Холостяк. Ищу маму для дочки

Мне почему-то казалось, эти коршуны ждали только меня, чтобы продолжить интервью, которое прервали.

– Мы должны выяснить о ней как можно больше информации!

– Установим слежку и раздобудем адрес Таисии Ланской…

– Точно, слежка – наше оружие. Найдем все её социальные сети, выясним про её окружение, друзей, родственников. Узнаем, что о ней говорят люди.

– Будем рыться в её прошлом, искать слабые места, информацию, которую она хотела бы скрыть. Каждая тайна станет новым заголовком.

– Похоже, намечается нечто интересное. Можно нехило поднять бабла!

Радовались эти стервятники паршивые, обсуждая коварные планы.

Ну просто замечательно!

Они будут меня преследовать как долбанные папарацци и постоянно будут пытаться залезть мне в трусы.

Пфффф! Просто отвратительно. Попала так попала!

В Ривьере я проторчала практически три часа, пока обсуждала детали сделки.

Всё это врем я старалась не смотреть на Ханса. Он меня раздражал всеми фибрами души.

У меня даже глаз начал подёргиваться от его голоса, присутствия, надменного выражения лица, его царский движений.

Не знаю, как я выседила оставшиеся часы, находясь рядом с ним, как на пороховой бочке.

Он и правда вёл себя как царь, считая себя выше всех остальных, а я ненавидела таких людей.

Хуже всего, я должна делать вид, что без ума от такого раздражающего и высокомерного типа. Каждая минута в его присутствии только укрепляла мою неприязнь к нему.

И что мне с этим делать?

Стиснуть зубы, сжать кулаки и терпеть.

Проблема, что я бываю бомбочкой внутри и у меня непростой характер… Много терпеть не могу.

Мы с Хансом были настолько разными, что даже в его близости я чувствовала себя совершенно чужой.

Каждая его высокомерная улыбка и презрительный взгляд только усиливали мое нежелание быть в его окружении. Но я понимала, что в данной ситуации мне приходится играть роль, скрывая свою истинную неприязнь.

Я должна была держать себя в руках и играть роль заинтересованной и влюбленной женщины. Ведь от этого зависела не только моя судьба, но и судьба моей семьи.

Когда я закончила все деловые вопросы, заключив договор с Хабенским, и покинула здание Ривьера, моё облегчение было огромным.

Я вышла на улицу и направилась к остановке, чтобы поехать к сестре в больницу, проведав её.

Очень надеюсь, что деньги на лечение Ксюши поступят в ближайшее время!

* * *

На улице погода была прохладной, но солнце пробивалось сквозь облака, придавая немного тепла. Я ощущала приятный ветерок на лице, который немного смягчал мои нервы после напряженного дня. Мои мысли были полностью заняты отношениями с Хансом и всеми проблемами, которые они вызывали.

С каждым шагом к остановке я старалась успокоиться и сосредоточиться на своей сестре. Мне было важно проведать её и поддержать в трудные моменты, несмотря на все мои собственные проблемы. Я знала, что она нуждается во мне, и это было моей главной целью.

Войдя в автобус, нашла свободное место и присела, пытаясь расслабиться и отвлечься от всех негативных мыслей. Мои руки тряслись от волнения и раздражения, но я сдерживала себя, не желая показывать свои эмоции перед окружающими людьми.

Время в автобусе казалось бесконечным, но, наконец, я прибыла на место. Вошла в здание медицинского центра, направилась к палате, где находилась моя сестра.

Моё сердце сжалось, увидев её лежащей на кровати, полностью забинтованной. Она была без сознания, подключенная к аппаратам, и это напомнило мне о серьёзности ее состояния.

Ощущения гнева и раздражения из-за Леманна постепенно уступили место тревоге и беспокойству за мою сестру.

Глядя на Ксюшу, я чувствовала, как моя душа разрывается на части, а к глазам подступают слёзы.

Она выглядела так хрупко и беззащитно, полностью зависимой от медицинских аппаратов. Беспокойство охватило меня, и все остальные проблемы и раздражения показались мелкими и незначительными по сравнению с этой реальностью.

Мои негативные эмоции по отношению к Хансу уступили место сильному желанию помочь сестре и обеспечить ей поддержку.

Я села рядом с кроватью, взяла её руку в свою, погладила нежно. Хотя она была без сознания, я надеялась, что моё присутствие и забота передадут ей ощущение безопасности и любви.

Ее лицо, полностью забинтованное, не давало мне возможности увидеть её выражение, но я могла только надеяться, что она чувствует мою поддержку и любовь.

– Сестренка… Я здесь. Ты не одна. Мы пройдем через все вместе, я обещаю.

Сидя рядом с ней, я понимала, что ни деньги, ни статус, ни даже раздражение на Ханса не могут сравниться с значимостью семьи и заботы о близких людях.

Моя сестра была главным приоритетом, и я сделала обещание самой себе быть рядом с ней в этой трудной борьбе за выздоровление.

– Ты сильная, сестренка, – продолжила я шепотом, – я всегда буду рядом, и мы найдём выход. Вместе. Теперь у нас есть надежда!

Тревога и беспокойство охватывали меня, но в этот момент я также ощущала растущую силу и решимость. Моя жизнь может быть полна трудностей и неприятностей, но рядом с сестрой я чувствовала, что я способна преодолеть все трудности. Быть рядом с ней давало мне силу и уверенность в своих возможностях.

Через некоторое время в палату вошел врач. Анатолий Александрович приветливо улыбнулся и подошел ко мне, чтобы сказать нечто важное.

Я думала, он опять начнёт упрекать меня в том, что на счету клиники на моё имя висит долг за услуги, но он ошарашил меня новостью:

– Таисия, долг погашен, также мы получили транш суммой на сумму полмиллиона на лечение пациентки Ксении Ланской…

Я поднялась на ноги, едва сдерживая эмоции.

– От кого?!

Врач назвал фамилию исполнителя, но мне она мне была незнакома.

Конечно это было доверенное лицо Ханса или Бориса. Просто они не хотели светить свои имена, чтобы журналюги не раздували из мух слона.