Хозяйка Горячих ключей

— Позвольте… - не унимался мастер. – Она же халда, каких свет не видывал! – он тоже встал, и, видимо, совсем забылся. Саша в этот момент поняла, что именно сейчас они говорят на равных, и только поэтому не вышла из столовой, как планировала.

— Говорите, Михаил Лаврентич, слушаю, - она села, понимая, что он сейчас стоит, и если сделает это первой, он останется в более неудобном положении.

— Она не то, что не умеет себя вести, она просто не видит границ, за которые переходить нельзя! – он так махал рукой и так сжимал пальцы, что кусочек сахара рассыпался и теперь разлетелся во все стороны. – Постучалась ко мне, и как только я открыл дверь, вошла. Просто оттеснила меня от входа и ввалилась в мой дом. Осмотрелась и ка-ак начала знакомиться со мной!

— И это все? – Саша еле сдерживалась, чтобы не начать смеяться. Это его «как начала знакомиться» просто стерло всю злость на его несдержанность и одичалость.

— А этого мало? Я не приглашал ее в гости, не предложил пройти… - он безустанно поправлял очки на носу, поводя при этом носом.

— Михаил Лаврентич, присядьте. Возьмите конфету, выпейте кофе и помолчите. Я не хочу учить вас жизни, ведь вы и без меня знаете, что люди разные. Если для вас что-то является недопустимым, для кого-то это норма. Но у вас уж больно низкий порог недопустимого… не мне вас судить, и не мне вам навязывать свое мнение, но Елизавета очень нужна была мне здесь. Если она вам неприятна, я поговорю с ней. Она больше не побеспокоит вас, - закончила Саща и улыбнулась Михаилу, который опешил и принялся за кофе.

— Не стоит. Это будет выглядеть так, словно я вам нажаловался…

— Но вы и правда, нажаловались, Михаил Лаврентич, - Саша, а вернее, Светлана Борисовна знала, что «правду говорить легко и приятно». Но она всегда добавляла от себя к этой фразе: «только если эта правда не касается лично вас».

— Но… - мужчина будто бы на секунду запаниковал, но моментально взял себя в руки…

— Доброе утро. Гляжу, здесь много ранних пташек. Это хорошо! Потому что кто рано встает, тому Бог подает! – Елизавета вошла в столовую так неожиданно, что оба замолчали.

— И на кого же нажаловался вам наш Мишенька? – Елизавета взяла кофейник, подвинула к себе чашку и налила кофе. Из вазочки она выудила пять конфет и присела с ними напротив мужчины. «Жалобщик» моментально покраснел.

— А-а… - Саша так опешила от «наш» и от «Мишенька», что даже забыла переживать, что Лиза могла слышать часть их беседы. – Михаил Лаврентич пришел рассказать о делах. Вам это точно не будет интересно, Елизавета Глебовна.

??????????????????????????— О! Мне очень интересно. Ведь оказалось, что этот мужчина полностью заведует благополучием этого дома! – ее щеки раскраснелись, плохо собранные волосы придавали ей столько обаяния и даже молодости, что Саша чуть не начала сомневаться, что ей сильно за тридцать. Шаль на плечах ее то и дело неожиданно соскальзывала, открывая хоть и вполне закрытое декольте халата, но с ее объемами, оно казалось очень даже вечерним.

— Думаю, мне пора. Дел сегодня видимо–невидимо, - Саша прихватила конфету и заметила, что Лаврентич даже не заметил ни ее слов, ни того, что она уходит, а он остаётся с причиной его утренней истерики наедине.

38.

Заснуть снова не получилось, хотя и очень хотелось чуточку забыться. Полежав около часа, рассматривая потолок, на который попадал свет с улицы, Саша встала и начала одеваться. Хотелось уехать куда-нибудь, чтобы оказаться вне зоны истерик Лаврентича и какой-то пакостной, что ли, улыбки младшего князя.

— Тоже мне… жених нашелся. Будто до весны не могли подождать. Приперлись, гости «дорогие», - бормотала Саша, собирая волосы. Зеркала в комнате не было, и чтобы осмотреть получившуюся прическу, она спускалась на первый этаж в прихожую. – Ведь сейчас только спущусь, и сразу кто-то найдет мне занятие или найдет причину для разговора, - Саша стояла, глядя в окно. Девушки должны были уже позавтракать и выйти на прогулку–разминку.

Смеющаяся стайка выпорхнула из-за угла дома и под руководством Ольги все зашагали к лесу. Но для этого надо было миновать домик Лаврентича. Лизавета догнала девушек чуть позже, и смеха прибавилось.

Дверь домика, в котором прятался от мира «наш дорогой отшельник», как выражалась матушка, рапахнулась, и на улицу вышел старший князь. А за ним, на ходу натягивая куртку вышел… кто бы вы думали? Лаврентич! Да-да, тот самый отшельник, который проклинал все на свете, а сильнее всего Сашу за то, что прогулочную дорожку она решила вести именно мимо его обители. Хоть Василий и объяснял ему, что выбор направления обусловлен был не идеей навредить его любви к тишине, а лишь тем, чтобы не чистить лишние сотни метров, Лаврентич оставался при своем мнении.

— И что это заставило тебя высунуть нос из своей берлоги? Неужто отвращение к Лизавете? – хмыкнула Саша, и вдруг в голове ее совершенно ясно возник ответ. – Конечно, конечно! Да они ведь, эти мужчины, почти не отличаются от своих пятилетних собратьев! Нравится девочка – дергай за косичку, пакости изо всех сил. Ты, Лаврентич, похоже, совсем еще не знаешь самого себя! – Саша засмеялась, наблюдая, как он медленно шагает за князем и оглядывается на девушек.

Настроение резко поднялось. Наблюдать за ним стало даже интересно. Саша даже отбросила мысль отправиться на станцию к Макару и его жене. Хоть и придумала «очень важную» причину – разобраться с кроватями. Потом вспомнила о зеркале, взяла с подоконника тетрадь, которую использовала в роли ежедневника, и в список покупок добавила три зеркала. Себе и в две комнаты девушкам, где их недоставало.

— Сашенька, вот как хорошо, что я тебя встретила, - матушка спустилась в столовую следом за ней. – Я хотела поговорить…

— Только не о князе и не о моем замужестве! Иначе, я уеду к Макару, - перебила ее Саша, и матушка прикусила губу.

— Яа-а… хотела поговорить о новой группе, - быстро «переобулась» мамаша, а ведь явно хотела затянуть эту «песню о главном» снова.

— О группе поговорю с радостью, - Саша присела за стол. Дарья помогала Надежде накрыть завтрак для хозяек дома и заметно долго задерживалась возле стола, то поправляя скатерть, то переставляя с места на место чашки. Саша посмотрела на нее взглядом, который значил только одно: «Дарья, я прекрасно вижу, что ты здесь трешься, исключительно чтобы быть в курсе разговора.»

— Князья и Михаил Лаврентич присоединятся к нам после купания, - известила матушка, поправив кружевной воротничок. А ведь Саша и не замечала до этого момента, что матушка преобразилась: хорошо причесана, в новом платье, которого Саша раньше на ней не видела. Нехорошие мысли о ней и старшем князе наполнили голову.

— Если бы знала, спустилась бы позже, - буркнула Саша и принялась ковыряться в тарелке с кашей. – А в чем причина таких перемен, матушка? Гляжу, ты и платье новое достала, и прическа сегодня, как на бал.

— У нас гости, Александра, не забывай об этом. Мы, как добрые хозяева, должны сделать все возможное, чтобы гостям было удобно, - совершенно не смутившись, ответила матушка.

— Думаешь, им будет удобнее спать, если ты наденешь новое платье? – хмыкнула Саша.

— Я тебя не узнаю, девочка моя, - матушка положила ложку и посмотрела на дочь серьезно. – В нашем доме всегда было так. И будет здесь. А то, что им пришлось жить у Лаврентича… Это не зависит от нас. Думаю, они поймут, что другого выбора не было. Пансионат кормит нас.