Хозяйка бешеных кактусов

Сама судьба была на его стороне — он удачно избежал привычных для Москвы пробок, а то сошел бы с ума от задержки, и вскоре припарковался на стоянке возле гостиницы. Глянув на высокое серое здание и скромные три звезды на фасаде, Никита не переставал улыбаться.

«Хороший выбор, Яночка! — продолжил он внутренний монолог. — Скромная, но чистенькая гостиница не в самом центре Москвы. Огласка нам не нужна. И мне, как лицу узнаваемому, и ей, как невесте чешского князя. Молодец, Яна. Видимо, бывалый казачок! Да и не важно, какая обстановка в номере, главное — заключить наконец эту суперпривлекательную женщину в свои объятия».

К чести Никиты можно сказать, что он не бахвалился и не вспоминал о том, что спас Яну от верной гибели. Он никогда бы не стал напоминать Яне об этом, требуя чего-то взамен. Сейчас Никита понимал, что нельзя появиться на долгожданном свидании с дамой с пустыми руками, поэтому обрадовался, заметив в холле гостиницы магазин с сувенирами и цветами. Продавщица вытянулась в струнку, завидев явно богатого клиента, да еще с таким знакомым лицом. Она уже неоднократно видела в этом скромном отеле скрывающихся от посторонних глаз известных людей, приезжавших сюда на тайные свидания. Все они не желали ударить в грязь лицом и покупали у нее дорогие букеты для своей пассии.

— Вам нужны цветы? — спросила она, предугадывая желание клиента и чуть кокетливо теребя ворот блузки.

— Да.

— Для женщины?

— Естественно. Не мужчине же.

— Кто знает? Сейчас такие времена, — туманно ответила продавщица. — Мне вообще-то все равно. Но лучше будет, если вы опишете мне человека, которому хотите подарить букет, тогда я помогу составить композицию, — располагающе улыбнулась девушка.

— Знаете, розы, гвоздики, лилии, орхидеи… все не то, как-то очень банально… Мне требуется нечто оригинальное, необычное. Вот! Почему-то мне кажется, что моей знакомой должно понравиться вот это! — Никита указал на очень симпатичный, большой и круглый сочно-зеленый кактус с острыми длинными желтыми иголками.

Продавщица удивленно округлила глаза.

— Кактус? Вы хотите подарить кактус? А ваша дама не обидится?

— Она поймет, — ответил Никита.

Кактус и в самом деле весьма стильно смотрелся среди всех цветочных композиций магазинчика. Он сидел в кашпо в виде металлического ведерка, а землю сверху прикрывали цветные камешки и разноцветные кругленькие стекляшки, выглядевшие очень привлекательно, — словно она была усеяна драгоценными камнями.

— Он стоит тысячу восемьсот, потому что большой и над ним поработал дизайнер, — робко предупредила продавщица.

— Вот две тысячи. Сдачи не надо, — ответил Никита.

— Вам его завернуть? — с опаской покосилась на кактус девушка.

— Спасибо, не надо. Я так возьму. Нести недалеко, сейчас же и вручу его будущей хозяйке.

Никита взял за ручку ведерко, оказавшееся достаточно ощутимым по весу, и направился по ковровой дорожке к девушкам-администраторам.

— Был забронирован сто первый номер, — улыбнулся Никита.

— Заплачено и забронировано на имя Никиты Глебовича Серебрянникова, — подтвердили ему. — Ой! Это вы?

— Я, — вздохнул Никита, поняв, что придется расстаться с мечтой сохранить инкогнито.

— Автограф дадите?

— Конечно. — Никита расписался на протянутом листке, несколько разочарованный, взял ключи и пошел дальше по коридору.

«Значит, Яны еще нет… — пришел он к выводу. — Опаздывает, как истинная искусительница. Она доведет меня до инфаркта! Я и так уже весь в нетерпении… О, моя Жанна д’Арк!»

Никита открыл дверь и вошел в номер, который оправдал его ожидания. На полу ламинат, комната небольшая, со скромной кроватью, но под чистым покрывалом, светлое окно со старомодным тюлем, страшный шкаф с зеркальной дверцей (вместо зеркала в комнате), два обычных стула, полированный столик с одинокой стеклянной пепельницей на нем и одно изрядно потрепанное кресло.

«Да… — вздохнул Никита. — Не в такой бы убогой обстановке встречаться с этой женщиной! Эх, если бы я был уверен, что она согласится на свидание, снял бы самый лучший номер-«люкс», и мы бы славно поплескались в джакузи… Но ничего, вот придет Яна и скрасит своим появлением всю серость здешней обстановки. И потом, у нас с ней еще все впереди!» — решил Никита и прошел в комнату, держа горшок с кактусом в руках.

Дальше произошло то, что произошло. В тот момент Никита ничего не понял, а на размышления ему не отвели ни секунды времени. Раздался звон битого стекла и какой-то громкий, хлопающий звук. Затем Никита почувствовал сильный удар в грудь и буквально опрокинулся назад на спину. При падении головой приложился об угол тумбочки и, успев на мгновение ощутить острую боль, потерял сознание.

Яна сидела в просторной кухне своей трехкомнатной квартиры, водрузив перебинтованные ноги на мягкий пуфик, а ее домработница Агриппина Павловна суетилась у плиты. У нее главным лекарством от любых болезней была еда, и сейчас эта самая еда появлялась на столе в устрашающем количестве. На одной из тарелок дымились картофельные драники, щедро залитые густой сметаной (Агриппина Павловна делала их по особому рецепту, добавляя в тесто жареный лук и тонкие полоски бекона), на другой тарелке румянились тонкие кружевные блинчики, к которым прилагалась розетка с красной икрой, что, по мнению домоправительницы, должно было сильно улучшить кровь больного человека. О пирожках с различными начинками и сладких ватрушках можно вообще не говорить, это добро Яна видела каждый день. А сегодня на завтрак предлагалось еще и два салата из свежих овощей плюс любимый Янин «греческий» салат, а также заливное из языка, омлет с томатами и полная корзина фруктов.

— Все-таки не по специальности вы, Агриппина Павловна, работаете всю жизнь. Ресторанный бизнес потерял очень ценный кадр. Могли бы прославиться и стать известным шеф-поваром.

— Нет, не могла бы, — покачала головой Агриппина Павловна. — У меня вкусно получается только тогда, когда я знаю, для кого готовлю, то есть для своих. Ты давай, Яна, кушай, с такими-то ожогами — врач что сказал! — нужно усиленное питание. Да и с Карла твоего спрошу, чтобы питание в Крыму было хорошее.

— Не волнуйтесь, все будет в порядке, — запихнула в рот ложку красной икры Яна и посмотрела на часы. — Карл заедет через два часа. Думаю, я на юге прекрасно отдохну, а морская вода залечит мои раны. Могу полностью расслабиться, со спокойной душой, зная, что мой ребенок остается в ваших с Ричардом надежных руках.

— Ну уж по этому поводу можешь не беспокоиться, за Вову мы погибнем! Все телефоны врачей у меня есть, деньги есть, отдыхай на здоровье!

Агриппина Павловна повернула грустное лицо в сторону Яны.

— Я, конечно, всегда видела, что ты девушка с приветом. И во что ты только не ввязывалась! Но последнее твое приключение превысило все допустимые границы. Ты подумала, когда пошла куда-то одна на верную смерть, что бы было с нами? — Агриппина Павловна вытерла слезу. — Ты же могла сгореть заживо!

— Агриппина Павловна, давайте, мы не будем говорить, что бы могло быть. Ничего же не произошло страшного, и баста! Но ведь я и предположить не могла, что меня схватят и соберутся поджарить, иначе бы одна не пошла. Все, я не хочу вспоминать! — заела икру румяным блином Яна.

В дверь позвонили. Агриппина Павловна суетилась у плиты, не имея возможности отойти от шкворчащих на сковородке котлет, и Яна медленно поднялась.

— Я открою. Может быть, Карл раньше приехал? — И она в растоптанных шлепках бывшего мужа засеменила к входной двери.