Хозяин Черного Замка и другие истории (сборник)

На другой день утро выдалось по-весеннему ясное. Бледно-голубое небо над Лондоном пестрило редкими белыми облачками.

В одиннадцать часов утра Браун со свёртком чертежей и планов под мышкой вошёл в Патентное бюро. Около полудня он вышел оттуда сияющий и довольный, а в его папке лежала только что полученная им официальная бумага. Без пяти же час он подъехал в кебе к вокзалу Виктория. Несколько носильщиков и извозчик с возможной осторожностью сняли с верха экипажа два громоздких предмета, тщательно обшитых в упаковочный холст и походивших по виду на два громадных бумажных змея.

Перикорд уже давно был на вокзале. Он страшно суетился и нервничал, поджидая своего компаньона.

– Ну что? Всё благополучно? – осведомился он, завидев Брауна и спеша к нему навстречу; на исхудалых, впалых щеках его выступил внезапный румянец.

Вместо ответа Браун указал на багаж.

– Я уже распорядился погрузить в вагон и двигатель, и привод, – пояснил Перикорд. – Бога ради, – обратился он к заведующему багажом, – обратите внимание на эти вещи, это весьма хрупкие и чрезвычайно ценные приборы и аппараты… смотрите, чтобы их в пути не повредили.

– Будьте покойны, сэр, всё доставим в целости и сохранности! – заверил его смотритель.

– Ну, теперь мы можем ехать с чистой совестью, – заявил Перикорд и вместе с Брауном пошёл к вагону занимать своё место.

Как только поезд прибыл в Истбурн, драгоценный двигатель был выгружен со всей должной осторожностью и перенесён в омнибус; крылья будущего аппарата были помещены на империале, а оба компаньона заняли места внутри омнибуса. Им пришлось сделать большой крюк, чтобы заехать за ключами к человеку, которому было поручено присмотреть за домом, и только получив ключи, Браун и его компаньон отправились в пустынные песчаные дюны, где был построен дом Браунова брата. Он был самым заурядным строением, окружённым надворными постройками: конюшнями, хлевами и сараями, – и расположенным в небольшой зелёной балке, спускающейся пологим скатом от меловых прибрежных холмов к морю. Дом выглядел бы мрачным, даже если б был обитаем, но сейчас, когда из труб не шёл дым, а ставни на окнах были закрыты, он казался особенно бесприютным. Владелец насадил кругом него лиственниц и пихт, но морской ветер истрепал их, и теперь они стояли поникшие и печальные. Место было унылое и непривлекательное.

Но испытатели и не думали обращать внимание на подобные пустяки: чем пустыннее, тем более подходит для их целей. С помощью кучера омнибуса компаньоны втащили все части аппарата в большую тёмную столовую в нижнем этаже здания. Солнце уже заходило, когда стук колёс отъезжавшего омнибуса дал им знать, что они наконец одни – совершенно одни не только в пустом доме, но и во всей этой бесплодной, дикой местности.

Перикорд отдёрнул шторы, и слабый вечерний свет проник сквозь разноцветные стёкла окон в комнату. Браун достал из кармана большой нож и перерезал им верёвки, сдерживавшие упаковочный холст, в котором были зашиты крылья, и глазам Перикорда предстали два громадных жёлтых металлических крыла, которые Браун осторожно прислонил к стене. Затем, уже вместе, инженер и механик также осмотрительно и осторожно распаковали громадный железный маховик, шатун, винты прибора, передаточные ремни и, наконец, сам двигатель. Прежде чем Браун и Перикорд успели собрать все части аппарата, совершенно стемнело. Они зажгли лампу и продолжали свою работу, свинчивая винты, устанавливая скрепы, заканчивая последние приготовления к испытанию.

– Вот и готово! – сказал наконец Браун, отступив на шаг, чтобы судить об общем виде машины.

Перикорд молчал, но лицо его выражало гордость и надежду; он был глубоко взволнован.

– Так, а теперь неплохо бы подкрепиться, – заявил Браун, развязывая и раскладывая на столе кое-какие съестные припасы, привезённые им с собой.

– После! – отозвался Перикорд. – Успеется!

– Нет, не после, а сейчас, – возразил флегматичный механик. – Я голоден как собака.

И с этими словами Браун принялся уплетать за обе щеки всевозможную снедь, а его компаньон нервно шагал взад-вперёд по комнате, судорожно сжимая тонкие костлявые руки.

– Ну, за дело! – произнёс Браун, отряхивая крошки и утирая рот платком. – Кто из нас пустит в ход аппарат? Кто подымется на нём?

– Я! – воскликнул Перикорд. – Помните: то, что мы сейчас делаем, может стать историческим событием!

– Но это небезопасно, – заметил Браун, – легко может произойти какой-нибудь несчастный случай, ведь мы ещё не можем сказать с уверенностью, как будет действовать наш аппарат.

– Что ж с того? Ведь надо же его испробовать!

– Да, но зачем нам рисковать жизнью?

– Но что же делать? Одному из нас надо рискнуть!

– Нет, зачем же? Ведь мотор может точно так же работать, если привязать к аппарату какой-либо предмет, весящий приблизительно столько же, как вы или я.

– Да, правда! – согласился Перикорд.

– У нас здесь есть большой мешок, а там, на дворе, я видел кучу кирпичей. Давайте положим кирпичи в мешок и привяжем его к аппарату вместо себя, – сказал рассудительный Браун.

– Превосходная мысль! – одобрил Перикорд.

На том и порешили.

Они вышли из дома, неся отдельные приставные части аппарата. Луна ярко светила холодным ровным светом, порой набегали рваные облака и закрывали её. Прежде чем отворить сарай и войти в него, изобретатели остановились и прислушались. Но кругом не было ни души – до их слуха доносился только глухой шум морского прибоя да отдалённый лай собаки в деревне.

Браун принялся наполнять кирпичами большой и длинный мешок из толстой парусины, а Перикорд тем временем переносил из столовой в сарай необходимые для испытаний предметы и принадлежности. Когда всё было готово, они плотно заперли двери сарая, поставили на пустой ящик лампу, привязали к большому стальному обручу мешок с кирпичами, водрузив его на составленные вместе деревянные козлы. Затем к стальному обручу были прикреплены и привинчены крылья, металлическая коробка мотора, различные провода, а к нижней части мешка привязали плоский стальной руль, напоминающий рыбий хвост.

– Здесь ему придётся летать по очень малому кругу, – заметил Перикорд, оглядывая высокие голые стены.

– Прикрепите руль к одному боку, – подсказал Браун, – вот так. Ну, вот мы и у цели… Теперь нажимайте кнопку.

Перикорд наклонился вперёд. Его худое длинное лицо было искажено внутренним волнением; бледные костлявые руки с тонкими нервными пальцами проворно перебирали провода. Браун с невозмутимым спокойствием следил за всеми его движениями. Вот машина издала своеобразный сухой металлический лязг; громадные жёлтые крылья раскрылись, затем конвульсивным движением сложились и снова раскрылись, сделали ещё один взмах и ещё – с каждым разом движение их становилось всё более и более уверенным и сильным, и, наконец, при четвёртом взмахе под крышей сарая ощутилось уже сильное движение воздуха, словно со свистом пронёсся порыв ветра. Ещё один, пятый взмах металлических крыльев – и тяжёлый мешок с кирпичом закачался на козлах; при шестом взмахе он уже повис и затем стал подыматься всё выше и выше, уносимый машиной, которая, точно громадная неуклюжая птица, кружилась в воздухе, наполняя сарай пронзительным свистом и шипением. В неверном жёлтом свете единственной лампы было странно видеть силуэт неуклюжей, машущей крыльями машины, то исчезающей во тьме, то вновь залетающей в узкую полосу света.

Некоторое время оба молчали. Наконец Перикорд воздел руки к небу и, не будучи более в силах сдерживать себя, воскликнул:

– Он работает! Мотор Брауна – Перикорда работает! – И, не помня себя от радости, он прыгал и приплясывал как безумный.

В глазах у Брауна промелькнуло странное выражение, и он принялся насвистывать какую-то мелодию.

– Браун, взгляните только, как он работает! Равномерно, мощно! А руль! Посмотрите, как руль славно действует. Надо завтра же заявить в правление и выхлопотать патенты.

Лицо у Брауна сделалось мрачно и угрюмо.

– Всё это уже сделано, – заявил он, принуждённо улыбаясь.

– Как… сделано?! – побледнев, словно мертвец, проговорил Перикорд. – Кто мог… Кто посмел это сделать?! Кто посмел без моего ведома зарегистрировать моё изобретение?

– Я. Я сделал это сегодня утром. Не из-за чего так волноваться и кипятиться. Дело сделано!

– Вы выхлопотали патенты на двигатель, и на чьё имя, позвольте вас спросить?