Хозяин Вселенной
Шрифт:
«Как мне звать тебя?»
«Зови меня Хранитель Живущих».
«Спасибо тебе, Хранитель».
«Живи долго, Великий спящий!» — поёт и щебечет голос по-ангельски.
Взрыв в голове!
Я открываю глаза. В голове стоит гул и звон, понемногу стихающий. Дождь хлещет по жалюзи водопадом, молнии сверкают бело-голубым трепещущим заревом. Разгулялась погодка… Погоди-ка, да ведь уже глубокая ночь!
«Ира, Ир…»
Вместо
А впрочем, я сам виноват. Заснул внезапно во время работы… Ладно, это детали.
В комнате вдруг становится светло. Белёсый свет струится ниоткуда, перебивая трепещущее зарево ночной грозы. И прямо передо мной возникает нечто радужное. Что именно? Если сложить вместе бесплотный призрак нашей гордой эльфийки, сполохи полярного сияния, бледное отражение морской медузы и некой сложно-абстрактной фигуры, вычерчиваемой электронным лучом на цветном дисплее, то получится отдалённо похоже. Могу сказать лишь — то, что я вижу, необычайно красиво, как бывают красивы порой создания подводного мира. Точнее я не в силах объяснить.
«Привет тебе, Незрелый», — голос в моей голове не столь насыщен и гораздо более бесплотен, чем у Хранителя Живущих, и уж тем более у Стража Континуума. Но всё же не такой бесплотно-шелестящий, как у нашего брата-телепата…
Несмотря на всю чрезвычайность ситуации, я чувствую некоторую обиду. Как только меня не обзывают…
«Ну хорошо, хорошо, Первичный. Так лучше?»
«Определённо лучше. Здравствуй, Ушедший Вперёд», — я почему-то не испытываю излишнего почтения. А чего такого? Ну старшеклассник и старшеклассник…
«Давно мне не доводилось слышать этого архаического приветствия — «здравствуй». Здоровьем вообще-то озабочены первично-белковые носители разума. Ты можешь звать меня, как назвал, тебе так будет удобнее».
«А настоящего имени у тебя нет?»
И уже в который раз я ощущаю эту самую улыбку чеширского кота. И одновременно вдруг понимаю, что передо мной дама.
«Есть, разумеется. Но если я его тебе назову, сможешь ли ты воспринять?»
«А вот Хранитель Живущих своё назвал, и ничего».
Улыбка чеширской кошки становится шире.
«Это для тебя, чтобы ты мог осилить. Его имя-понятие — я имею в виду настоящее, а не условно-словесную конструкцию — трудно воспринять во всей глубине и нам, кого вы называете Ушедшими в Отрыв».
«А ты попробуй всё-таки назвать своё имя».
Спектр ощущений, возникших в моей голове, словами передать почти невозможно. Что-то мерцающе-фиолетовое… нет, я не в силах описать.
«Только высокие частоты? Так тебя зовут?»
«Ну я же предупреждала — ты не воспримешь толком. Потому что мышление Незрелых основано прежде всего на словесных конструкциях».
«Тогда… Тогда можно, я буду звать тебя Радуга?» — ляпаю я. Вот никак не могу понять — и откуда оно что берётся?
«Можно, — улыбается Радуга. — Во всяком случае, ты верно воспринял. Я инь-сущность».
«А я Рома», — добавляю я. Ляпать так ляпать.
Улыбка переходит в смех. Оказывается, чеширские коты и кошки умеют ещё и смеяться…
«Ну это же совершенно замечательно, что ты Рома. Однако давай перейдём к делу».
Я
спохватываюсь. Действительно, мне прислали на помощь высшее существо, а я тут тары-бары развожу…«Ты не старайся думать словами, Рома. Это долго и неточно. Ты думай образами, я пойму».
Хорошо, образами так образами… Вопрос первый и главный…
Она улавливает все мои мыслеобразы разом, не дожидаясь сооружения мною громоздких словесных конструкций.
«Ты прав, это действительно очень серьёзная проблема. Однополый мир, целиком населённый янь-существами, куда уж хуже… Однако надежда для них всё-таки есть. Любовь бывает не только плотская. Возлюби ближнего своего, как самого себя — слышал такую идею?»
Я озадаченно молчу. Да, я где-то что-то подобное слыхал… Слова, они слова и есть, что с них взять…
«Напрасно ты так думаешь. Я вижу, в глубине твоих мыслей гнездится непонимание и неверие, наследие тех времён, когда ты был бескрылым аборигеном полудикой планеты».
Я усиленно размышляю.
«Это правда. Там, на Земле, эгоизм — явление массовое…»
«Да, в этом направлении твои прежние сородичи достигли немалых успехов. Однако не всегда слова были только словами. Тебе известно такое понятие — «боевое братство»? Или поговорка — «сам погибай, а товарища выручай?»
Меня вдруг озаряет. Вот же оно, решение, на ладони. Всё правильно, всё верно. Эгоизм развивается тогда, когда единственно значимыми общественными связями между людьми становятся деньги — «ты мне, я тебе». А вот в разведке, в тылу врага, у закоренелых эгоистов нет ни малейших шансов выжить. Как не было их когда-то в тесной маленькой общине первых христиан, а ещё раньше — в продымлённой пещере охотников на мамонтов…
«Вот так и действуй. Когда они научатся любви братской, тогда будет видно, достойны ли они любви женщины. Если же будут достойны, то и вопрос безусловно будет решён».
Я просветлённо улыбаюсь. Действительно, как всё просто… А вот у меня ещё вопрос…
И снова она понимает с полуслова, полумысли. И улыбка чеширской кошки становится чуть шире.
«А это уже далеко не столь серьёзно. Не пугай сам себя. Не бойся ничего. Они сами тебя боятся. Все преимущества этого Повелителя мнимые. Это тебе кажется, что он может бросить против вас всю гигантскую машину подавления. На деле он вынужден будет таиться даже от своих Бессмертных, чтобы сохранять стабильность. И весь этот колоссальный аппарат связан рутиной. Тебе и твоим друзьям реально может противостоять личная охрана Повелителя во главе с Сорок Пятым. Всех остальных они могут использовать только втёмную, и то не всегда. Да и вообще — что могут противопоставить ничтожные смертные бессмертным? Ведь ты бессмертен и неуязвим. Тебе впору пожалеть их».
Я улыбаюсь. Как всё просто, когда поймёшь. Крохотный вирус валит слона. Ничтожный человек смело лезет в недра египетских пирамид, превосходящих его по массе во многие миллионы раз.
«Ещё вопрос. Как быть с Изгоем?»
Удивление.
«Разве это вопрос? Разумеется, помочь ему. Для начала подбросить необходимые технические средства, без которых он обречён обитать в заброшенных норах. Вывести на него тех, кого уже удалось обнаружить — каждый день обитания в тех жутких казармах калечит душу. Надо собрать их вместе, и вскоре там появится первая клеточка будущего общества. Или первая братская община свободных, если тебе так понятнее».