, даже поздоровался с кем-то, а потом рвет рубашку на горле – пуговицы летят в разные стороны, – подбегает к стене и начинает биться об нее головой. Ни с того, ни с сего. И прямо лбом об стену, а там бетон сплошной, даже панелей нет, одни обои. И диким голосом кричит: "Кровь! На мне кровь!!". Посреди бела дня! Ужас!!- в последних словах Марины слышался неподдельный восторг, восхищение этим "ужасом".- Так кричал, что у нас в другом конце коридора слышно было, представляете?

– Да Вы что?!

– Да-да. Закричит, и раз – головой об стену. И успокоить никто не может. Втроем от стены оттаскивали, бесполезно. Пока с третьего этажа ребята не прибежали, не скрутили. Кошмар! Голову себе так раскроил, что весь кабинет в крови был, его два дня отмывали.

– Ай-ай!- ошарашенный полученной информацией и экспрессией собеседницы, Артем мог только поддакивать.

– Мы скорую вызвали, приехала бригада, а он и при медиках все кричал…про кровь. И еще рвался руки помыть. Только когда укол какой-то сделали, успокоился. И ничего ведь не предвещало…Роман Николаевич всегда спокойный был, вежливый, обходительный…

Еще добрых четверть часа Артему пришлось выслушивать рассказ о том, каким душкой был Ромочка Брагин, каким потрясающим человеком и руководителем. Попутно узнавая некоторые подробности из жизни коллектива компании "Диагональ": кто у кого родился, кто с кем дружит и спит, и тому подобное. За это время Стрельцов успел переварить полученную информацию и уяснить главное – Брагин сошел с ума. Сдвинулся по фазе. Чокнулся. Сберндил. Слетел с катушек. Крыша у него протекла. Называйте, как хотите. И на симуляцию это совсем не похоже. Проверить сведения насчет Роминого сумасшествия, конечно, не мешает, но Артем печенкой чуял, что девушка его не обманула, Брагин в самом деле…подвинулся рассудком.

Оставалась еще пара неосвещенных вопросов, но задать их не было возможности – девушка разошлась не на шутку. Наконец, когда конопатая болтушка- вот действительно угадал так угадал – выдохлась, Стрельцов смог ненавязчиво поинтересоваться:

– А куда его увезли, не подскажите? Его же в психушку должны определить по идее…

– На Курчатова.- По иронии судьбы все психиатрические лечебные учреждения города располагались на улицах, названных в честь великих ученых, академиков, лауреатов Нобелевских премий – Вавилова, Курчатова, Павлова.

– И что врачи сказали, что-то серьезное, или ерунда…на недельку таблеток попить?

– Да нет, не ерунда. Получается, Роман Николаевич уже второй месяц там лежит, и никого к нему не пускают. Наше руководство несколько раз ездило – без толку. Кризис, говорят, миновал, но общение с коллегами противопоказано, может вызвать… чего-то там вызвать, в общем. Шизофрения у него какая-то…точно не помню.

– Ай-ай,- покачал головой Стрельцов.- Не пускают, значит. Дела… Спасибо Вам, Марина, просветили. А то не знал, что случилось, где друга искать. Радостного, конечно, мало, но хоть какая-то определенность. Будем надеяться, Роман Николаевич поправится.

Попрощавшись со словоохотливой девушкой, Артем покинул здание захиревшего института, дошел до машины, плюхнулся на водительское сиденье и задумался. Руки автоматически выполняли привычные движения – повернуть ключ, перевести рычаг на коробке передач, отпустить тормоз, повернуть руль, но мозг их практически не контролировал. Он был занят другой работой.

Что же получается? Ромочка с ума сошел, причем слетел с катушек конкретно. Едва кочерыжкой своей стену не проломил. И посетителей к нему, что интересно, не пускают. То есть, выходит, или Брагин опасен для окружающих, или для себя. Это вам не синдром хронической усталости и не легкий невроз. Подлечился за пару недель, и как огурчик. Тут дело пахнет керосином, то бишь длительным и интенсивным лечением.

Второй месяц отдыхает, не шутка. И исцелят ли Рому эскулапы, еще неизвестно. Артем краем уха слышал, что психические заболевания очень сложно лечить, и если у человека начинаются серьезные проблемы с головой, то быть ему по жизни пациентом психиатрических клиник. А проблемы у одноклассника с головой… серьезные.

В подобной ситуации мстить Брагину даже…неприлично. Грешно убогого человека обижать. И поговорить по душам вряд ли удастся. Какие задушевные беседы могут быть с психом? И о чем? О методике выравнивания лбом косяка? Или о расцветке инопланетян из соседней палаты? Или о вкусе медных и стальных гвоздей? Узнай теперь, попробуй, за что Роман Артема и его супругу так возненавидел?

Или все же попытаться с ним пообщаться, если врачи разрешат? Артем настолько глубоко задумался, что не заметил, как выехал едва ли не на встречную полосу. Очнувшись от тревожного клаксона шарахнувшегося в сторону "Ситроена", он быстренько перестроился и вернулся в свой ряд движения. Еще в ДТП попасть не хватало!

Прочь сомнения, разбираться нужно до конца!

– Как там у нас до Курчатова проехать можно?- спросил вслух у тихо подвывающей магнитолы Стрельцов и, предсказуемо не дождавшись ответа от бездушной железяки, крутанул руль влево, разворачивая автомобиль.

* * *

К Брагину никого не пускали. Вообще никого. Даже близких родственников. Об этом Стрельцову сообщила окопавшаяся в регистратуре Психоневрологического диспансера №1 высокомерная старая грымза. Выглядывая из узенького окошка как из бойницы, она отвечала на вопросы Артема сквозь зубы, и едва он вякнул что-то о "посещении друга", оборвала словесные потуги одним коротким, но емким: "Нельзя!". А затем соблаговолила добавить, что Брагин лежит в отделении интенсивной терапии и посещение там пациентов "запрещены категорически". Иную информацию "грымза" сообщать отказалась. Не менее категорически. Как ни подлизывался к ней Стрельцов.

Артем уже было решил отправляться восвояси несолоно хлебавши, но на его счастье надоел "грымзе" настолько, что она переадресовала назойливого посетителя одному из лечащих врачей Брагина – весьма упитанному усачу средних лет.

Доктор ничего кардинально нового не сообщил, полностью подтвердив информацию о заболевании одноклассника. И добавив множество деталей, интересных и не очень. И озадачив множеством заумных и неудобоваримых терминов.

– … у него наблюдается типичное хаотическое кататоническое возбуждение со склонностью к самоповреждениям, сопровождающееся сновидными галлюцинациями фантастического содержания и онейроидным помрачением сознания. Отмечены навязчивые идеи. Течение болезни шубообразного типа…

– Простите, доктор, какого типа?- зацепившись за знакомое слово, вынырнул из омута чуждой заумной терминологии Артем.

– Шубообразного. То есть течение болезни проявляется в виде приступов,- снизошел до объяснения более или менее человеческим языком психиатр.

Стрельцов обрадовано кивнул. Хоть что-то понял. И пока усач опять не скатился на чудовищный медицинский сленг, обыграл еще одно – и едва ли не последнее – знакомое слово, промелькнувшее в "спиче" доктора.

– Навязчивые идеи, говорите? Это как? Рвется спасти мир от нашествия инопланетян?