Хозяйка лесной усадьбы, или Отвергнутая жена дракона

– Изабелла, деточка, ты плачешь, иди ко мне! – ласково проговорила наставница, распахивая объятия.

Я вывернулась.

– А вы всё время мне врали! – воскликнула я. – С самого детства! Как вы могли?! Я же вам больше всех доверяла! И не трогайте меня!

Вырвав у Элеоноры наволочку, я снова метнулась к шкафу и начала складывать в неё панталоны, чулки и ночные сорочки. Очень быстро, без разбору. Затем, скользнув взглядом по стоявшему без движения разгневанному Сотерану, я подбежала к столу, закинула в наволочку записную книжку, а из туалетного столика вывалила драгоценности и кремы.

Всё хорошо, но нужны наличные деньги, чтобы нанять экипаж! Золотой подвеской не расплатишься – дороговато будет, да и вычислят сразу!

– Изабелла, ну куда же ты пойдёшь?!

– Пока не знаю.

Я понятия не имею, куда бежать! У знакомых или у мамы меня будут искать в первую очередь. На постоялых дворах и в гостиницах – во вторую. Значит, нужно заграницу! Ближайший приграничный город – Лёвинсбро, всего ночь в дороге, туда и поеду! Главное, успеть пересечь границу до того, как прокурор спустит гончих в погоню.

– Изабелла, я лишь хотела тебя уберечь, а получается, что сломала твою жизнь. Прости меня! – продолжала причитать леди Элеонора.

– Чтобы сохранить мне жизнь, лучше помогите мне сбежать!

– Но как тебе помочь?!

– Займите мне денег.

– У меня только несколько монет, – наставница высыпала кошелёк в ладонь, – и чековая книжка. Я не пользуюсь наличными.

Я подошла и сгребла монеты в свою дамскую сумочку.

– Спасибо.

Потом подошла к мужу, остановившись напротив. Легкие наполнил тонкий аромат знакомой туалетной воды, терпкой с нотками табака и хвои. Ещё в клубе я всегда узнавала Ричарда по запаху, ставшему самым близким и любимым. Но теперь этот мужчина отрёкся от меня. Глаза заволокло пеленой слёз, я всхлипнула и вытерла ресницы.

Встала на мысочки, приблизив лицо к мужу.

– Однажды, Ричард, ты узнаешь правду, что я не изменяла тебе, но будет слишком поздно, – произнесла я сдавленным голосом. – А теперь приказываю: забудь всё, что видел здесь и слышал! Когда я уйду, пойдёшь в свой кабинет, напьёшься до беспамятства и ляжешь спать до самого утра!

– Изабелла, хватит с него ментального воздействия… – поморщилась Элеонора. – Это может иметь последствия!

– Какие последствия? – я вздрогнула, застыв посреди комнаты.

– При грубом ментальном воздействии, возможно воспаление мозга. Да не пугайся так! Твоя магия ещё не настолько сильна. Скорее всего, у Ричарда просто немного поболит голова. Но я бы не советовала тебе пользоваться твоим даром против людей – это, как минимум, противозаконно!

– Разумеется, я постараюсь, – вздохнула я.

Я подняла набитую вещами наволочку и двинулась к двери. Пушистик, беспокойно крутившийся всё это время рядом, двинулся за мной.

– Нет-нет, малыш, а ты останься здесь!

12

Фердинанд несогласно покачал лохматой головой и с готовностью подошёл к двери, готовясь куда-то идти.

– Нет, малыш, останься тут! – я указала пальцем на ковёр и приоткрыла дверь, взглянуть нет ли кого в коридоре.

Но фамильяр даже слушать меня не захотел и тоже высунул свою морду в дверную щель.

– Подержите его, леди Элеонора!

– Как же я его подержу, он тяжелее меня в два раза! А может быть, и в три!

– Пушистик, малыш мой… – я присела и взяла собаку за толстые щёки и тяжело вздохнула, – останься с хозяином, пожалуйста. Тебе со мной нельзя. Понимаешь? Хозяин ещё больше на меня рассердится за то, что я тебя забрала.

Пёс жалостливо надломил брови и раскатал губу – того гляди заплачет. Я обняла его за шею и прошептала:

– Ну, пожалуйста. Мне нужно уйти, чтобы спасти свою жизнь, а если ты пойдёшь со мной, то хозяин быстро найдёт меня: призовёт тебя и допросит.

Пушистик решительно помотал головой.

– Не допросит? – я приподняла бровь.

Пёсик помотал головой с ещё большей решительностью.

– Ты обещаешь хранить тайну моего местонахождения? – спросила я со всей серьёзностью, сдвинув шерсть со лба пса и заглядывая ему в большие карие глаза.

– Ур-ур-ур, – закивал он, высунул язык и мокро облизал мне лицо. – Ур-ур!

– И почему я тебе безоговорочно верю? Ладно, пошли, – я улыбнулась и крепко обняла собаку. – Спасибо, что решил меня не оставлять.

– Вот и хорошо, что он пойдёт с тобой, Изабелла, – проговорила леди Элеонора. – Защитит тебя! Да и Сотерану не расскажет, что я была соучастницей твоего побега. Я, пожалуй, скажу ему, что ты меня тоже в статую превратила, чтобы не сокрушался на меня. Ну, беги же, беги, пока Ричард не очнулся!

– У меня к вам одна просьба, леди Элеонора! Передайте, пожалуйста, моей маме, что я не смогу объявиться у них долгое время.

– Конечно, я объясню им… всё, что смогу… И обещаю помогать твоей семье.

– Спасибо. Прощайте, леди Элеонора! – проговорила я.

Обнимать наставницу на прощание я не решалась – после обмана это было слишком тяжело. Но леди Элеонора сама коротко обняла меня и вытолкнула за дверь:

– Береги себя, Иза!

В коридоре никого не было. Я двинулась к лестнице, делая вид, что совершенно обычно прогуливаюсь по дому. Только мешок в виде наволочки портил всю картинку и вызывала вопросики. Я спрятала его за спину.

Проходя мимо чайной гостиной на втором этаже, услышала из приоткрытых высоких дверей смех. Пушистику показала знаком молчать и сама застыла, прислушиваясь.

– Я подготовил прошение о разводе для брата ещё на прошлой неделе! Знал, что этот брак долго не продержиться. Осталось только указать причину: “измена жены” и отправить в суд, – раздался бодрый голос Эндрю, младшего брата Ричарда.

В ответ снова полился весёлый смех. Кажется, там собралось всё семейство, радуются и упиваются победой. Они меня в этой измене и подставили – у меня нет сомнений.

– Надеюсь, принцесса Валерия будет снисходительна, простит интрижку Ричарда и примет его предложение, – проговорила герцогиня-мать. – Я очень хочу, чтобы у Ричарда была хорошая жена, он заслужил, столько сделал для нашей семьи и для государства! Ведь он чуть не разрушил свою карьеру из-за этой выскочки, как её… Изабеллы! Надеюсь, он не заделал ей ребёнка.

– После зафиксированного факта измены это уже не важно, маменька, – проговорил Эндрю. – Развод – и под зад ногой. Пусть рожает под забором, теперь уже точно от конюха.