Холодный путь к старости

Когда веселье достигло той стадии, что стало не важно, кто за каким столом сидит, лишь бы рюмку запрокидывать, Алик, отдыхавший в том ресторане за другим столиком, направился к мужу Марины, отмечавшему Новый год совместно с коллективом своей геофизической конторы. Вокруг нефтяного производства водилось много разных организаций. Геофизика была одной из…

Алик пожал кисти мужикам и представился всем, как новый водитель начальника – человек полуреальный, поскольку таковых в организациях порой и не видят. Возят они кого или не возят – это неизвестно. Известно, что зарплату получают и начальник доволен. И все. Далее выпили, закусили, выпили, закусили… Алик заметил, что движения рук приобрели отчаянную самостоятельность, а дамы стали отчаянно улыбчивыми. У всех раскраснелись щеки, в том числе и у Марины, одаривавшей его излишне откровенными взглядами. Алик понял, что пора, и подсел к ее мужу.

– Сидим за одним столом и все не познакомимся, – начал Алик, поднеся свой рот как можно ближе к ушной раковине Марининого мужа, которую, если бы не полумрак ресторанного зала, можно было принять за фигурную, наполненную черной пылью сгоревшего табака пепельницу. – Меня зовут Алик.

До Алика донеслось:

– Павел. Выпьем…

Они говорили о работе, политике, продажных чиновниках, глупых законах… Чем дольше общались, тем большей симпатией проникался Алик к своему до этого момента не более чем шутливому персонажу. «И чего этим бабам надо? – подумал он. – Нормальный мужик».

Марина танцевала, ожидая, когда произойдет возмездие. Ей мерещился муж, ползающий за ней на коленях по мозаичному ресторанному полу и вымаливающий прощение. И непременно с синяками. Ей снисходили видения, как Алик заходит в их квартиру, а муж, как профессиональный швейцар, снимает с него куртку и аккуратно располагает на деревянных лакированных плечиках. Шапку отряхивает от снега. На кухне прислуживает, а они ужинают при таинственном желтоватом танце огоньков на фитилях свечей, а потом муж встает поблизости с постелью и обмахивает их вспотевшие тела веером. И непременно с фонарями под обоими глазами…

Тем временем Алик с Павлом нашли общее русло для бурного потока беседы, и Алик рассказывал:

– Наткнулся я на поляну, полную зайцев. Косые скакали, как кузнечики. Достал ружье и из обоих стволов залпом дробью. Зайцы попадали, словно карандаши, выпавшие из пенала, а их вожак схватил тушки за уши и потащил к машине. Вот это охота.

– Это разве охота? Помню, небо потемнело от перелетных гусей. Я палил, не переставая, и они падали, словно космические метеоры, и не поверишь – точно в открытый багажник моей машины.

– Ты, Пашка, мой друг навек.

– Алик, взаимно.

– Выпьем…

«Стать другом мужа любовницы – лучшее, о чем можно мечтать. Золотая жила судьбы. Истина действительно в вине», – мысленно восхищался Алик такому исходу диалога…

– А вот и моя жена, – весело сказал Павел. – Познакомься…

– Очень приятно, – ответила Марина.

– Он тоже охотник, как и я, – продолжил Павел. – В ближайшие выходные мы направимся в лес, на глухариную поляну…

С этого времени Марина перестала прислушиваться к шагам мужа на лестнице, а муж появление Алика в своей квартире воспринимал очень даже восторженно. И все были довольны. Кроме жены Алика, конечно.

***

Роза подозревала неладное давно, но томилась в догадках, пока ее муж вдруг не подарил ей совершенно сумасшедшую по ее понятиям шубу, светло-коричневую, мутоновую, за совершенно сумасшедшие деньги – всю свою зарплату, над которой, к слову сказать, средний нефтяник плакал бы у кассы, а потом спорил с бухгалтерами, доказывая, что не так насчитали.

«Грехи замаливает, сволочь!» – уразумела Роза, но не пересилила восторгов и повисла на мужниной шее. Ее интерес к Алику разыгрался с новой силой, и она стала чаще заглядывать к нему на работу, причем не предупреждая. Слепая рыбалка дала результат, когда она, резко открыв дверь в кабинет мужа после окончания рабочего дня, застала прямо на столе живой и подвижный бутерброд из Марины и Алика.

В снежки Роза не играла давно, поэтому тяжелый металлический дырокол пролетел выше парочки и угодил точно в экран монитора. Тот взорвался с хлопком, похожим на выстрел стартового пистолета, и любовники моментально сорвались с места. Пока они метались и одевались, Роза, как бульдозер, прокатилась по кабинету и снесла на пол все, что не прочно лежало на полках и столе…

Скандал пронесся, как краткий кошмарный сон, потом еще один, и еще. Чтобы отвратить Алика от любовницы, Роза обратилась к бабке-знахарке.

– Есть стародавний рецепт. Он мне достался в наследство от моей бабки, – рассказывала знахарка. – Надо взять кал черной собаки и им понемногу подкармливать мужа, добавляя в пищу. Средство верное, проверенное.

Подходящего пса Роза искала долго, выспрашивала у знакомых и нашла. Алик после беспокойных ночей, проведенных не на диване рядом с супругой, а на полу, ел, почти не ощущая вкуса, и действительно стал чаще и дольше бывать дома. Происходило это по причине расстройства пищеварения и пронзительной диареи, но Роза не замечала данного унитазного обстоятельства. Тогда забеспокоилась Марина. Причем так сильно, что стала по факсу слать на работу Розе любовные письма ее мужа, адресованные естественно, ей – Марине:

Ты лишь взглянула, вмиг потерян

Был опыт, разум и покой.

Мир снова нотами измерен,

Затянут лирикой и мглой.

Вся жизнь во взгляде и ладонях,

Сердечным манящих теплом,

А ты смеялась, уводила

В свой, в общем-то, безумный дом.

А я, как маленький мальчишка,

Упал на дно рассудка и

Стал странным, сумасшедшим слишком,

Как будто мне не тридцать три.

Любовь – болезнь, подобна ране.

Случилось что-то в голове.

Ну, а теперь я у дивана

И размышляю о вине…

Роза нервничала и все больше кала черной собаки добавляла в супы и котлеты, которые скармливала Алику. Тот уже и на работу не хотел ходить, чтобы не оказаться хоть на минуту вдали от туалета, но Роза расценивала это обстоятельство как то, что он хотел побыть с ней, со своею женой. По ночам в квартире Алика и Розы гремели внезапные дверные звонки. Роза думала, что звонит Марина, и потому не открывала и не подходила к двери. Алик не подходил к двери, потому что думал: с работы ищут, чтобы задание дать, вроде ночного рейда с милицией. Но дело было в другом…

НА БЕЗРЫБЬЕ

«Сфинкса и народ объединяют безмолвие и используемость»

Инстинкт гнал Сфинкса домой. Следом за Сфинксом, заботливо привязанный собутыльником к поводку, тащился пьяный до беспамятства Колюн, молодой такой мужичушка. Его походка напоминала заплетающийся бег финиширующего марафонца. Его запах перебивал Сфинксу все запахи следов, поэтому пес наугад заходил в подъезды и тащил спотыкающегося хозяина то вверх, то вниз по ступеням, а тот инстинктивно тыкал во все попадавшиеся под указательный перст кнопки… Было заполночь.