Хозяйка Источника

– Сколько?

– Примерно год. Пускай люди привыкнут, что я их король, а потом видно будет. Уйти мы сможем в любой момент; за этим дело не станет.

– То есть, – сказал Морган. – Ты намерен объявить, что раздавать Причастие начнёшь лишь через год?

Я усмехнулся.

– Ну, не так категорически. Помягче. Я скажу, что для овладения Формирующими необходима тщательная подготовка, и раздам всем желающим книги, которые они должны изучить. Наши чародеи – народ образованный, знания ценят превыше всего и, без сомнения, поймаются на эту уловку. Никакой очереди не будет, вместо неё – строгий конкурсный отбор. Таким образом, мы сможем выгадать даже не год, а несколько лет.

Дейрдра с облегчением вздохнула.

– Я знала, Артур, что ты найдёшь выход.

Я повернулся к ней.

– Ты назвала меня Артуром? Так кто же я на самом деле?

– Трудный вопрос, – сказала она. – Я путаюсь с тех самых пор, как узнала, кто ты в действительности. В мыслях я давно называю тебя Артуром.

– Тем не менее, сила привычки велика, – заметил Морган. – Пройдёт много времени, прежде чем для людей, знавших тебя раньше, ты перестанешь быть Кевином Мак Шоном.

– А я не уверен, что этого хочу. Пусть Кевин останется моим вторым именем, чтобы не путать меня с моим великим предком. Артур Второй или Артур Кевин Пендрагон – каково?

– Да будет так! – торжественно провозгласил Морган. – Да, кстати, что конкретно ты заставишь изучать наших колдунов?

– Об этом ещё нужно подумать. По правде говоря, все наши Одарённые старше пятнадцати лет готовы овладеть Формирующими; здесь не так важны знания, как соответствующее мировосприятие. А вы всё-таки чародеи, хоть и не больно могучие. В Домах Экватора дети проходят обряд Причастия в возрасте пяти-шести лет, и лишь потом получают образование; но мы поступим иначе. Я составлю программу обучения, раздобуду необходимые учебники…

– Где?

– Где-нибудь да раздобуду. В крайнем случае напишу их сам или с братом и сёстрами. Мы на несколько дней уйдём в мир с быстрым течением времени, а вернёмся уже с готовыми книгами, причём отпечатанными отнюдь не на местной примитивной полиграфической базе. Это произведёт на наших чародеев должное впечатление, и они примутся штудировать их с большим энтузиазмом.

– Уж точно, – согласился Морган. – Когда Колин подарил мне книги из другого мира, я просто обалдел. Правда, язык там какой-то странный, и местами я не понимаю, о чём идёт речь.

– Мои книги будут удобочитаемы, – заверил его я. – Итак, одну проблему мы решили. Далее, как и когда мне предстать перед моими подданными?

– Мы над этим уже думали, – ответила Дейрдра. – Нашей знати известно, что расстояние для тебя не помеха, но что касается простого народа, то лучше не ошарашивать его твоим внезапным появлением. Я считаю, что ты должен прибыть в Авалон как обыкновенный человек.

– Леди Дейрдра права, – сказал Морган. – Давай представим всё так, будто ты возвращаешься из далёкого Царства Света; заодно и совершишь поездку по своей стране. Начнёшь с какой-нибудь окраины, где ещё не знают, что ты король…

– Например, из Лохланна, – предложил я. – В Каэр-Сейлгене никто не называет меня «ваше величество». Тамошним жителям я сказал, что возвращаюсь из дальних краёв. Они, конечно, удивились, но поверили мне.

– Что ж, решено, – подвёл итог Морган. – Ты поплывёшь вниз по реке из Лохланна в Авалон. Это великолепная идея.

Я взглянул на Дейрдру и увидел на её лице мечтательную улыбку.

– Кевин, – проговорила она. – Ты помнишь…

– Да, милая, – сказал я. – Отлично помню. Это было незабываемое путешествие. – И уже мысленно добавил:

– Наш медовый месяц.

Дейрдра услышала меня.

Taken: , 1

ГЛАВА 5

– Это до боли напоминает мне верховья Миссисипи, – задумчиво произнёс Брендон, сидевший рядом со мной на скамье у борта корабля; взгляд его был устремлён на проплывавший мимо берег. – Штат Миннесота, Земля Хиросимы.

Шёл третий день нашего путешествия вниз по реке Боанн к далёкому Авалону. Погода была мерзкая, небо заволокло тучами, дул холодный ветер с севера, но дождя, к счастью, не предвиделось.

Я отвлёк своё внимание от листка блокнота, куда записывал одни имена, а другие вычёркивал, и посмотрел на брата.

– Так это и есть аналог Миссисипи, – несколько удивлённо ответил я. – Только в этом мире такого слова никто не слышал, потому что здесь никогда не было индейцев.

– Правда? – вяло сказал Брендон. – А я и не знал.

– Дело в том, – принялся объяснять я, – что здесь аналог Берингова пролива очень широк, и азиатские племена не смогли преодолеть его. Так что Лайонесс до прихода европейцев оставался незаселённым.

Брендон хмыкнул.

– Ты не понял меня, Артур. Видишь ли, я с самого начала вбил себе в голову, что Лайонесс – это Британия, а Лохланн находится где-то в Шотландии. – Он снял со своей головы клетчатый берет с балабоном, скептически посмотрел на него, затем снова надел. – Сработал старый стереотип: Артур, король бриттов.

– А где твои уши были… – начал я, но потом сообразил, что когда я рассказывал Бренде и Пенелопе о географии Земли Артура, уши Брендона были на Земле Хиросимы, где он обзванивал знакомых психоаналитиков, перепоручая их заботам своих пациентов. – Но как же так? Разве тебе не известно, что большинство исследователей легенд раннего артуровского цикла давно пришли к выводу, что Лайонесс не что иное, как аналог североамериканского континента?

– Я никогда не интересовался этим вопросом, – ответил брат. – Может быть, потому что в своё время Бренда была помешана на преданиях о нашем прадеде. Мы с ней стараемся быть разными. – Он сделал паузу и с горечью добавил:

– Хотя ни черта у нас не получается.

За сравнительно короткое время, прошедшее с момента нашей встречи, я уже успел убедиться, что тесная эмоциональная связь между Брендоном и Брендой тяготит их обоих, но вместе с тем они были бы глубоко несчастны, если бы эти узы, соединявшие их с момента рождения, внезапно разорвались. Боюсь, что в таком случае они просто сошли бы с ума от внутреннего одиночества – того самого одиночества, которое является нормальным состоянием для всех людей, кроме таких уникумов, как мои близняшки. Я одновременно жалел их и завидовал им.

– Стало быть, – после недолгого молчания отозвался Брендон. – Лайонесс, это аналог Америки?

– Северной, – уточнил я. – А здешний аналог Южной Америки называется Атлантидой и заселён преимущественно выходцами из Греции и Италии, которые считают себя единым народом – атлантами, хотя говорят на двух языках – латинском и греческом.

– Так значит, они наши соплеменники по материнской линии?

– Вроде того.

– Лайонесс дружит с ними или воюет?

– И то, и другое. Лайонесс и Атлантида перманентно находятся в состоянии вооружённого перемирия. Полномасштабной войне чувствительно мешает отсутствие Панамского перешейка, так что оба континента разделены тысячей миль морского пространства. Другое дело, наши северные соседи – Готланд и Галлис…