Хороший мальчик. Строптивая девочка

— Говорю же, не могу, — так же упрямо повторил он.

— И почему же?!

— Ты меня за волосы держишь.

Я моментально разжала пальцы. Чёрт, как нелепо всё вышло! В этот момент он изменил расположение своих рук и усадил меня на капот своего автомобиля. Оказывается, мы уже дошли до него.

Теперь мы поменялись. Стас как обычно возвышался надо мной со своим далеко немаленьким ростом. Но в наших взглядах так ничего не изменилось, мы всё так же не отводили глаз, я жадно всматриваясь друг в друга, словно не способные поверить до конца в происходящее. Я ведь в своей голове уже нарисовала сотни жирных крестов напротив его имени, перечёркивая всё то непонятное, что уже успело завязаться между нами. Все мои инстинкты вопили о том, что я не должна, что мне нельзя… Что в конце то концов, Вера, сколько можно быть такой дурой по жизни? Но я продолжала сидеть на капоте, смотреть ему в глаза и глупо улыбаться.

Боже мой, я ещё и улыбаюсь? Только осознание последнего привело меня более или менее в чувства. Я резко оборвала наш зрительный контакт и уставилась куда-то ему за плечо.

— Чего тебе надо? — получилось грубо, но Стас на это не клюнул.

— Почему ты всегда так легко одеваешься? — он дёрнул меня за рукав толстовки. Сам-то он был в куртке.

— А я горячая, — вырвалось у меня первое, что пришло в голову.

— Ну да, я заметил, — усмехнулся Чернов, и я только сейчас поняла двойственность своего высказывания.

— Я не об этом, — и прежде чем он продолжит дальше развивать эту тему, повторила свой вопрос. — Что ты хотел? По телефону ты сказал, что тебе моя помощь нужна.

Стас медленно выдохнул, развернулся и сел рядом со мной на капот, вытянув вперёд свои длинные ноги.

— Мне надо срочно улететь.

— Лети, — пожала я плечами, будто он у меня разрешения спрашивал.

— Я должен был это сделать пару дней назад вместе с Дамиром, но из-за твоих выходок всё обломалось.

— Из-за моих?! — возмутилась я.

— Из-за твоих, даже не сомневайся, — он выжидающе глянул на меня, а я стала судорожно соображать, что же я успела такого натворить. Да мы ведь с ним уже недели две просто не общались. Я при всём своём желание не могла ничего такого сделать. — Собака, — подсказал он мне. — Ты же мне её подкинула.

— Если чисто технически, то ты сам её спас, значит, тебе и отвечать за неё.

— А если брать хронологию событий, то ты первая её нашла.

— Стас. Я же тебе объясняла про общагу…

— Да-да, — закивал он. — Я помню. С животными вход воспрещён. Поэтому тебе придётся пожить у меня.

— Пффффф, — закатила я глаза, не найдя ничего лучшего в ответ. — Ещё чего?

— Вера, послушай, тут реально без вариантов. У моего отца через два дня день рождения. А это… ну считай святое, у нас традиция, собираться всем вместе на праздники.

— Я же говорю, что идеальный….
– договаривать я не стала, потому что Чернов зыркнул на меня ТАК, что я опять вспомнила про Севку и цветочки, а поскольку на городских клумбах цветов уже не было, другу пришлось бы потратиться.

— Короче, мне нужно домой.

— А ты разве не из Москвы?

— И да, и нет.

— Это как? — не поняла я.

— Это сложно, — не хотел вдаваться он в подробности, но теперь уже под моим взглядом он сдался. — Мы переехали сюда, когда мне было около пяти, а в мои семнадцать вернулись в родной город.

— Не получилось удержаться? — зачем-то спросила я.

— Нет, скорее обстоятельства так сложились. А после того как школу окончили, мы сюда с Дамиром переехали.

— Так вы с ним давно знакомы?

— Тебе не кажется, что слишком много вопросов?

Закусила внутреннюю сторону щеки, не объяснять же ему, что я начинаю сыпать вопросами в моменты волнения? Вместо этого я опять ощетинилась:

— Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?

— Давай об этом в следующий раз, там реально очень длинная история. Тут имеют роль только два факта: мне надо домой и мне не с кем оставить Боню.

— Боню? А я думала, что это мальчик.

— Бонифаций. И не спрашивай почему, так Рома решил. А с Ромой спорить бесполезно.

— А, Рома — это…?

— Рома — это Рома. Будешь плохо себя вести, я тебя с ним познакомлю.

Стас вываливал на меня столько непонятной информации, что меня буквально разрывало от вопросов, но я заставила взять себя в руки.

— А как же твоя Настенька? — перешла я к главному. — Оставь Боню с ней.

— Настя… — замялся он. — У неё проблемы с животными. Она несильно любит собак…

— Как и всё живое, — не удержалась я.

— Что?

— Что?! — передразнила Чернова, при этом делая крайне невинный вид.

Стас как-то странно замолчал, словно задумавшись о чём-то, а потом не менее странным голосом продолжил.

— Я пытался пристроить Боню в гостиницу для домашних животных, но он закатил там такую истерику, что местные специалисты просто испугались за него. Он видимо подумал, что я насовсем хочу его оставить.

— Почему ты решил, что он со мной останется?

— Что-то мне подсказывает, что вы с ним одного поля ягоды. А если серьёзно, то тебя он уже хотя бы знает. Вер, пожалуйста, давай попробуем. Его просто больше ни на кого оставить не могу.

Я сомневалась, кусала губы и мяла край толстовки.

— И ты готов впустить незнакомого человека к себе в дом?

— Я готов пустить тебя, — легко пояснил он, будто это всё объясняло.

— А Дамир, разве он не будет возражать? А…

— Так, всё хватит, — категорично обрубил он все мои возражения. — У меня с утра самолёт. И либо ты сейчас соглашаешься и мы едем ко мне домой. Либо говоришь нет, и я… пытаюсь придумать что-то ещё.

Для того чтобы пробраться ночью в общагу обычно приходилось проявлять некоторые чудеса изворотливости, упираясь ногами в выемки в стене, но сегодня всё прошло крайне быстро, потому что Стас сначала подсадил меня, а потом подскочил и ловко подтянулся за люк сам. Не знаю, с чего он решил последовать за мной, но в данном вопросе Чернов проявил крайнюю настойчивость, уверяя, что если он такой идеальный, как я утверждаю, то он просто обязан проводить даму до дверей. Хотя, на мой взгляд, ему просто было любопытно посмотреть, где я живу.

— Чернов, — ворчала я, пока мы поднимались с ним по лестнице на нужный этаж, — если ты всегда такой прилипчивый, то мне даже страшно представить, как твоя Настя хоть иногда сепарируется от тебя.

— О, какие слова мы знаем. Сепарируется. Тебе не кажется, что для студентки-третьикурсницы это просто преступление так выражаться? Сколько тебе лет, девятнадцать-двадцать?

— Двадцать два.

На этом месте Стас присвистнул.

— А ты не старовата для этого всего? — он обвёл рукой пространство вокруг себя, имея в виду общежитие.