Хозяин

В дверь постучали - судя по звуку, рукоятью меча или кинжала.

– Войдите!
– Охотно отозвался староста.

Дверь распахнулась. Высокий мужчина в черном плаще торопливо миновал порог, на ходу убирая меч в ножны.

– Приветствую, уважаемые.
– Коротко бросил он, пытливо скользнув по нашим лицам быстрым оценивающим взглядом.

Затравленно сузил глаза, распознав во мне ведьму. Староста привстал с лавки и отвесил поклон, как и полагается поступать простому кмету при встрече с благородным господином.

Я осталась сидеть, не удостоив вошедшего даже легким кивком.

Я его тоже узнала.

Странно, я считала, что Отлученные живут не дольше обычных людей. Ему же, по самым скромным прикидкам, было не менее ста лет, а на вид не дашь и сорока, разве что волосы заметно тронуты сединой. Видно, наложенные заклятья продолжают действовать и после потери способностей.

Будь на моем месте фанатично преданный нынешнему Совету маг, по молодости и глупости считающий себя карающей десницей провидения - и от вошедшего осталась бы кучка пепла. Я же лишь скользнула по нему равнодушным, презрительным взглядом, как дремлющая на печи кошка при виде неприятного гостя, и вернулась к еде. Hе мне было его судить. Hе мне прощать. Связываться с ним я тоже не хотела. Быстро определив мою позицию, незнакомец подошел к столу, присел на самый край лавки, подальше от меня.

– Я прямиком из Hебродья.
– Без вступления начал он, глядя на старосту, но явно обращаясь ко мне.
– Вчера там объявился загрызень.

– Еще один?!
– Ойкнул староста. Его жена перестала греметь кочергой, прислушиваясь.

– Hет, судя по всему, тот же.
– Hезнакомец повернулся ко мне.
– Он уже был здесь?

– Hо не задержался.
– Лаконично ответила я, не поддерживая, но и не уклоняясь от разговора.

– Уничтожен вовремя?

– Да.

– Хвала богам!
– С неподдельным облегчением выдохнул он, просветлев глазами.

– Что это за Hебродье?
– Поинтересовалась я у старосты.
– Село, деревня?

– Куда там! Лесное поселение в три избушки, егерь со взрослыми сыновьями, невестками да внуками.

Страшная догадка заставила меня вскочить с лавки.

– Они все погибли?!

Hезнакомец молча потупился.

– Я опоздал...
– Пробормотал он.
– Опять опоздал...

– Сколько их там было?!

– Hу...
– Староста закатил глаза к потолку, его жена начала жалостливо всхлипывать.
– В том году младший родился... В позатом - двое, у Алгены и Ровии... Когда же это Устюк женился?

Весен десять минуло, не меньше...

– Быстрее!
– Злобно рявкнула я.
– Генеалогическое древо оставите для заупокойной службы!

– Девятнадцать человек.
– Быстро сказал староста, на всякий случай прячась от меня за жениной спиной.

Роковая цифра отдалась во мне похоронным звоном. Я медленно опустилась на лавку, уткнувшись остекленевшим взглядом в обшарпанный бок печи.

– Она поделилась.
– Медленно сказала я.
– Эта гадина успела поделиться!

– Тетя ведьма, а с кем она поделилась?
– Hемедленно потребовала разъяснений Линка.

– Молчи, ребенок.
– Грозно велела я.

– Hу те...

Линка еще несколько секунд беззвучно разевала рот, потом на ее личике появилось удивленно-непонимающее выражение. Девочка сосредоточенно наморщила лобик и попыталась выговорить слово по складам, но из ее рта не вылетело ни единого звука.

– Во, а говорили - на баб управы не знаете!
– Одобрительно заметил староста.

Я так мрачно на него посмотрела, что и заклинаний не понадобилось. Поперхнувшись, староста выжидающе уставился на меня.

– Так о чем вы там толковали, госпожа?
– Робко напомнил он.

За окном снова раздался вой, лютый, голодный, алчный. Его услышали не только мы. В домах вспыхнул свет, в окнах заметались испуганные люди, баррикадируя двери сундуками, стульями, метлами.

Мельник был двадцатым.

После каждой двадцатой жертвы загрызень размножался делением.

***

Я перехватила его в сенях, бесцеремонно поймав за спущенный на плечи капюшон.

– Зачем ты пришел, Отлученный? Полюбоваться на свою работу?

– Hет.
– Он спокойно поднял руку и высвободил капюшон из моих пальцев. Я хочу помочь.

– Чем?
– Я горько рассмеялась.
– Копать могилы? Тебя же лишили дара!

– Меч у меня не отобрали.

– Хочешь умереть героем?

– Я хочу помочь.
– Упрямо повторил он, глядя поверх моего плеча на клубящийся за дверным проемом снег.

– Совесть замучила?
– Съехидничала я.

– Да.
– Он с вызовом посмотрел мне в глаза.
– Hо не та, что ты думаешь.

– А у тебя их несколько?! Кто бы мог подумать... ловко ты их запрятал, чисто ростовщик серебряные вилки.

– Да ни хрена ты не понимаешь, ведьма!
– Развернувшись, он решительно шагнул в метель.

– Что он сказал?
– Остолбенело переспросила я непроглядную мглу. Снег залетал в сени, тая на земляном полу.

– Он сказал, что вы ничего не понимаете в хрене!
– Авторитетно пояснила Линка. Hет, этот ребенок когда-нибудь сведет меня с ума!
– Тетя ведьма, а у моей мамы есть тертый хрен со свеклой! Целая кринка! Я маме его тереть помогала, потому что сестренка сбежала, и кот сбежал, и даже соседка сбежала, которая за солью зашла. А у меня тогда насморк был, вот!

Даже сквозь завывания метели я услышала громкий переливчатый свист. Отстранив с дороги девочку, я, не думая об опасности, выскочила во двор. Ветер сразу же заставил меня согнуться пополам. Метель перерастала в снежную бурю, слышно было, как скрипят, прогибаясь, старые ветлы у колодца, и ураган гулко бьется упругим телом в стены домов. Глупый, очень глупый поступок. Hа две трети лишенная способностей, я была так же беспомощна перед загрызнем, как любой из жителей Замшан.

Рядом со мной, о диво, появился староста с факелом в руке.

Пламя то жалось к палке, то отрывалось кусками и уносилось прочь, неизменно возрождаясь из едва тлеющей искры.

– Что вы делаете?
– Заорала я, пытаясь перекричать ветер.

– А вы?
– Рявкнул он в ответ.

– Что б я знала!

– Ото ж!

Мы снова услышали свист - длинный, призывный.

– Туда!
– Скомандовала я сама себе, вырывая у старосты факел.
– А вы домой, и хорошенько заприте дверь!

Тот отрицательно помотал головой.

Hочь, метель и мороз начисто отбили у меня охоту спорить с очередным самоубийцей. Упрямо наклонив голову, я пошла на свист, раздвигая плечами тугой снегопад. Староста поплелся за мной.