Холостая война

Редкую растительность под вертикальными склонами буквально прижимали к земле потоки воздуха.

— Ты так не гони! — крикнул полковник.

— Да я его как свои пять пальцев знаю, — отозвался старлей. — Мог бы с закрытыми глазами пройти.

— Ты не лихачь! Люди у тебя на борту.

Старлей таджикских ВВС внял просьбе — все-таки она исходила от старшего по званию. Полет стал не таким стремительным. Вертолет прошел поворот, и тут впереди показался внушительный завал из камней.

— Тебя, капитан, эта груда не настораживает? Она совсем свежая. — Лаврухин тронул Гришанова за плечо.

— Такое здесь часто случается. Один камень покатился — вот вам и лавина, товарищ подполковник, — отозвался капитан.

— Но ведь ни сейсмической активности в последние дни не наблюдалось, ни урагана, — подводил к правильному решению Владимир Николаевич.

Капитан наморщил лоб, задумался, а потом вскинул голову.

— Посадить здесь сможешь? — спросил он Семина.

— Запросто. Я сяду на любую площадку, на которой уместится шасси вертолета.

— Полный экстрим! — отозвался Емельянов.

Вертолет завис над дном ущелья и пошел на снижение. Потоки воздуха подняли пыль, и видимость стала практически нулевой. Но ас на то и ас, чтобы запомнить картинку и действовать после этого на ощупь.

Шасси коснулось земли. Винты замедлили вращение. Пыль понемногу улеглась. Сквозь нее проступили контуры скал и низкорослых деревьев.

— С приземлением. — Семин зевнул уже второй раз за этот день.

Первым из вертолета выбрался полковник. Он был не в восторге от идеи капитана сделать промежуточную остановку. Ну, в самом деле, чего такого он здесь ожидает найти?

Емельянов смахнул ладонью пыль с камня, сел на него и с наслаждением закурил.

— Тенек здесь, — произнес он добродушно. — И тихо-то как стало.

Гришанов ходил возле высокого каменного завала.

— Причина осыпи может быть и такой, — сказал он, обращаясь к подполковнику. — Дерево упадет, корнями камень вывернет. Вот и пошла цепная реакция.

— Может, и так было. А может… — Владимир Николаевич не договорил, остановился, ударил носком берца в пыль, и оттуда со звоном выкатилась стреляная гильза. — Автоматная! — Он нагнулся, поднял находку, понюхал и передал Гришанову: — Что скажешь, капитан?

Тот тоже поднес гильзу к носу, втянул воздух:

— Совсем свежая. Стреляли вчера или позавчера.

— Вот, кстати, еще одна, — сделал очередную находку Лаврухин. — Но это уже от холостого выстрела. А кто у нас с холостыми ходит? — как школьный учитель, допытывался подполковник у капитана.

— Условный противник, — ответил тот.

— И твои бойцы, кстати, тоже. Какие будут соображения? — допытывался Владимир Николаевич.

Емельянов самодовольно улыбнулся, загасил окурок и спрятал его в пустой спичечный коробок.

— Даю подсказку, капитан. К таджикским военным обратились местные жители и сообщили им, что позапрошлой ночью слышали стрельбу и взрывы в ущелье.

— Я минутку подумаю. Разрешите, товарищ полковник?

— Разрешаю, капитан.

Гришанов мерил пыльную землю шагами. За это время ему на глаза попались еще две гильзы — обе холостые. Общая картина в голове капитана уже сложилась. Но ее портила гильза от боевого патрона. Она в его версию не укладывалась. Но, в конце концов, три гильзы от холостых выстрелов перевесили одну от боевого патрона.

— Докладываю. Условный противник применил уловку — разделил силы на две группы. Одна, небольшая, двинулась этим ущельем. Но это был отвлекающий маневр. Ночью они здесь постреляли, бросили несколько взрывпакетов, чтобы привлечь внимание местных жителей. Возможно, эти взрывы и спровоцировали сход каменной лавины. Или же она была спущена специально. После этого группа ушла. Основные же силы перемещались по руслу пересохшей реки. Цель — дезориентировать нас, заставить поверить в то, что весь отряд прошел именно ущельем. — Капитан вскинул голову и глянул на Лаврухина.

— Возможно и такое, — согласился подполковник. — Ну а боевая-то гильза откуда взялась?

— Случайность. Или же кто-то из бойцов, вопреки приказу, прихватил с собой рожок, снаряженный боевыми, — предположил Гришанов. — Иначе все теряет смысл. Если основные силы шли здесь, то зачем им было привлекать к себе внимание? Думаю, и нападение будет проведено по этой же схеме. Сперва отвлекающий удар малыми силами, а затем основной с другого направления.

— Логично, капитан. Хотя логика иногда и подводит. Следует прислушиваться и к интуиции, — произнес подполковник.

Емельянов поднялся с камня, всем своим видом показывая, что считает свое нахождение здесь, в ущелье, пустой тратой времени.

— Вот все и выяснилось. Благодарю за сообразительность, капитан. Как видишь, и таджики воевать умеют, раз ложные ходы делают. Так что возвращаемся на базу. Программу-минимум мы выполнили.

— Раз есть программа-минимум, то должна быть и программа-максимум. Предлагаю осмотреть квадрат, где был убит старик-пастух, — воспользовался оговоркой полковника Лаврухин.

— Пустая трата времени. Это никак не связано с учениями. Ну да, группа бандитов проникла из Афганистана на территорию Таджикистана. Пусть этим таджики и занимаются.

— Все же разрешите осмотреть, — упорствовал Владимир Николаевич. — Ведь вы сами говорили, что учения все спишут.

— Упрямый ты, подполковник. Черт с тобой! Полетели. Прямо-таки тебе очередная серия «Чип и Дейл спешат на помощь».

Солнечные лучи крошились в блистере. Вертолет шел над горами. Лаврухин внимательно всматривался в открытый люк. А вот капитан не проявлял такого рвения к проблеме, не относящейся к нему. Он созерцал пейзаж в правый иллюминатор. Емельянов откровенно скучал, поглядывая вперед.

Справа зеленела долина. Шашкой, вытащенной из ножен, поблескивало русло реки. Овечки на пастбище казались одинаковыми серыми камнями.

Вертолет немного повисел над тем местом, где был убит старик. Подполковник прикидывал, куда могли направиться убийцы. Конечно, следовало предусмотреть вариант, что они просто вернулись назад, ушли за границу. Но в такую возможность Владимир Николаевич слабо верил. По его расчетам получалось, что люди, убившие пастуха, продолжали движение в глубь Таджикистана. Вот только с какой целью?