Хозяйка волчьей стаи

Глаза Кирилла светились жёлтым, а волчьи клыки, выпущенные на человеческом лице смотрелись жутко. Я понимала - он уже на пределе, а потому замерла, напуганная черной волной ярости, окружавшей его.

– Девочка моя, - прошептал Кирилл, сжимая меня в своих объятиях.
– Моя хорошая...

И это была единственная нежность до самого конца дня.

Я почувствовала его ладонь у себя на теле - прямо возле ворота кофты. Секунда - и одежда разорвана пополам, а жадные пальцы уже принялись сжимать - не гладить - моё тело.

– Кирилл, - я попыталась отстраниться или хотя бы отстранить настойчивые руки от себя - куда там: Кирилл зарычал и еще сильнее впился руками в мою плоть.

Тем не менее, я не назвал бы его прикосновения грубыми - жадными, доминантными, резкими - но настоящей грубости в них не было, Кирилл ещё мог себя контролировать.

Он уже вклинился между моих ног, вынуждая принять навязанный агрессивный поцелуй, когда я вдруг услышала то, что плескалось в нем: дикий, неописуемый страх за меня и желание убить, растерзать всякого, кто мог причинить мне боль.

– Убил бы дураков, - рыкнул, в подтверждение моих мыслей Баев.
– Убил бы... да ты не простишь.

Я замерла, понимая, о ком сейчас идёт речь.

– Это ведь Андрей?
– испуганно воскликнула я и прикусила язык, когда уже было поздно: услышав мои слова, Кирилл ещё больше разозлился - ухватившись со злости за подоконник, он тут же сломал его, успев перехватить меня до этого и на руках перенести на кровать.

Впрочем, поломанный подоконник заметила только я - Кирилл же в этот момент срывал с меня джинсы, острыми когтями разрывая прежде хорошую вещь.

– Не так, - прохрипел он, нависнув надо мной сверху.- Меня тут же приподняли над кроватью - и подтянув к самому краю, перевернули лицом к покрывалу. Теперь я фактически стояла - упершись коленками в жесткий бортик кровати- в то время, как мою голову большая сильная рука прижала к матрасу.

Шею опалило горячее возбужденное дыхание.

– Вот так, - рыкнул Кирилл, лаская второй рукой меня.... там...
– Ещё не по- волчьи, то же очень...

И он ворвался в меня сзади, громко рыкнув при этом на всю спальню.

Это не было нежной игрой двух тел, не было здесь и ласки... Только дикое животное совокупление на грани, которое могли себе позволить только доведенные до отчаяния и потери контроля оборотни... не люди, конечно.

Он вбивался в меня бесконечно долго - с каждым разом становясь всё более резким, наполняя меня всё сильнее и сильнее... Его волк выл от наслаждения, и моя волчица вторила своему супругу, наслаждаясь этой необузданной схваткой и каждым новым проникновением мужского тела. Я потеряла себя в этом странном болезненном наслаждении - остались лишь мужские руки, и моё собственное тело, которое сейчас полностью подчинилось Кириллу.

Я пришла в себя только глубокой ночью. Потянулась, провела рукой по лицу... и тут же наткнулась за пристальный, настороженный взгляд Баева.

– Прости, - выдавил он,- Я был слишком настойчив.

– И не только это, - кивнула я, чувствуя, как болят некоторые из моих мышц. Но врать не имело смысла: он ведь также как и я, слышал мою волчицу... и её удовольствие.

– Настя, - выдохнул Кирилл, улыбаясь. Точно услышал мои мысли.
– Оборотни не люди, и не суди нас по человеческим меркам. Хотя....большинству человеческих женщин такое тоже нравится.

Я прижала ладонь к его рукам.

– Избавь меня, пожалуйста, от своего богатого опыта.

Тотчас мужской язык прочертил на моей ладони какой - то символ. Я вздрогнула и убрала руку.

– Тебе нечего стыдиться, - произнес Кирилл.
– Проблема не в том, что тебе понравилось, проблема была бы, если бы тебе не понравилось.

Неуверенно кивнула. Ну, конечно.

Кирилл, резко дернувшись, навис надо мной, вынуждая посмотреть ему прямо в глаза.

– Настя, в сексе нет ничего грязного и предосудительного. Пролистай историю... твоего любимого человечества - она вся пронизана похотью людей.

– У нас с тобой, видимо, были разные учебники.

– Да прекрати,- отмахнулся Кирилл.
– Это невозможно игнорировать. Даже людям. А уж мы с нашими волками внутри...

Опустив голову, он принялся целовать мою шею, задевая метку, грудь... вынуждая снова испытывать чувство наслаждения.

Я стонала и вскрикивала, не в силах сдержаться... Не в силах отказаться от наслаждения, которое мне дарил Кирилл.

Этот раз был специально для меня.

А потом меня мыли, укутывали в простынь и баюкали на груди, прося поспать хотя бы до рассвета.

И я послушно закрыла глаза, уносясь в сонные дали, лишённые всяких неприятностей и бед.

09/03-2

Утро наступило рано - с учётом бессонной изматывающей ночи - слишком рано. Телефон Кирилла, хотя и стоял на беззвучном режиме, но чуткое ухо оборотницы улавливало даже едва заметные звуки вибрации, вынуждая выплывать из сна в хмурое бессолнечное утро.

Кирилл, к моему окончательному пробуждению, успел дважды с кем -то переговорить - (опять пользуясь тем языком, которого я не понимала), и теперь с любопытством наблюдал за мной, краснеющей от его и собственной наготы.

– Настя, - улыбаясь, покачал он головой.
– Моя нежная девочка...

Поскорее натянув на себя простыню, я посмотрела Кириллу в глаза. И никуда ниже. Никуда.

Главное - не опускать взгляда!

Злыдень, прочитавший мои мысли, громко заржал (как конь, не оборотень), и бухнулся на кровать, подминая меня под себя.

– Ты такая забавная, когда смущается, - фыркнул он, пробираясь ко мне под простынь. Горячие пальцы тут же принялись ласкать мой живот, бедра, ноги...
– Ну- ка, мисс Скромность, продемонстрируйте своему супругу, насколько вы усвоили прошлый урок.

И всё началось заново. Меня ласкали, целовали, требовали ответных действий - и полного подчинения в конце... Уже хорошо знакомые движения, хриплый крик Кирилла, ощущение влажности и...

Все по - новой, ещё раз. И ещё...

У меня никогда не было отношений с мужчинами - школьная детская влюблённость не в счёт - и поэтому я не знала - не могла знать - как часто им требуется... ласка.

Мы проходили об этом в институте, но то были просто сухие данные - усреднённые, естественно. И для людей. Оборотни же...