Хозяйка бешеных кактусов

«Господи! Да они здесь все вдобавок еще и помешанные, раз дело доходит до галлюцинаций», — поняла Яна и, прокашлявшись, спросила:

— А в каких личностных отношениях вы состоите с учителем?

— А то ты не знаешь? — усмехнулась Алла. — Тоже небось почувствовала на себе его чертовское обаяние? Он — наш учитель, наш наполнитель, он имеет право быть с каждой из нас, и мы принимаем это за счастье, за радость, потому что заряжаемся энергией. Это не банальное сексуальное удовольствие, не удовлетворение животных инстинктов, а именно что зарядка энергией.

«Ясненько, — усмехнулась про себя Яна. — Значит, ощущение, что я попала в гарем, сразу возникшее у меня, не было ложным».

— Не думайте, что это разврат, — быстро добавила Алла. — Учитель женат и любит свою жену. Интимные отношения с нами — как бы необходимость, способ освободить нижние чакры для высших сил.

— Я поняла, — поспешно добавила Яна, — учитель воспринимает это как работу.

— Точно! Он должен влить нам свою энергию!

«Какой бред…» — ужаснулась Яна и спросила:

— А как же любовь? Вы же влюблены в него? Как же ревность и все такое? Ну, я имею в виду, что он чистит чакры и жене, и ученицам.

— Ревность — недостойное чувство, так говорит учитель. Конечно, мы все любим его, но понимаем, что такой мощный талант не может принадлежать одной женщине. Мы смирились и довольствуемся тем, что имеем, — опустила глаза женщина.

— Поэтому вы сначала приняли меня в штыки? — уточнила Яна.

— Ну конечно… — смущенно улыбнулась Алла. — Каждая новенькая вызывает особый интерес учителя.

«Ага, пока он не откроет ей нижние чакры и не выкачает все деньги», — поняла Яна.

В принципе механизм действий Глеба Порфирьевича был ей ясен. Она не понимала одного — как ему, имея такую заурядную внешность, удается влюблять в себя богатых дам.

«Неужели они настолько одичали от одиночества? А может, учитель — сексуальный гигант?» — думала Яна, которую проводили в отведенную ей комнату, довольно-таки милую и по-домашнему обставленную. Окно было закрыто занавесками веселой расцветочки, возле него располагался небольшой стол со стулом. Односпальная кровать, пара полок на стене и небольшой деревянный шкаф для одежды, которой у Яны не было с собой, — вот и вся обстановка. После сытного обеда и разговора с Аллой Яна растянулась на кровати и умиротворенно закрыла глаза. Покой ее нарушил внезапный стук в дверь — к ней пожаловал сам учитель.

— Каково ваше первое впечатление? — улыбаясь, спросил он, но все равно Яна почувствовала какие-то перемены, и не в лучшую сторону, произошедшие с ним.

— Очень хорошие впечатления, — ответила Яна, вставая с кровати. — Ваши ученицы очень милые женщины, и я думаю, что мы подружимся.

— Я в этом уверен, — ответил учитель, присаживаясь на стул. — А теперь бы я хотел выпить с вами за знакомство и принятие в семью.

Словно фокусник, он вытащил из-за пазухи бутылку шампанского и два фужера. Яна не могла отказать, желая окончательно втереться к нему в доверие и опасаясь обидеть радушного хозяина. Глеб Порфирьевич разлил шампанское и поднял бокал. Сквозь пузырящееся стеклянное пространство он похотливыми глазами смотрел на Яну.

«Уже предвкушает заряжение энергией, чертов мошенник и бабник!» — мелькнула мысль у Яны, никак, впрочем, не отразившаяся у нее на лице. Она в ответ подняла бокал, они чокнулись и выпили.

— Ну, а теперь, Яна Карловна, я хочу знать истинную причину вашего присутствия на моей территории, — вдруг совсем другим тоном произнес учитель, вовсе и не улыбаясь больше.

Яна чуть было не поперхнулась.

— Вы о чем? — попыталась она сыграть в «невинность».

— О правде, дорогая дамочка! Чего ради вас сюда занесло? Вы меня принимаете за дурачка? Не забывайте, что я маг и могу читать чужие мысли. Не очень-то вы похожи на одинокую матрону, тоскующую по мужскому теплу.

— Ну, это не важно. То есть не самое важное в вашей практике, — ответила Яна, чувствуя легкое беспокойство. — Или я ошибаюсь?

— Ошибаешься, детка, ошибаешься… Все ты прекрасно понимаешь, проныра чертова! Мне Алла рассказала, как ты ходишь здесь да расспрашиваешь, разузнаешь… Из милиции, что ли? — грозно спросил учитель, вынимая руку из кармана и направляя на Яну дуло пистолета. Оружие смотрелось не волшебным, а самым что ни на есть настоящим.

Она сглотнула.

— Настоящий? — решила все-таки уточнить Яна.

— Можешь не сомневаться, — заверил он ее.

— Вы с ума сошли?

— Ты из милиции? — повторил вопрос Глеб Порфирьевич.

— Нет.

— Журналисточка? — пренебрежительно хмыкнул он.

— Нет.

— Тогда говори правду, или я разрежу тебя на куски! — прохрипел учитель.

— Я правда ваша поклонница, я хочу стать магиней… — решила блефовать до конца Яна, но вздрогнула от резкого выстрела, почувствовав струю воздуха от пролетевшей рядом со своей щекой и ухом пули. И леденящая лапа ужаса сковала ее грудь.

— Первый выстрел, как всегда, предупреждающий, а вот второй превратит твое личико в кровавое месиво. Тебе это понравится?

— Думаю, что нет… — ответила Яна, не сводя взгляда со ствола пистолета, словно ее взгляд был способен остановить кусок свинца.

— Ну, так я жду. Второго предупреждения не будет…

— Я здесь по поводу Надежды Быковой, — быстро ответила Яна, понимая, нутром чувствуя, что должна сказать правду.

— По поводу Нади? — очень сильно удивился Глеб. Он явно поверил. — А при чем тут эта неудачница?

— Она же жила у вас?

— А я этого и не отрицаю, — пожал плечами учитель. — Дуреха лечилась здесь от своей большой, прямо-таки патологической любви к какому-то шоумену.

— И вы ее вылечили?

— Да она даже при сексе со мной повторяла его имя, ненормальная! Забеременела, а потом сбросилась с высоты. Видимо, так и не смогла забыть того мужчину. Дура, что тут скажешь. Но ты, наверное, заметила, что тут все с приветом.

— Надя забеременела от вас? — спросила Яна, у которой любопытство взяло верх над страхом.

— А от кого же? Я так понимаю, с тем хмырем у нее ничего не было.

— И вы бы допустили, чтобы она родила?

— Конечно, нет. Я отлично знаю способы и методы, которые спровоцировали бы выкидыш. — Темные, провалившиеся от беспокойства глаза учителя продолжали изучать Яну, словно подопытного кролика.

— А, так, значит, вы убили ее?

— Ха! Конечно, нет! Я бы никогда не сделал ничего подобного так открыто. Дура Надя могла навлечь на мой центр излишнее любопытство правоохранительных органов, чего я не мог допустить, потому и отправил отсюда. И вот, как в воду глядел: явилась ты со своими вопросами. Так кто ты? Родственница этой дурехи? Она ничего о тебе мне не говорила.