Хозяйка магического экспресса

— Боги всех миров, Агата, ты хоть иногда перестаёшь думать о проблемах? — Маркус, до этого сидящий у входа в купе, поднимается и подаётся ко мне. — Ты чудом выжила, спасла всех нас. Давай хотя бы этому порадуемся?

Он осторожно, явно следя за реакцией, заключает моё лицо в ладони и мягко поглаживает скулы.

— Хотела бы я быть такой же беззаботной, как и ты, — я позволяю себе принять эту маленькую ласку, утыкаюсь носом в ладонь. — Но я по-прежнему хозяйка этой маленькой банды. А, значит, обязана о них позаботиться.

— Позволь тогда мне позаботиться о тебе? — Фаст наклоняет голову и с мягким вопросом во взгляде смотрит мне в глаза.

Секунду я смотрю на него с привычной мне холодностью и даже отторжением. Но понимаю, что время для обид прошло. Мы встряли, и отказываться от чужой помощи и заботы — с моей стороны непростительная глупость.

А потому лишь киваю и отвожу взгляд, вновь осматривая место падения. А в мыслях делаю себе зарубку — главное не допустить, чтобы эта мимолётная слабость вновь не открыла Маркусу дорогу в моё сердце. Забота заботой, но влюбляться и повторять старые ошибки больше нельзя.

— Маркус, что произошло, пока меня не было? — спрашиваю я, двигаясь вдоль того, что ещё вчера было моим экспрессом.

— Что конкретно произошло — мы сами не знаем, — Фаст пристраивается рядом, предусмотрительно поддерживая меня за локоть, когда песок под моими балетками осыпается и я слегка теряю равновесие. — Просто мы в один миг выпрыгнули из Межмирья и зависли над этим пляжем. А потом на него же и рухнули. Как видишь, часть вагонов разорвало "Хищником", а часть пострадали во время переброски. Освальд, после того, как я нашёл тебя и поиски прекратились, тут же принялся за обследование состава. Думаю, к вечеру у тебя будет отчёт.

— А команда? — хоть состояние "Торопыги" не менее важно для меня, но своими ребятами я дорожу больше.

— Все живы, есть небольшие травмы и незначительные ранения, но ничего такого, с чем не могла бы справиться ваша Хельга.

Невольная улыбка касается моих губ — наша младшая кухарка давно демонстрирует способности к медицине и в моих планах была отправка девушки на курсы бытового лекаря. Но каждый раз либо не хватало денег, либо времени. Получается, что Хельга познаёт эту науку, так сказать, в бою.

— А Розмари? Как она? — незаметно для самих себя мы обходим наш импровизированный лагерь и замираем у кромки леса. — Знаешь, кажется, это она помогла мне. Я чувствовала присутствие чужой силы, которая подпитала меня во время прыжка.

Маркус бросает на меня странный взгляд. Я впервые не могу прочесть его эмоции в нём. Какая-то смесь настороженности и желания разобраться в этой загадке.

— Не знаю, правда это или нет, — наконец-то говорит он. — Но Рози не приходила в себя, пока я не принёс в лагерь тебя. А потом они вместе с Кропальком заявили, что будут спать рядом с тобой. Точнее, это Рози заявила и сказала, что Кропа её полностью поддерживает.

— Надо же, как они спелись, — хихикаю я.

— Не то слово, — возмущается Маркус. — Хорошо, что Миранда хотя бы убедила Рози поужинать! И то — они уничтожили свои порции, так и не отходя от тебя.

Мужчина недовольно сопит, всем своим видом показывая, как его задевает такое непослушание со стороны приёмной дочки.

— Маркус, ты что, ревнуешь? — внезапное озарение настигает меня. — То, что Рози успела привязаться ко мне и Кропе?

— Не говори ерунды, — на секунду лицо Маркуса удивлённо вытягивается, показывая, что я попала в цель, но потом он вновь становится серьёзным. — Какой план, гратта Хардисс? Уверен, что ты уже знаешь, что мы будем делать?

Я обвожу стоянку взглядом, собираясь с мыслями. Плана, как такового, у меня нет. В починке экспресса я бесполезна, помогать девочкам на кухне — они меня первыми оттуда тряпками погонят. Разбирать обломки вагонов — мои мальчики-стюарды слишком гордые, чтобы принимать помощь от женщины, тем более хозяйки.

Мой взгляд снова остановился на разрушенном рудохранилище. Вопрос о целостности наших запасов армелита отпадает сразу же. Если не Кропалёк, то местные фуршуни уже сожрали всё, что я успела закупить. А потому первое, и самое важное, что нужно сделать на пути к нашему спасению — раздобыть топливо для "Торопыги".

— Единственное, чем я могу сейчас помочь — так это исследовать место, куда нас закинуло, — говорю я, разворачиваясь к лесу. — И ты пойдёшь со мной.

— Неожиданно, — тянет Маркус в явном недоумении от моих слов. — Я уж думал, придётся навязывать свою компанию.

— Ну что ты, — я оглядываюсь и подмигиваю. — Ты, несомненно, очень полезный компаньон. А я, знаешь ли, слишком практична, чтобы отказываться от очевидной выгоды. Даже в угоду своей вредности.

Сказав это, тут же ныряю под сень разлапистого кустарника. Просто мне нравится оставлять за собой последнее слово, а Маркус не любит проигрывать. Поэтому единственный выход из нашей словесной дуэли — сделать вид, что появилось что-то очень важное.

Например — труднопроходимые заросли.

— Ты знаешь, куда идти? — спустя полчаса нашего молчаливого похода задаёт вопрос Фаст.

Я как раз останавливаюсь на небольшой прогалине посреди леса. Меня по-прежнему не покидает чувство, будто я здесь уже была. Бегала по этим местам, играла в прятки у того раскидистого дерева. Но в моих видениях здесь всё не было столь запущенно. От этих мыслей нехорошее предчувствие в моей груди разрастается ещё больше.

— Ты только сейчас решил задать этот вопрос?

— Сложно высказывать сомнения, когда ты настолько уверено ломанулась в кусты, — пожимает плечами Маркус. — А вдруг ты уединиться со мной решила, а? — он бросает на меня лукавый взгляд, но под моим надменным взглядом тут же меняет тактику. — Если ты что-то для себя решила, смысл тебя отговаривать? Хотя, если всё же интересно моё мнение — я бы взял с собой твоих ребят. Неизвестно, какая гадость тут обитает.

— Уверена, ты сможешь меня от всего защитить, — криво улыбаюсь ему в ответ. — Но если мои предположения верны, мы никого опаснее фуршуней не встретим.

— О чём ты говоришь? — Фаст в недоумении вскидывает брови, но я не отвечаю, двигаюсь дальше.

Что-то тяжелое, вытягивающее все мои силы, находится впереди. Я физически ощущаю это — на меня наваливается апатия и опустошение. Зрение будто бы раздваивается — я вроде нахожусь здесь и сейчас, слышу лёгкую трель птиц и сопение Фаста позади. И в то же время — перед глазами мелькают совсем другие картинки. Затянутые дымом и пеплом.

Когда мы достигаем очередной прогалины, и тяжёлые опахала низкого кустарника расходятся в стороны, я уже знаю, что увижу.