Homo animalis
Шрифт:
– Что за баба? – прошептал сзади Василько.
– Да леший её знает. Просто баба какая-то, стоит, орёт, нас не хочет пускать, причём на нас не смотрит, в сторону горланит, – прошипел Всеволод и снова обратился к незнакомке. – А чего это ты раскомандовалась?! Охотничья хижина зимняя, она общая, для того и строилась. По какому праву ты себя хозяйкой там возомнила?!
Велена не собиралась рассказывать свою несчастную историю, да и горло уже устало кричать, поэтому она просто ответила:
– Предупреждаю в последний раз: если приблизитесь, то умрёте!
Всеволод плевать хотел на какую-то бабу, которая своевольно заняла общую избу. Поэтому двинулся вперёд, но медленно и осторожно, держа оружие наготове, внимательно
Бедная Велена, чувствуя на себе гнёт проклятия и вину за смерть Аглаши, не хотела никому причинять вреда, но эти мужики её достали! Она ушла подальше от всех людей, чтобы никого не беспокоить, чтобы никого не убивать, так нет, припёрлись охотнички и прутся дальше, не слушая её! А ведь она их предупредила. Велену затрясло от переполняющего гнева, в памяти начал всплывать образ Кудеяра, насилующего её, его довольная похотливая улыбка, его острые зубы и сильный запах псины. Этот образ незаметно начал сливаться воедино с мужчинами, приближающимися к ней с заряженным оружием. Всё, хватит терпеть! Чудовище зарычало и развернулось лицом к охотникам, старательно и прицельно устремив свой взгляд в глаза Всеволоду.
Старшой охотник заметил, что баба у опушки леса повернулась к ним, и обратил своё внимание на неё. Словно яркие лучи солнца, бликующие на разбитом в осколки изумруде, вонзились в его глаза и ослепили навсегда. Всеволод рухнул, как подкошенный, его история завершилась. Ёрш, видя, что произошло, резко рванул вперёд и на бегу выстрелил в Велену. И он тоже встретился с ней взглядом – мёртвое тело Ерша по инерции ещё совершило пару слабеющих шагов и упало мордой в землю. Ёрш стрелял на бегу, навскидку, расстояние до девушки было приличное, поэтому стрела уже на излете вонзилась Велене в бедро – вошла неглубоко, но этого было достаточно, чтобы причинить жуткую боль. Над поляной раздался громкий звонкий крик чудовища, полный отчаяния, ярости и злобы. Василько, видя, что его товарищи убиты, выяснять подробности и тем самым испытывать судьбу не стал, вмиг развернулся и дал дёру зигзагами в опасении, что сзади прилетит стрела.
Встреча с охотниками, закончившаяся для последних плачевно, стала судьбоносной в жизни Велены и сильно изменила её взгляды: девушка озлобилась, выпустила с трудом сдерживаемые боль и отчаяние наружу и обрушила их на людей. Ни один монстр не был рождён таковым изначально. Металл как исходный материал, конечно, не превратить в дерево, но ровный стержень можно значительно изуродовать. Агрессия, мучения и несправедливые наказания лепят из человека чудовище, чья незаживающая рана внутри толкает на страшные поступки, цель которых – страдание жертв в качестве подсознательной компенсации своей боли. Но рана не заживает от насилия, а только раскрывает свою ненасытную пасть всё больше, и изувеченный индивид падает всё глубже и глубже под грузом новых жертв своей ярости.
Немало сил потребовалось, чтобы оттащить мёртвые тела Всеволода и Ерша подальше в лес, чтобы вонь их разложения не доносилась до хижины, закапывать тушки у девушки не было ни сил, ни инструментов, ни желания. Изъятие железного наконечника из бедра дополнительно добавило мучений и на пару недель усилило хромоту, зато проклятая разжилась отличным охотничьим ножом, топориком и нажарила утиного мяса, коего уже давно не пробовала, перебиваясь впроголодь подножным кормом. Божественный и сытный вкус мяса натолкнул девушку на мысль, что ей с её наказанием нет нужды в луке для охоты, ведь вместо этого есть смертоносный взгляд, которым можно завалить любую дичь, независимо от её размера. Так Велена, используя
проклятие, со временем стала охотиться на зверя.***
Молодой охотник Василько в рекордные сроки добрался до родной деревни. Пришёл к старосте, рассказал о смерти Ерша и Всеволода, по его словам у подножия гор жило огромное чудо-юдо, которое чуть ли не огнём плюётся. Признаваться в том, что на охоте они встретили какую-то бабу, что он так и не понял, каким именно образом погибли его товарищи, а подползти ближе и узнать точнее он побоялся, зверолову было стыдно. Потому-то сказ его получился с волшебными дополнениями. Василько горел желанием взять десять-двадцать мужиков и пойти отомстить за убиенных охотников, стереть чудище с лица земли, о чём он непрестанно повторял, пуча глаза в потугах выразить всю эмоциональность и искренность порыва.
Староста, мудрый седобородый муж, не разделял горячих устремлений Василько. Люди были нужны ему здесь, живые. То, что охотники встретили на промысле Змея – это ещё бабка надвое сказала, но вот на татей нарваться могли, тем более так далеко от деревни забрели. Да и вообще, охота – дело опасное, всякое случается. А коли людей пошлёшь, а они не вернутся? Семьям нужны кормильцы, а селу нужны мужики. Лишь единственный довод склонял старосту Ладоя отправить-таки людей вместе с Васильком к Волотным горам: хорошо бы тела Всеволода и Ерша найти и похоронить, если дикие звери ещё не растащили.
Староста созвал малый сход. Василько заново поведал историю, его актёрский талант требовал выхода, он и разошёлся: ходил, жестикулировал, описывал всё в красках, тут у его чуда-юда уже и змеи на голове шевелились и шипели, ядом брызгали, а там где яд упал – земля выжженная оставалась. А ещё младому охотнику показалось, что там не одна голова была, но это не точно, клясться не будет. Ладой ухмыльнулся себе в бороду от новых подробностей, дослушал басенку, да не выдержал, высказал:
– Ты, Василько, ври-ври, да не завирайся! С каждым разом у тебя Змей всё страшнее и страшнее, всё больше и больше становится.
– Да я ж… Да там же ж… Что я, врать буду, братцы? – обратился Василько к мужикам. – Ни к чему мне брехать, правду баю! Чудище там, и чудище страшное. Надо собираться ватагой и идти с боем, свести лихо в могилу, чтоб неповадно было!
– Ладно, малой, обожди, – утихомирил староста охотника. И спросил у сельчан: – Мужики, дело непростое, опасное. Змей там или не Змей, на месте разберётесь, но коли Всеволод и Ёрш погибли, а их вы все прекрасно знали, то риск есть. Поэтому никого не неволю. Выходи добровольно, кто чуду-юду бить пойдёт, – с последними словами Ладой с хитрым недоверчивым прищуром стрельнул в Василько, тот сделал вид, что не заметил.
Добровольцами вышли всего пять человек – один уж старик, Всеволода хорошо знал, охотились, бывало, вместе, и четыре молодых работяги. У молодых кровь играла, хотелось приключений испытать.
– Лады, хлопцы! Отряд не большой, но мой наказ вам всем: особо не рисковать, всем живым домой вернуться. Берите оружие, пару заступов, тела закопать, когда найдёте, и в путь. Василько, ты за проводника, веди людей! – напутствовал Ладой добровольцев.
Отряд мстителей шёл ходко, особо по привалам не засиживаясь. Добрались и до злосчастной поляны, где Всеволод с Ершом сгинули. Здесь уже пошли к охотничьей хате в обход под покровом деревьев, держа топоры и луки наизготовку. Но это их не спасло. Велена, озлобившаяся на людей, более не играла в добрую девушку, не кричала издали, предупреждая глупый люд об опасности. Она будто почуяла приближающихся вражин, тенью проскочила по лесу и заметила крадущихся мужиков с оружием. Бесшумно она выныривала из-за неохватных стволов елей и поражала своим взглядом намертво. Василько отбыл в Навь первым. Да и остальные недолго задержались после него на белом свете. Так бесславно закончил отряд мстителей свою историю.