Хорошие плохие девочки

Я поняла взгляд, но поспешила прикусить язык, потому что с него могло сорваться признание, испортившее весь вечер.

— Что-нибудь горячее, соленое и на палочке.

— Мороженое, что ли? — поспешил с ответом Барут, но заметя мой нахмуренный лоб, рассмеялся. И смех у него был таким заливистым, что тут же захотелось прижаться к его рту, чтобы проглотить кусочек веселья. Пришлось снова себя одергивать. — Давай королевскую креветку в кляре и в грибном соусе?

Пожалев, что не запросила мороженое, я кивнула, соглашаясь на креветку. В принципе, мы-то уже отужинали в отеле, но видимо, там подобного блюда мне ни за что не испробовать, поэтому Тим и потащил меня в заведение-аут.

Когда передо мной появилась еда на вынос, я не успела притормозить и презрительно-удивленно заломила бровь.

— Погоди разочаровываться! — Барут потянул меня в переулок, наплевав на высоту каблуков и позабыв о ширине своих шагов. — Сейчас будет самое интересное.

И он не обманул. Как оказалось, за территорией небольшого соседнего отеля, впрочем, как и за территорией нашего, раскинулись поля с декоративными ароматными цветами. Ни за что бы не подумала, что на искусственной станции стали бы выращивать цветы и выделять под плантации настолько огромные угодья!

Поля подсвечивались легким искусственным светом. Лепестки словно светились изнутри, переливаясь многими оттенками сиреневого.

— Идем, — Тим потащил меня дальше, но через два шага ему пришлось остановиться. — Что такое?

Мои высокие каблуки застряли в рыхлой земле. И я развела руками.

Тяжело вздохнув, как потом выяснилось — притворно, Тим вручил мне корзинку с едой, и одним махом забросил себе на грудь. Ну, то есть, поднял меня на руки, но сделал это с такой легкостью, что я подлетела к его груди и там пристроилась. Обхватить руками его шею оказалось еще одним испытанием, руки то и дело соскальзывали на плечи, и с каждым шагом чувствовали, как перекатываются мышцы под кожей, заставляя воображение рисовать картинки определенного содержания. Я, теряющая сознание от крепких объятий, он, держащий меня за ягодицы и подталкивающий к себе, и мои руки, ласкающие бугры мышц на его плечах.

— Мы пришли…

От чудесных картин в воображении пришлось отказаться, потому что мы оказались под огромной кроной дерева прямо посреди поля. Его старые ветки были настолько толстыми и росли настолько низко, что их можно было использовать, как скамьи.

Усадив меня на одну такую ветку, Барут оседлал ее же, поставив между нами корзинку с едой, и достал одну из креветок. Обмакнув ее в белый соус, подал мне. Но я, вместо того, чтобы принять подношение рукой, наклонилась вперед, и откусила кончик угощения, испачкав губы соусом. Когда я склонилась над лакомством, чтобы снять первую пробу, услышала, как Тим затаил дыхание, настолько символично и довольно эротично у меня вышло.

— М-м-м, — протянула я, закрывая глаза и облизывая губы, — это, действительно, божественно вкусно.

Когда я открыла глаза, мужчина так и сидел с протянутой рукой и раскрытым ртом. Я отвела взгляд, поерзала, перемещаясь чуть ближе, и спросила:

— А добавки можно?

Очнувшись, Барут поспешил обмакнуть креветку в соус еще раз, и позволил мне проделать тот же фокус. Только теперь я еще больше раздразнила мужчину, заглотив остатки угощения за один раз и стащив его с деревянного шампура. На этот раз Тим не стал сдерживаться и шумно выдохнул, сложив губы в трубочку.

— Очень вкусный соус, — похвалила я, окуная указательный палец в формочку и успевая поднести его ко рту прежде, чем капля упала на платье. — Попробуй…

Я предложила Барут-Тиму испробовать грибного нектара, но он поспешил с исполнением моего желания и, выхватив еще одну креветку, утопил ее в соусе. Пришлось отложить контакт на более позднее время. Мужчина еще несколько раз кормил меня с руки, подвигаясь с каждым разом все ближе. А когда закончились креветки и остался только соус, я все же решила воплотить свой план в действие.

Собрав со стенок формочки молочного цвета массу, я протянула ее на пальце Тиму. Мужчина сначала не понял, но уже через долю секунды сообразил, и, вперившись в меня взглядом, накрыл губами палец. От пронзившего меня стрелой желания я подалась вперед, приоткрывая рот. Сердце принялось с утроенной силой отбивать ритм, заставляя грудь высоко вздыматься. Тим, облизав с пальца соус, не отпустил его, а потянул в себя, вырывая из моей груди сладкий, но сдержанный стон.

Перехватив мою руку, он потянул меня, пересаживая настолько близко, насколько позволила наша одежда, оставшаяся единственной преградой. Измерив взглядом расстояние от моих глаз до губ, или, возможно, сравнивая их, он выбрал рот и коснулся его своими губами легко и нежно.

— Ты не забыл про десерт, — прошептала я, не прерывая поцелуя и заставляя мужчину улыбнуться. — Мне, пожалуйста, добавки…

Перехватив меня и подставив руку под спину, Барут наклонил меня назад и усилил напор. Теперь его язык переплетался с моим, вытанцовывая такие кренделя, что я засомневалась в своих умениях. А затем он оторвался, чтобы отдышаться и заглянуть мне в глаза. Мне не хотелось прерываться, поэтому я слегка надавила рукой на затылок, притягивая Тима к себе, и снова забралась языком к нему в рот.

Я не рассчитывала, что сегодняшний вечер закончится у кого-то в постели. Но я четко дала понять — завтра я буду не против.

Однако, ни на следующий день, ни через Барут не смог приехать из-за навалившейся работы. И я, расстроенная настолько, что даже не пошла на пляж, вечером согласилась поехать с новыми ухажерами в новый клуб.

На этот раз за нами приехал никто иной, как родной брат оставшегося на Земле начальника. Его машина, выделявшаяся на фоне других, как золоченная карета Золушки на фоне базарных телег, блистала и манила к себе любителей роковых турбин, но в свои кожаные объятия она приняла только меня и Вирери. Хиль-Эна и Гольгерта предпочли остаться со своими несчастьями: одна — с книгой, другая — с землянином Сережей.

Так как Тим отменял нашу встречу в самый последний момент, я от злости выпила больше дозволенного и теперь пребывала в шаловливом настроении. Приехав в старый город, мы, взяв красавца Сьер-Киана под руки с обеих сторон, вплыли в центральный вход ночного клуба. Хозяин заведения имея отличный вкус и здоровое воображение, разместил бар-ресторан в развалинах крепости. Естественно, до настоящего замка, который выстаивал осады с моря и терял четкость очертаний с годами, этой постройке было не дотянуть, но народ все равно веселился и верил, что ходит по тем же камням, по которым скакали конкистадоры или янычары.

Мне нравилась постройка тем, что ресторан, танц-пол, сидячие места и прогулочные террасы располагались друг над другом, каскадом уходя к воде. Усадив нас за столик, Сьер-Киан отправился за напитками, не дожидаясь официанта. А вернулся не один. Я не успевала запоминать имена идиотинеанцев. Да и выпитое не стимулировало к мозговой деятельности. Поэтому я просто мило улыбалась и кивала, если обращались ко мне с вопросом.

Новоприбывший, что-то наговорив Вирери на ухо, иначе бы она не услышала из-за громкой музыки, потащил ее танцевать. Я осталась с Сьер-Кианом наедине.