Хозяйка сердца звёздного капитана

Дара натурально зарычала — наставник и ухом не повёл. Я бы присоединилась к требованиям дары Вииары остановиться, но по-прежнему не могла вымолвить ни слова. Пробовала, но горло выдавало лишь слабое невнятное сипение, мало похоже на членораздельную речь. Непонятный ступор не отпускал.

— А тут написано «человек». Он что, не настоящий? Как в музее восковых фигур? Да, мам?

— спросил Тошка, не обращая внимание на споры.

Потрясенным сын не выглядел.

Воспользовавшись тем, что взрослые в шоке, он, выпущенный из слима, отправился

разглядывать площадку и добрался до саркофагов.

— Тоша, иди сюда, живо! — рявкнула я, позабыв о благоговении и мгновенно обретая речь от ужаса — чем занимается мой ребёнок, пока я тут рефлексирую?! — Не подходи к краю площадки!

Вот что ответственность за ребёнка с яжемамками делает! Запросто все остальное перекрывает!

— С чего ты взял, что это слово «человек»? — бабуля Ви тоже забыла обо всем на свете, но не из-за страха за внука.

Дару чрезвычайно интересовал язык вегов, который они с исследователями не могли разгадать до сих пор.

— Ну как же, бабуль? Это же человек? — сын показал на того, кто лежал в гробу. — Человек! Значит на табличке написано «человек».

На мой взгляд, логично...

Дара что-то ещё спросила, но дальше их дискуссию прервал пробирающий до мурашек гул

— это дар Шииран вставил-таки ключ в паз.

Воронка закрутилась, набирая скорость, увеличиваясь и светлея — врата открывались.

Вокруг площадки сгустились тучи. Синее пламя вспыхнуло, поднялось и облизало белоснежный свод арки, зажигая электриус таким ярким сиянием, что смотреть стало больно, но, вопреки всему, глаз оторвать невозможно.

Сложно описать чувства, которые меня в тот момент раздирали. Облегчение от того, что я добралась до конечной точки — моя одержимость исчезла. Благоговение перед высшими силами, которым я даже названия дать не могла, потому что не понимала их. Предвкушение чего-то особенного, уникального и настолько ценного, что моя жизнь не будет прежней. Любопытство. Удивление.

Я ожидала чего угодно, кроме того, что внезапно из света арки на площадку выйдут трое: двойник Ра и рыжая, потрясающей красоты даурианка с маленькой девочкой на руках.

Я уставилась на них во все глаза, боясь пропустить хоть черточку в лицах людей, которые напрямую, сердце к сердцу, касались самых дорогих и близких мне мужчин.

Хаамн. Это был он, вне всяких сомнений. Нет, я не спутала бы их с Ра ни при каких обстоятельствах. Они были разными. Учёный и воин. При всей видимой идентичности они оказались совершенно не похожими друг на друга.

Сердце билось, как заполошное, но я всё скользила и скользила взглядом по семье Тошки, изучая его биологических родителей.

Черты лица Хаамна мягче, и держался он не так, как Ра. У моего капитана осанка воина, а у отца Платона — привыкшего корпеть над книгами исследователя.

От отца Тошка взял фиолетовый цвет глаз и упрямый подбородок.

Ваала Хазааш из рода Даадаш. Она подарила сыну цвет волос и мягкую улыбку. Да вообще много неуловимых черт ему подарила она — Платон больше похож на мать. Как и его маленькая сестренка — малышка, из-за которой произошла та катастрофа, и Тошка остался на Земле один.

Выходит, теория с беременностью Ваалы подтверждается, и на руках у дары сидит женская, с длинными рыжими волосами, копия Платона.

Я боялась дышать и думать о том, зачем они явились.

— Хаамн! — с надрывом выдохнула дара Вииара и бросилась к сыну.

Сбоку дёрнулся Ра, но, увидев, что мать обняла пустоту, остался стоять на месте.

А вот Платон не спешил воссоединиться с семьёй. Он смотрел на вышедшую из арки троицу с подозрением.

Стыдно признаться, но я выдохнула с облегчением. Представлять, что будет в случае возвращения родной семьи моего сына в настоящее время, мне не хотелось совершенно.

— Это проекция, мама, — Хаамн провел призрачной рукой по волосам дары Вииары, но взгляд его обшарил площадку, обласкал Платона, изучил меня, скользнул по наставнику и застыл на брате. Он обратился к нему: — Ра, у нас не так много времени, как хотелось бы, поэтому буду краток.

Дара Ваала поставила девочку на ноги и протянула руки к Платону — сын глянул на меня вопросительно, и я кивнула. Прикусила губу, потому что еле сдерживала слёзы. И нет, ревности у меня не было и в помине. В груди бушевала другая буря. Я представила себя на месте дары и ощутила все её чувства. Они разрывали сердце на части.

— Мы не сможем вернуться. В том времени, куда нас занесло, перемещения в прошлое и будущее, как и переселение, под строжайшим запретом. Я размышлял о том, чтобы сделать установку, даже несмотря на то, что коалиция едва избежала катастрофы. Уже даже занялся этим, но... ко мне и явился вегатвораг. Мы заключили сделку...

— Куда вас забросило? В какой год? — перебил брата Ра. — И почему мы там не встретились?

Он принял к сведению, что времени мало, и отбросил сантименты.

— В сотый. На шестьдесят три года вперёд. Установки перемещения были практически уничтожены. Превращены в экспонаты, потому что в семьдесят первом чуть не произошла катастрофа. Потомки очень удивились, когда мы с женой возникли посреди музея времени. А не встретились...Скажем так, мне не понравилось то будущее, в которое мы попали. Но сейчас, своим к вам приходом, мы создали новую временную петлю.

— Ясно. Мы будем старше вас в сотом.

А мне вот совсем ничего не ясно, но не время уточнять.

— Да, но это не важно. Важно, что теперь встретимся. Но только запомни, Ра. Не пытайся предотвратить ту катастрофу. Если её не случиться, будущее изменится. И если в тот раз коалиции удалось избежать апокалипсиса и сделать выводы, то как будут развиваться события, если попытаться что-то изменить в существующем порядке перемещений, неизвестно. Не будем рисковать ещё больше.

— Ты прав, брат. Я понял. Но что тебе сказал вегатвораг?

— Тогда он и пообещал мне эту встречу в обмен на клятву, что я забуду навсегда об играх со временем. И теперь я вижу, что мой сын с тобой. Теперь я спокоен.

Эгоизм опять взял надо мной верх, и я тихонечко выдохнула: Тошку у меня не заберут! Взвизгнула про себя «вау!» и продолжила стоять и не дышать.

— .Мама, на тебя я тоже возлагаю большие надежды. Помоги Раамну и Таамну всем, чем можешь.

— Даже не сомневайся в этом, сын! — искренне заверила дара Вииара, и даже я ей поверила.