Хозяйка волчьей стаи

– Ната, пожалуйста.
– услышала я его тихий призыв к жене.
– Она виновна. Я слышал, что Альфа разрешил казнь.

Тетя Наташа тут же затихла, потрясённая словами мужа. И тут же обернулась ко мне.

– Ты...

– Вы, - рявкнул Виктор.
– Проявите почтение к Луне.

– Да, да.
– прошептала тетя Наташа.
– Вы казните Катюшу?

– Решай, Луна.
– тихо обронил Виктор.
– Сегодня это твой суд. Одно твоё слово - и завтра я казню её.

– Нет, не надо.

Казнь, возможно, была бы правильным, верным решением. Но... я не смогла. И так слишком много смертей и горя вокруг. Пусть останется жива - и возможно, когда нибудь, она поймет, что вся её злость, вся её ненависть не по адресу.

– Тогда пусть сама выбирает, - кивнул Виктор, как будто и не сомневался в моём решении. Хотя... я ведь и правда не смогла бы осудить на казнь подружку... хотя и бывшую.

Хрипло рассмеялся охранник, по новому перехватив Катю.

– Решай, девочка, - рыкнул он, сильно дернув подружку на себя, отчего та едва не упала.

– Время начинать, - оповестил Виктор.

Кивнув мне, он вышел за пределы поляны. Правильно, здесь его родичей не было.

А я ... я, подойдя к камню, на котором уже стояла ритуальная чаша с водой, попросила дядю Толю сделать небольшой надрез на Катином пальце. Мужчина, пару раз споткнувшись - старался не глядеть ни на дочь, ни на жену, выполнил мой приказ. Теперь настала моя очередь...

Приблизившись к подружке, я снова услышала это... злобу, зависть, раздражение...

– Даже сейчас.
– прошептала я, не сумев удержаться. Она же только расхохоталась.

– Что, полукровка, думаешь, что меня победила, да? Ничего... мы ещё посмотрим, кто - кого. Ты не можешь нарушить своего слова - а значит, я останусь жива. А твой братец сдохнет, как и его самка с детенышами... Надеюсь, ей уже дали самое сильное средство... Они подохнут - все подохнут из - за тебя, глупой и никчемной дуры.

– Катя...
– изумленно произнесла тетя Наташа.
– Катя, да как же... дочка...

Я хотя и дрогнула, но отвечать бывшей подружке не стала. Просто подставила чашу с водой, чтобы кровь с пореза на пальце капнула в чашу.

Зашептала слова ритуала - не укороченную его часть, что мне написал Виктор, а полный стих...Всё, что меня заставила выучить бабушка Василиса.

Поляну медленно окутывал туман, приоткрывая грань, чтобы ушедшие услышали призыв... Сегодня звали только один род - и они пришли, показавшись со стороны, где стоял Катькин отец.

Замолчав в нужном месте, я выразительно посмотрела на дядю Толю.

– Я изгоняю мою дочь из рода, обрываю её связь с предками навсегда. И подойдя ко мне, оборотень, взяв ритуальную чашу, тут же вылил её на Катю.

– Вне рода.
– произнес он дрогнувшим голосом.

– Вне рода, вне рода, вне рода..., - зашептали призраки, признавая право отца на подобное наказание...
– Не наша...

– Да будет так, - произнесла я, заканчивая ритуал. И в тот же момент все призраки исчезли.

– Они теперь не слышат её кровь, - объяснил, правильно поняв моё удивление. Виктор.
– Поэтому их здесь больше ничего не держит.

Виктор кивнул охраннику.

– Увести. Наказание будет на рассвете.

– Надеюсь, ты, лапочка, выберешь правильное наказание.
– хохотнул «тень», по звериному лизнув подружку в шею.
– Такая красивая девочка...

Тетя Наташа снова заплакала, прося мужа что - нибудь сделать, но дядя Толя... окинув Катю равнодушным ровным взглядом, велел жене идти к машине.

– Прости, Настя, - возвращая чашу, произнес дядя Толя.
– Не знаю, когда мы её проморгали...Ты же видела - она не раскаивается. Если Альфа дал добро - может, на самом деле, стоило её казнить?

– Отец!
– закричала Катя, впервые за всё время ритуала проявив человеческие эмоции.
– Как ты можешь такое говорить?

– Как ты могла пойти на такое.
– рыкнул дядя Толя.
– Не будет Луны, не будет и АльсЬы... и мы все передохнем в скором времени. Ты когда на предательство решалась, о семье думала?

– 1-1

Я шла по траве в сторону дома, навсегда прощаясь со своей подругой. Злости во мне уже не было - всю злость, всё раздражение я оставила в бассейне, когда несколько часов наворачивала от бортика к бортику. Злости не было... лишь беспросветная тоска и чувство одиночества.

Отдав Петру Ивановичу чашу, я попрощалась с ним и Виктором до утра, пожелав оборотням спокойной ночи.

– Стейси, - окликнул Виктор, когда я была уже на лестнице. Обернувшись, я посмотрела на канадца.

– Завтра утром мне понадобится твоя помощь.

Меня как будто ударили в солнечное сплетение.

– Еще раз?
– простонала я, безуспешно «удержать лицо».

Виктор кивнул.

– Я не могу дольше бездействовать. Лучше бы, конечно, подождать до возвращения Кирилла, но ... Он оставил стаю под мою ответственность, и я не могу отмахнуться от опасности. Ты понимаешь?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Предатели, ненавидящие тебя подруги, отцы, которые желают смерти своим дочерям и друзья, которые ради мифической награды идут на преступление. Я вдруг подумала о Мите - что должен был почувствовать он, узнав, что его кузен и ближайший друг виновен в похищении его пары?

Цепляясь за перила, я поднималась на второй этаж, в свою комнату. Огромную пустую спальню.

Как так получилось, что я вдруг осталась в одиночестве? Почему даже раньше, живя отдельно от стаи, я не чувствовала этого? Почему вдруг сейчас...

Быстро стянув с себя одежду, я забралась под одеяло, и позорно разревелась...

Даже Андрей - брат, которого я любила больше всего в этой жизни, не рисковал ради меня, сразу смирившись с решениями Баева. Да-да. я прекрасно понимала, что Кирилл действовал в своём праве, что его воспитательные моменты, может, и помогали мне сейчас не сойти с ума, но... Пусть это было иррационально и эгоистично, но мне хотелось иметь кого - то родного, кто всегда бы стоял у меня за спиной. А Андрей... Наверное, нельзя обижаться на брата за то, что он выбирает свою семью, а не сестру, к тому же приемную...

И вот я - чистокровная волчица, Луна одной из крупнейших стай мира ... а на деле -девчонка -сирота, у которой нет даже близких подруг. Девчонка, чей ухажёр легко предал её ради власти и денег, а близкая подружка, оказывается, ненавидела уже очень много лет...

Кому я нужна в этом мире? В этом мире - жестоком мире людей волков у меня не было никого, кто бы думал обо мне.

Кирилл....

Мне до боли захотелось сейчас, чтобы он скорее вернулся. Чтобы начал целовать меня, чтобы прогнал тоску и боль... Чтобы просто был рядом.