Хозяин антимагии 2

Машина? В колонии? За внешним кольцом?

Это был чистый сюрреализм.

И, судя по виду, одна из последних и самых дорогих моделей.

Но ещё большим диссонансом было ехать через полуразрушенные улицы Братска, мимо лачуг, где ютились жители, в эту сверкающую усадьбу, залитую магическим светом.

Огромные хрустальные люстры висели прямо в воздухе, освещая территорию ярче, чем днём. По периметру стояла рота солдат, но не таких, как в нашей части. Эти были одеты в парадную форму, с новейшими магическими винтовками, которые я видел только у пограничников телепорта.

Зал утопал в роскоши. Столы ломились от изысканных блюд: жареные фазаны, заливное из редких пустынных рыб, фрукты, которые за внешним кольцом и за золото не достать. На балконе живой оркестр играл вальсы, скрипки звучали так чисто, будто их настраивали в столичной консерватории.

Лиза и Надя выглядели ослепительно. У Нади платье было тёмно-синее, с серебряной вышивкой, а у Лизы нежно-розовое, как рассвет. Ещё днём наряды привезли в часть вместе с двумя портными, которые тут же подогнали их по фигуре.

Митя стоял в углу, мрачный, как туча перед штормом.

Он молча пил.

Много пил.

Пальцы юноши сжимали бокал так крепко, будто хотели раздавить хрусталь. Взгляд его скользил по залу с холодным, почти презрительным равнодушием: словно всё это великолепие, все эти нарядные гости, музыка и смех были для него не более чем фарсом, который он терпел лишь потому, что вынужден.

А вот Амат явно чувствовал себя в своей стихии.

Он прочно занял позицию у банкетного стола и методично опустошал тарелки, словно готовился к долгой осаде. Один раз его всё же уговорила на танец какая-то местная хохотушка с румяными щеками и слишком громким смехом.

После танца они исчезли в толпе, а когда появились снова, девушка бросала на него томные взгляды, но Амат был непоколебим как скала. Он лишь равнодушно вернулся к своему занятию — поглощению закусок с сосредоточенностью настоящего стратега.

Сергей же весело кружил Лизу в танце, и она смеялась так заразительно, что даже я улыбнулся.

Они выглядели идеальной парой: такая страстная, независимая Лиза и сильный, мужественный Сергей. Казалось, только он мог укротить её пыл, только с ним она позволяла себе быть не боевой подругой, а просто девушкой на балу. Они кружились в такт музыке. Она, лёгкая, как перо, он — уверенный и крепкий, ведущий девушку так естественно, будто они танцевали вместе всю жизнь.

Это был мой первый бал в этом мире, и, странное дело, тело, казалось, помнило движения. Я вёл Надю уверенно, непринуждённо, будто делал это сотни раз.

Вальс.

Какой-то внутренний голос всё ещё бубнил: «Мужики не танцуют», но я уже не слушал. Рука на её талии, её пальцы, лёгкие, как крылья бабочки, на моём плече, и мы кружились, кружились, пока зал не превращался в размытое пятно света и звука.

— Ты сегодня прекрасна, — сказал я.

Она улыбнулась, но в глазах читалась тревога.

— А ты в этом мундире… почти как настоящий офицер. Может, тебе всё же продолжить обучение, а потом пойти на службу? Я считаю, что у тебя должна получиться блестящая воинская карьера.

— Не моё, — буркнул я и закружил девушку ещё сильнее.

Заметил Марию Дьякову.

Староста танцевала с Шишкиным, но в её движениях не было прежней лёгкости. Маша выглядела уставшей, почти несчастной, словно кто-то выжал из неё всю радость, оставив лишь бледную тень той весёлой девушки, что когда-то командовала нашей группой.

За фуршетным столом Долгорукий о чём-то тихо беседовал с тем самым незнакомцем. Константин Иванович держался спокойно, но я уже знал его достаточно, чтобы понять, что он был настороже.

Позже, в банкетном зале, я подловил Шишкина.

— Ну что, квартирмейстер, — начал я непринуждённо, — насчёт того разговора…

Понимал, что если сейчас не разыграю эту карту, то, как только Киров уедет, Шишкин устроит мне «весёлую» жизнь. А все договорённости будут забыты.

Он напрягся, но кивнул.

— Давай попозже, через неделю, сделаю всё, что захочешь.

— Нет, или завтра, или уже никогда, — ответил ему.

— Чего ты хочешь? — с тяжёлым вздохом спросил Шишкин.

— Мне нужно три дня за территорией части и взвод Молчанова в сопровождении. И мы в расчёте.

Шишкин недовольно пошевелил губами, словно должен был съесть что-то кислое.

— Не смогу отдать такой приказ, Долгорукий помешает, — прошептал он, озираясь.

— Придумай что-то, наверняка для таких случаев у тебя есть заготовленные отговорки.

Шишкин уставился на меня немигающим взглядом, словно хотел переиграть в гляделки. Потом задумался и резко кивнул.

— Сделаю.

— Как?

— Сначала отправлю его роту в Старый город. Без взвода Молчанова. Оправдаю неукомплектованностью личного состава, надо же вам двух унтер-офицеров новых поставить.

Я кивнул, а Шишкин, оглянувшись по сторонам, продолжил:

— Как только Долгорукий уйдёт, сразу же оформлю тебе задание.

— Хорошо, приступай.

— Завтра не раньше обеда, — предупредил он и тут же ушёл прочь, взяв со стола полный бокал.

После бала я собрал всех в своей комнате.

Окинул взглядом друзей: Надю, бледную после разговора с отцом, который долго ей что-то втолковывал после бала. Митю, слегка навеселе от выпитого, но продолжавшего при этом быть мрачнее тучи. Амата, лениво развалившегося на табурете. Сергея и Лизу, сидевших плечом к плечу.

Глубоко вздохнул.

— Прежде чем мы начнём… — начал я.

— Да хватит уже ходить вокруг да около! — перебил Сергей. — Говори прямо: куда лезем и зачем?

Я поднял руку, успокаивая его.

— Погоди. Если кто-то не захочет идти, — я окинул ребят взглядом, — то никаких обид. Можете остаться в лагере с солдатами, пока мы…

— Ой, да хватит уже ныть! — фыркнула Лиза. — Мы все знаем, на что подписались, когда связались с тобой, — она улыбнулась и друзья поддержали.

Сделал паузу, пока в комнате не повисла тишина.

— Я, кажется, стою на пороге открытия, — продолжил, понизив голос. — Открытия того, чем занимались два поколения Пестовых до меня. Если я прав, это может изменить многое.