Хозяйка мертвой воды. Флакон 1. От ран душевных и телесных

Девушка вдруг обнаружила, что говорит со стариком на чужом языке. Так, этого еще не хватало! Кроме среднего знания английского и латыни, Ольга языков не знала. Значения слов были знакомыми, но звуки, из которых они состояли, другие, мягкие и мелодичные. Где она могла выучить другой язык? Как и когда?

Старик тоже разговаривал все время на другом языке. Притом язык этот напоминал чем-то славянский, с оттенками французской легкости.

– Меня зовут Пересмысл, – представился он девушке, которая одним глазом косилась на аппетитно пахнувший суп. – Я ведун народа Иволг, и ты в моём доме.

– На каком языке мы говорим? – спросила у старика Ольга, прислушиваясь к своим ощущениям от произносимых слов. Надо же, она словно родилась в этом мире!

– На скив-речи, птичье наречие. Очень, надо сказать, чистое наречие, ты часом не из клестов будешь?

Ольга снова не верила своим ушам. Но факт оставался фактом, она понимала и говорила на ином языке. Девушка обмоталась одеялом и подпрыгнула, схватилась одной рукой за затылок. Ощупала голову, прикоснулась к шее: пульс был нормальный. Если бы она могла найти зеркало, то посмотрела бы заодно на свои зрачки. Возможно она очень сильно чем-то отравилась и все еще видит галлюцинации.

– Где я?

– В лесах Скив, в Липовом доле, на правом берегу Звенящей реки, – ответил ведун, пригладив длинную бороду.

Все это прозвучало странно. Её, наверное, ищут всем городом, а этот сумасшедший дед похитил ее и теперь… а чего он хочет-то?

– Что, эта землянка точно твой дом? – поморщилась Ольга и осмотрелась. – А где туалет?

– Что, прости? – искренне удивился ведун.

– Пописать куда сходить можно? – уточнила девушка.

Старик улыбнулся и показал под лавку.

– В ведро, и за домом есть отхожее место. Но ты за дом не ходи, слаба еще, провалишься в дыру отхожую, и лови тебя всей деревней.

– Дыру, отхожую, – снова съежилась Ольга. – Ты серьезно? Может и лопухом подтираться? – взбрыкнула она, но уже сдержаннее. Такими “удобствами” она давненько не пользовалась. Только когда в деревне у бабушки летом гостила.

– А бумага туалетная есть? – уточнила девушка и съежилась, подсознательно понимая, что ответ ее не порадует.

– Чего? – не понял старик и почесал в затылке.

– В смысле, подтираться-то чем?

Когда до старикана дошел весь сокровенный смысл сказанного, он улыбнулся и тщательно пригладил бороду.

– Для этого вода есть, возьми вон там в углу на лавке кувшин с водою. А у отхожего места лопух растет.

“Хорошо в деревне летом…” – вспомнила Ольга строки из похабной песни и почувствовала, как слабеют ноги. Так, в последний раз она находилась в доме Лео. Водку не пила, но ела грибы. Грибы?!

– Слышь дед, а до Оренбурга отсюда далеко? – Ольга надеялась выбраться из этой землянки как можно быстрее и вернуться домой к нормальному туалету и ванной. Ох, она бы с удовольствием приняла бы сейчас ванну. И как персонаж из фильма “Бриллиантовая рука”, от чашечки кофе тоже не отказалась бы. Да и очень хотелось кушать. А лопухом подтираться – это слишком!

– Это на островах Дымер? Где этот Арен-бурх? Ты сейчас в землях скивов, в роду Иволг. Понимаешь? – растолковывал ей дед, почти что по слогам. – Дом этот мне по стезе ведуна достался, а сам я живу в избе рядом. Вот от тебя, голуба моя, вижу злая баба хотела избавиться, да и отравила грибками.

Ольга закрыла глаза и еле удержалась, чтоб не завыть на всю землянку.

– Слышь деда?

– Пересмыслом меня зови.

– А где я?

– В землях Скив, в роду Иволг. Забыла, что ли, как летала?

После этих слов Ольга еще раз осмотрелась и охнула, взявшись за голову.

– Летала?! Чего, какие скивы, какие леса, какие оборотни? Что за наркомания? Мне, бля, билет в реальность. Ну нет, это уже совсем не смешно! – истерика накатывала от осознания того, что это словно дурной сон, только наяву.

Ольга вскочила с кровати и, придерживая одеяло, бросилась к окну. Но за мутноватыми стеклами из минералов совсем ничего не было видно.

– Поешь сначала, а я пойду, пока, чтоб тебя не смущать, – сказал старик, то ли сочувственно, то ли с издевкой, поторопился убраться из землянки.

Ольга, воспользовалась ведром, потом накинулась на принесенную дедом похлебку. Лютый голод только усилился от аромата остывшей, но все еще горячей еды. В луженой тарелке, в бульоне плавали овощи, разваренные бобы, жареный лук. Еще никогда в жизни не ела она с таким аппетитом. Глотала пищу, почти не прожевывая, не чувствуя вкуса и одновременно удивляясь, до чего же вкусной была эта простая еда.

Проведя руками по бокам, девушка поняла, что за то время, пока находилась здесь, скинула, наверное, килограмм пять. Кстати, где она находилась до сих пор представления не имела.

Последнее, что четко помнила – это вечерние посиделки под пледом с Лео на лоджии дома его родителей, странный вкус грибов, очередную мелкую ссору, после которой Ольга ушла спать и… странный сон, страннее, чем приключения Алисы в Стране чудес. Теперь она здесь, в этом сарае, и какой-то старик срывает с нее одеяло, заставляя сверкать голой задницей. Жуть!

“Лео, где же ты, Лео, забери меня отсюда!”

В комнату заглянула рыжая девочка-подросток и с интересом осмотрелась в землянке, словно искала, что-то. Потом принюхалась, её конопатый носик несколько раз дернулся. Тряхнула плетеной корзиной, которую держала в руках. В корзине лежали какие-то тряпки. В живом взгляде подростка мелькнула задоринка, вперемежку с хитрецой.

– Привет, я Ариша, – веснушчатая девочка глядела на новую жительницу лачуги с любопытством.

Ольга поняла, что интерес девочки был вызван необычным розовым цветом её волос.

– Тебе чего? – пробубнила девушка набитым хлебом ртом. Она пыталась не выронить ни единой крошки.

– Какое странное имя: “Тебечего”. Ты что, из Фашираз? – звонко засмеялась над ней дерзкая девочка. – Дядька Пересмысл сказал взять тебя с собой, когда мы купаться соберемся. Выходи, мы тебя ждем.

Ольга поёжилась. Противный липкий пот и запах собственного немытого тела, после отступившего голода, стали раздражать ещё сильнее. Рядом на лавке она обнаружила простое льняное платье, видимо дед позаботился. Его даже сложно было назвать платьем, скорее это напоминало тряпичный чехол на тело, чем предмет женского туалета. По сравнению с тем, что носила на себе раньше Ольга – настоящее тряпьё!

Обнаружился здесь же и розовый кошачий костюм, с ушками на ободке. Ольга не успела и слова сказать, как Ариша деловито сгребла её костюмчик в свою корзину с бельём и вышла за дверь. На улице стояли девушки, их одежда была украшена зеленой ромбической вышивкой по вороту. Они с любопытством разглядывали странную пришелицу, а пришелица, в свою очередь, рассматривала их.

Возраст девушек разнился от совсем маленьких, десятилетних, до её ровесниц. Никто из местных жительниц не носил коротких или окрашенных волос, только косы, длинной у кого до пояса, а у кого почти до самой земли.