Холодное блюдо

Мордоворот поморщился, шагнул поближе и резко ударил Стрельцова под дых.

– Не ори!

Удар взбодрил и встряхнул. Артем согнулся дугой – насколько позволяли веревки – и рухнул мордой в пол. А заодно в ошметки вчерашнего ужина, стекшие с занавески. Такого испытания впечатлительная натура Стрельцова не выдержала, и его вторично стошнило.

– Как тебя разобрало-то,- сочувственно покачал головой "браток". Он наткнулся взглядом на окончательно испорченный кусок ситца на окне и удивился:- Родимый, ты что, уже все тут заблевал?

– Козел! Ублюдок! – оклемавшийся после подлого удара Артем приподнялся и в приступе неконтролируемой ярости высказал все, что думает о мордовороте, его родственниках, близких и дальних, и о сексуальной предпочтениях. Высказывания носили сплошь непарламентский характер, а описываемые сексуальные изыски касались взаимоотношений с мужским полом и представителями животного мира. По большей части, хвостатыми и рогатыми.

Выслушав красочную и насыщенную эпитетами гневную тираду, "браток" восхищенно поцокал языком, наклонился к корчащемуся на полу Артему, примерился и хлопнул похожими на лопаты ладонями по ушам пленника. В голове у Стрельцова как будто разорвали тротиловую шашку. Или даже фугас. Вроде тех, что пресловутые чеченские боевики используют при проведении террористических актов. Уши налились огненной болью и закупорились свинцово-ватными затычками. Тяжелыми и плотными. Звуки не исчезли, но истончились до неразборчивых шорохов и шелестов, с трудом пробивающихся сквозь свинец и вату. Глаза заволокло багрово-серой пеленой. Однако через пару секунд слух восстановился, зрение нормализовалось. Только голова заболела еще сильнее.

– Я же тебе говорил, не шуми.

Артем с ненавистью посмотрел на своего мучителя. Его бесили деланное спокойствие мордоворота, тон, манера поведения. Он и так во власти этого пляжного дяди, зачем еще и изгаляться? Да еще с гадостной улыбочкой в тридцать два познавших инструментарий опытного стоматолога зуба. Стереть бы ее! Дай ему волю, вместе с половиной лица бы вырвал! На мгновение Стрельцов забыл и про Настю, и про собственное бедственное положение, и про то, что хотел узнать причины похищения, и даже про многочисленные очаги боли.

– Ты, Джеки Чан недоделанный, решил, что самый крутой?! Развяжи, я тебе кишки на ребра намотаю, тогда посмотрим, какой ты крутой!

На провокацию "курортник" не поддался и освобождать от веревок пленника не кинулся. Он присел на корточки рядом со Стрельцовым, деликатно почесал за ухом, вздохнул и занудно затянул:

– Брателла, ты чего такой непонятливый? Я тебе русским языком сказал, не суетись, не брыкайся…

Из горла Артема вырвался яростное шипение:

– Руки развяжи, козел!

"Курортник" искренне огорчился оттого, что его столь бесцеремонно прервали, по его лицу…простите, морде пробежала тень, брови поползли к переносице, выражая неудовольствие, а кулаки сжались, словно выбирая точку приложения на распростертом теле. Стрельцов догадался, что его опять ждет знатное угощение в виде удара по ушам или оплеухи и, затрясшись от бессильной ярости и унижения, попытался укусить мордоворота за ногу. Но не достал. И не придумав ничего лучшего, судорожно извернулся и плюнул "братку" в морду. Смачно. Харкнул, простите за тавтологию, в ненавистную харю так и не представившегося гражданина.

– Ах, ты сучара!- взревел подстреленным во время случки бизоном "браток", подскочил и мазнул ладонью по щеке, проверяя, как много слюны попало в цель. Убедившись, что плевок удался, разозлился еще больше. Маска мнимого спокойствия слетела с физиономии "благодушного хозяина жизни" легче, чем иголка – с высохшей новогодней елки.

– Падаль, убью!- курортник от души приложился ногой к стрельцовскому боку, затем отошел и засадил еще раз. С разбега.

Удар отозвался глухим эхом в ушах. Неприятно, но терпимо. И без того все тело ломит, одним очагом боли больше, и только. Зато харкнул подонку в зенки его ненавистные. Артем испытал некоторое злорадное удовлетворение и даже мысленно подбодрил неприятеля: "Лупи, гад, пальцы отбивай. На ногах-то сланцы, а не ботинки или сапоги…кирзовые. Не забьешь, а там, глядишь, поквитаемся". Подбадривал настолько искренне и эмоционально, что высказал пожелание вслух:

– Убивай, гад!

– Н-на!! – могучий лапоть "братка" соприкоснулся с грудной клеткой Стрельцова, угодив в район в солнечного сплетения.

Артем задохнулся, но не отключился. Поэтому он услышал, как скрипнула дверь, и из-за нее донесся короткий приказ:

– Кончай разминку!

Занесенная для очередного удара нога мордоворота замерла в воздухе, а затем опустилась. Сам хозяин ноги угрем снова выскользнул за дверь. В соседнем помещении шел разговор, но очень тихий, потому что Артем слышал лишь глухое: "бу-бу-бу". О чем беседовали в "предбаннике" и что это за деятель, перед которым вальяжный и самоуверенный мордоворот в пляжном одеянии бегает на цырлах, оставалось только догадываться. Впрочем, на догадки времени пленнику почти не дали. На пороге вновь возник любимый мордоворот и процедил:

– Повезло тебе, родимый, живи…

– Пошел ты…- не остался в долгу Стрельцов.

– Ладно-ладно,- примирительно поднял свои ласты-ладони до уровня плеч "браток", что не вязалось с его предыдущим поведением. И уже совсем вразрез шло с имиджем крутого парня.- Ты это?… Бухой еще или уже просох?

– Чего?!

– Соображаешь?

– ???

– Как там?… Вменяемый?

Изумлению Стрельцова не было предела. Челюсть отвалилась, и если бы Артем на миг стал героем диснеевского мультфильма, непременно отбила бы ему пальцы ног. С каких пор бандиты, похищающие людей ради…пока неизвестного чего (вероятно, выкупа), интересуются душевным здоровьем своих жертв. О подобном что-то в газетах не писали и по телевидению не сообщали. Или в местном преступном сообществе запланирован месячник по улучшению культуры обслуживания клиентов? Нет, только что прерванные футбольные экзерсисы мордатого братка убеждали в обратном – далеко еще нашему криминалитету до лучших европейских и североамериканских образцов. Или мордастый – не бандит? А кто тогда? Доктор? Тайный доброжелатель, решивший помочь страждущему излечиться от начинающегося алкоголизма и связавший беднягу? Или Артем в алкогольном беспамятстве буйствовал, и его обездвижили в целях безопасности? Чепуха! Доброжелатели не намекают на возможные неприятности с близкими в случае отказа выполнить их требования и, тем паче, не лишают свободы, надо заметить, незаконно. Так ведут себя именно вымогатели, бандиты. Да и короткий телефонный разговор с Настей не оставлял сомнений…

Есть еще вариант: и дача, и "браток" в курортно-пляжном наряде, и веревки на руках – ему снятся, но… это уже точно – белая горячка.

Размякшие похмельные мозги ничего толкового по поводу странного вопроса придумать не смогли. Поэтому с языка сорвалось нелепое:

– Я что, в психушке?…

Теперь челюсть отпала у мордоворота.

– Чё?…

Но Стрельцов уже сам сообразил, что сморозил глупость и выдохнул.

– Вижу, что нет…

Несколько секунд мордоворот приходил в себя после Стрельцовского заявления, а затем засмеялся.

– Ну ты, родимый, даешь! Психушка, ха-ха! Шутишь? Это хорошо. Значит, соображаешь…Короче, сейчас с тобой один человек тему перетрет и все растолкует, зачем ты тут и почему. Садись, – мордоворот подхватил Артема подмышки и усадил на кровать. На ту, которая красовалась лысой панцирной сеткой. Из кучи на второй кровати выдернул выцветшую тряпку, отдаленно смахивающую на женскую косынку, и ловко накинул ее на глаза пленнику.

– Какого черта?…- Стрельцов попытался отдернуться, но безуспешно. "Браток", удержал его голову и соорудил из косынки повязку.

– Не балуй! Это в твоих же интересах, родимый. Меньше увидишь, дольше проживешь. А то, что грязная малость – не переживай. Умоешься потом, марафет наведешь…

– Да что от меня, в конце концов, нужно?!

– Ща тебе все объяснят.

Утратив возможность пользоваться визуальными рецепторами, Артем окончательно впал в уныние. Вляпался он куда-то очень серьезно. Просто так глаза не завязывают, мера предосторожности, чтобы не узнал, не опознал. А вкупе с опутанными руками и ногами вообще – полный алес капут. Хоть волком вой.