Хонорик и Огненный Всадник

Нюк, Нюк! — позвал Ладошка.

Ты кого зовешь? — улыбнулась Белоснежка. — У нас таких нет. У нас только Наф, Ниф, Нуф и Паф, Пиф, Пуф. А Нюка нет.

Нюк — это хонорик, наш, которого вы в шляпу спрятали! Где он? — воскликнул Ладошка.

Ах, это ваш зверек! — нахмурилась Белоснежка. — А я думала, он ничей. Или из леса прибежал. Но я же сказала: нет его. — Она развела руками. — И в ящике нет. И под шляпой нет.

За ширму пришли и родители. К Белоснежке подошли и синие гномы.

Спасибо вам за представление, — сказал папа. — Ну что ж, отдавайте нам нашего хонорика.

Белоснежка поняла, что фокус придется заканчивать. Она вздохнула и сказала:

Жаль. Он хороший артист. Нам как раз такого не хватает.

А знаете что? — сказал один из синих гномов. — Продайте нам его!

Как можно друга продать?! — воскликнул Макар.

За деньги, — пожал плечами второй синий гном.

Друга — за деньги?

Макар даже задохнулся от возмущения.

А за что же еще? — сказал третий синий.

Но тут Белоснежка встряхнула ящик, и в нем чудесным образом открылась еще одна стенка, а за ней полка. На полке сидел хонорик, который беззаботно грыз надкусанное яблоко. Все не удержались от смеха, а Белоснежка проговорила:

Жалко. Я думала, что это уже наш зверек. Такой артист пропал!

Не пропал, а нашелся! — сказал Ладошка, хватая Нюка.

Глава 15 СМЕШНАЯ ПРИМЕТА

Почему — то у всех Веселовых после представления было не очень веселое настроение. Только Ладошка и хонорик по дороге домой беззаботно дурачились и прыгали, изображая цирковых артистов.

Странно, — сказала мама в задумчивости, — неужели они и впрямь хотели забрать

Нюка?

Папа пожал плечами:

Может, и правда решили, что он ничей.

С ошейником? — не согласилась мама.

Макару и Соне, надо сказать, артисты тоже не очень понравились. Выступали лилипуты, конечно, хорошо, но вот общение с ними было неприятным. Макар шепнул Соне:

Наши вчерашние гномы в замок ходят, как к себе домой.

Откуда ты знаешь? — удивилась Соня.

А я их выследил. И даже подслушал.

Как? — удивилась Соня. — И что ты услышал?

Они говорили, что после представления туда пойдут. Как ты думаешь, зачем?

А ты, конечно, хочешь это узнать? — строго спросила Соня.

Совсем не было одобрения в этом вопросе! Поэтому Макар лишь неопределенно пожал плечами. Мол, неплохо бы узнать. Но что для этого он собирается делать, Макар говорить не стал. А что тут скажешь? Способ один — единственный: идти в замок тоже. Но вряд ли Соня согласится, вот Макар пока и отмалчивался.

А время шло. Соня все же не теряла это самое время — стала рассказывать Макару, что услышала от старушки.

Матрена Ивановна говорила, — таинственным голосом произнесла Соня, — что местные жители даже в лес боятся ходить. Особенно в последнее время.

Чего же они боятся? — поинтересовался Макар.

Он понял, что Соня и его пытается запугать, чтобы он никуда из дома не выходил.

Огненного Всадника! — сказала Соня.

Макар нахмурился. Такое совпадение его не очень — то устраивало. Значит, чудовище, которое он видел вчера в лесу, испугало не только его.

А что она еще говорила? — спросил он.

Вообще — то, родители расспрашивали ее про дела столетней давности. Она рассказывала про обычаи, про свадебные обряды, приметы. — И Соня сразу же отвлеклась. — Представляешь, в Опушкине существует примета: надо вечером посмотреть в сторону заката. Если чихнешь, то завтра будет ясная погода.

Макар не удержался от смеха.

Глупости какие! — сказал он. — Человек просто смотрит на яркий свет, вот и чихает. Это всем известно. А если закат ясный, то завтра дождя и без чихания не будет. Все понятно.

Соня тоже улыбнулась.

Это просто разные объяснения одного и того же явления, — сказала она. — А я, кстати, уже это заметила. Наши соседи так и делают. Я думала, что они просто любуются закатным солнцем, а они стоят и чихают с надеждой на хорошую погоду.

Ну а Огненный Всадник что? — напомнил Макар.

Когда мы про замок упомянули, то Матрена Ивановна даже испугалась. Сказала — и не думайте, и не ходите туда. Сто лет назад вокруг замка Огненный Всадник летал и сейчас опять объявился.

А почему только сейчас? — удивился Макар.

Матрена Ивановна говорит: думали, что успокоился он. Решили даже, что это просто байки, которые из поколения в поколение рассказывают. А этим летом он опять…

Что — опять? — спросил Макар.

Столько людей испугал, что никто к замку и не подходит. А ты, Макар, не зная этого, сунулся туда! И опять хочешь идти. Но тебя ведь тоже что — то там испугало, что — то ты видел страшное?

Ничего я там не видел, — отмахнулся Макар. — Сам не понимаю, почему испугался. Ну, зашумело что — то. Деревья от ветра зашелестели! Что я, трусливей каких — то гномов?

Соня вздохнула, махнула рукой и пошла читать книгу.

Но было видно, что ей не до чтения: поверх обложки она поглядывала, что делает Макар. А он ходил по дому, как беспокойный зверек. С одной стороны, ему было страшно. С другой — интересно. Эти две стороны соединялись и создавали беспокойство. Макар чувствовал, что не избавится от этого беспокойства, пока не преодолеет страх.

Размышляя об этом, он машинально собирался в дорогу. Фонарик, спички, компас он положил в карман куртки, которая пока еще висела на гвоздике. Соня провожала его движения взглядом, потом вздохнула, отложила книжку и стала одеваться.

Ты куда? — спросил Макар.

Это ты «куда»? А я с тобой.

Я — туда, — улыбнулся Макар.

Он обрадовался Сониному решению.

Только пообещай, что мы. Осторожно — осторожно! — сказала она.

Конечно! — успокоил ее Макар. — Мы только посмотрим, и обратно.

Они хотели улизнуть незаметно, но за домом столкнулись с мамой, которая шла с огорода с миской огурцов.

Вы куда это? — спросила мама.

На закат чихать, — ответил Макар.

А, Соня тебе уже рассказала? — улыбнулась мама. — Смешная примета.