Хороший доктор для плохой девочки

Погруженная в свои мысли, иду по коридору в сторону нашей столовой, как вдруг врезаюсь во что-то твёрдое. Но мягкое. Надёжное. Пахнет антисептиком и крепким мужским бальзамом с нотками кедра.

Поднимаю глаза и улыбаюсь:

– Совсем заработалась?! Опять мир спасаешь? От бесплодия? – обхватывает меня за плечи мой коллега и хороший друг Руслан Морозов.

– Привет, Рус! Да ты же знаешь, как у нас вечно так много работы, – и я благодарна за его дружескую поддержку. – То экстренные роды, то кесарево: ни минутки покоя, – смеюсь я.

– Ну так я тебе подарю минутку покоя, – уже увлекает меня за собой Руслан, наш штатный анестезиолог, с которым мы повели не одну успешную операцию. Вообще не представляю, чтобы я без него делала в нашем сплошном женском гадючьем коллективе.

А так у меня есть хоть отдушина!

– Пойдём, перекусим, я угощаю, – сжимает он моё плечо, и тепло разливается по моему телу.

– Ну хорошо, так и быть, – смотрю я на часы. – Надеюсь, да эти полчаса никто не соберётся срочно рожать, – и иду за своим другом в столовую, где мы усаживаемся за дальний столик, чтобы посплетничать, совсем как две подружки.

– Ну что, как тебе новое повышение? – как бы невзначай закидываю я пробный камень в воду. Чтобы проверить реакцию Руслана.

– Мне так жаль, детка, – кладёт свою ладонь поверх моей Руслан и с теплотой смотрит мне в глаза, и у меня предательски начинает щипать в носу.

Потому что только сейчас я понимаю, как мне обидно. Как маленькой девочке, которой пообещали красивую игрушку за хорошие отметки и поведение, и она училась на отлично и очень хорошо себя вела, но кукла досталось другой!

И хотя мне уже двадцать семь, моя маленькая внутренняя девочка никуда не делась! Кто вообще решил, что дети в нас с возрастом обязательно куда-то исчезают?! Нет, они так и продолжают жить в тёмных чуланах нашей души, куда мы их постоянно запираем, и только вечно им выговариваем: «Не ной! Не бойся! Не проси»!

А внешне строим из себя железобетонных взрослых, пока глубоко внутри нас рыдают маленькие обиженные детки.

Вот и сейчас я беру всю свою волю в кулак, и как можно более равнодушным тоном отвечаю своему приятелю:

– Ничего особенного. Ты же сам понимаешь, сколько там нервов. Пусть Плошкина впахивает, если ей так хочется. А мне пора подумать о себе.

– Молодец! Так держать! – одобрительно восклицает Руслан, отпивая свой кофе. – Конечно, надо подумать о себе. Кстати, ты идёшь на День медика?

– День медика? Какой День медика? – не сразу вспоминаю я.

Я ведь как обычно заработалась, и у меня совершенно вылетело из головы, что у нас планируется ежегодный бал врачей, который будет проходить в «Фестиваль-отеле»!

– Ну сколько можно пропускать это мероприятие? – мягко журит меня Руслан, поглаживая мою руку своей тёплой ладонью. – В конце концов, надо же иногда и отдыхать? Поехали, Ада? – смотрит он на меня своими преданными щенячьими глазами, и я не могу ему сопротивляться:

– Ну хорошо, я подумаю. А когда он вообще будет-то?

– Совсем заработалась, крошка? – смеётся Рус. – Третье воскресенье июня.

– Так осталась всего неделя! – доходит до меня. – Сегодня понедельник, значит…

– Значит уже в эту субботу я заезжаю за тобой с утра пораньше, чтобы отвезти тебя в «Фестиваль-отель», – подытоживает Рус. – Договорились?

– Да, договорились, – киваю я.

Договориться договорились, но мне совершенно нечего надеть!

6

– Арбатова, срочно в приёмное отделение! – прибегает за мной Ниночка, наша дежурная медсестра.

– Что случилось? Кто-то рожает?! – сразу начинаю перебирать я в уме все возможные варианты.

Неужели у Ирочки начались схватки?! Так рано?! Хоть бы не это!

– Да нет, никто не рожает, там просто такой… Пациент, – рапортует запыхавшаяся Нина.

– Успокойся, всё нормально, – даю я время ей отдышаться. – Может быть ты имела в виду «пациентка», – подсказываю я ей.

– Да нет же! Пациент! Я же сказала! Игорь Олегович срочно просил вас прийти. Он без вас не справляется!

Ах, ну да, конечно! Я ведь совсем забыла, что все сложные пациенты – это мой конёк.

А я им как бесплатная психологическая помощь в пакете. Два в одном.

И психа ненормального успокою, и недовольного формой носа ребёнка отца утешу, и вот, с каким-то очередным ненормальным, по всей видимости, без меня никак.

Ну понятно, зачем я так нужна своего дорогому доктору. Самому лучшему.

– А пусть Плошкину позовут, – злорадно отзываюсь я. – Она ведь у нас завотделением, вот пусть и работает со сложными пациентами.

– Да вы не понимаете, Аделаида Семёновна, все уже там. И Плошкина, и Вершинин. Только вас вот дожидаются.

– Да что это за консилиум такой?! – становится уже самой интересно мне, и я спешу по коридору в приёмное, где обычно мы встречаем наших важных клиентов.

И когда я захожу в наш роскошный, отделанный по последней медицинской моде, кабинет, то у меня у самой чуть глаза на лоб не лезут, потому что в золотом парчовым кресле сидит, развалившись, сам Архип Бырбыров – звезда отечественной эстрады. Золотой голос России.

Над ним стоят, склонившись чуть ли не в почтительном реверансе, наша накачанная Плошкина и строгий элегантный Вершинин, а Бырбыров, сияя всей своей ослепительной мужской красотой и красноречием, вещает на всю комнату, и даже у меня начинает всё внутри вибрировать от его грудного волшебного голоса:

– Послушайте, я пришёл в вашу клинику, потому что мне вас рекомендовали! Очень хорошо рекомендовали! Птичкиным сделали двойню? Сделали, – начинает загибать он пальцы на своей ухоженной красивой руке. – Каскову сделали дочку? Сделали, – удовлетворённо продолжает Архип. – Даже Аните сделали! А ей, между прочим, уже пятьдесят пять, – с победным видом заключает он. – Вот, юбилей недавно в Кремлёвском дворце отмечали. Так позвольте узнать, чем же я так сильно вам не угодил? Что, рожей не вышел? – капризно кривит он свой восхитительный божественный рот.

Как будто не знает, что всем он вышел. Всем хорош. И даже сейчас у меня перехватывает дыхание от его неземной красоты. Такой манящей. Притягательной. Мужской и порочной.

Так и хочется упасть в его объятия и ещё раз послушать его хит, который он поёт только для меня: «Ты моя богиня, кошка, будь всегда моею, крошка…»

– Ну так что скажете, а? – прерывает мои влажные сладкие мечты голос Вершинина.

– Простите, я не расслышала, – мгновенно заливаюсь я краской до самых корней волос.