Хозяйка волчьей стаи

– Эммм...
– оставив поднос с завтраком горничная, она же стилист, недоуменно рассматривала хаос в спальне.

– Как спаслось на новом месте, - бодро начала она... замолчав и покраснев чуть позднее.
– спрашивать не буду... Гм., а белье - то дорогое было ...

– Очень?

– Шарлотт Томас, - кивнула Марина.
– Мне Петр Иванович по секрету рассказал. Больше десяти тысяч долларов за комплект.

Я с любопытством взглянула на собранные кусочки.

– Что, правда, десять тысяч? За это???

– Тут же настоящее золото.
– объяснила Марина.

– Так мне не принципиально, на чем спать... Лишь бы на чем - то целом. А с такими ценами... Может, поддержим отечественного производителя, закажем десяток комплектов на Ивановской фабрике?

Прыснув, Марина покачала головой.

– Анастасия...

– Нет, ну а я что, - развела я руками в сторону...
– Я ничего.

И рассмеявшись на пару со стилистом, мы принялись убирать ночной беспорядок в спальне... То есть убирала, по большей мере, Марина, отправив меня за стол завтракать - при этом перечисляя уже составленное на сегодняшний день расписание. Ужасный, расписанный по минутам, график.

Наверное, каждая женщина была бы счастлива оказаться в центре Европы с неограниченной кредитной карточкой в кармане... Я же смущалась, сомневалась, чувствовала себя более чем неуверенно... Заметив всё это, Марина быстро взяла все трудности на себя, оставив мне лишь минимальное: примерять одежду и отказываться от покупки, если вещь уж действительно не нравилась... В остальном, Марина лучше разбиралась в моде, лучше разбиралась в марках... я же. со своими скромными познаниями московских аутлетов, просто следовала её советам...

Постепенно, в распорядок дня добавлялись всё новые и новые пункты - вроде спа процедур, очистки лица кислотами - и другие подобные вещи... Не знаю, как, но стилистам каким - то образом удалось затонировать мои белоснежные волосы - теперь в них даже появился небольшой приятный оттенок и цвет, как объяснила Марина, можно было смело называть «клубничным блондом». Конечно, до клубничной блондинки мне было как до звезды - но всё - равно, небольшой теплый оттенок волос ка к -т о странно грел душу...

Где - то через неделю идеальный график Марины был нарушен моими родственниками - Андрюшкины близнецы решили появиться на свет немного раньше времени, чем сильно напугали Илью Романовича. Так мы с Кириллом на день выпали из предсвадебной суеты, помчавшись на его частном самолёте в мой родной город. При этом муж отложил несколько важных встреч, сообщив, что не готов отпускать меня далеко одну.

В больницу мы успели... а вот помочь Катьке - нет : сноха замечательно родила своих малышей сама. Двух крошечных, но очень громких комочка, лежали в небольших люльках рядом с её кроватью и разглядывали новый для них мир.

Андрей целовал жену, целовал детей, доктора, меня... и даже один раз полез к Баеву, где и был резко остановлен на расстоянии вытянутой руки.

Удостоверившись, что с племянниками и молодой мамочкой всё в порядке, мы также коротко навестили Лешу и его семью. Оба взрослых понемногу приходили в себя - чего нельзя было сказать об их сынишке. Заглянув в мысли мальчика, я ужаснулась тому, сколько ужаса насмотрелся этот ребенок за время пребывания в лаборатории.

Может, поэтому мне было совсем не жалко Анжелу... Которая находилась в той же больнице, что и моя сноха - в отдельном, закрытом секторе. Кирилл не разрешил заходить мне в её палату, но я смогла почувствовать её присутствие даже из коридора. Её и три маленькие искорки будущих малышей, которые уже с нетерпением ждали своего появления в доме мамы Лурдес и папы Инрике.

Двое мальчишек и девочка, - улыбнулась я кузену мужа, который неподалеку разговаривал о чем - то с Кириллом... Услышав мои слова, произнесенные по русски, муж тут же перевёл их Игнасио, а Игнасио же, счастливо улыбнувшись, тут же побежал звонить жене, чтобы обрадовать её хорошими новостями. Оказывается, врачи до сих не были уверены, прижились ли эмбрионы, подсаженные Анжеле, или нет.

Обратный путь в Мадрид получился особенным - я уже не торопилась попасть в родной город, чтобы успеть поприсутствовать на родах у родственницы, не нервничала, не переживала за малышей... а потому, когда Кирилл потянул меня в спальню, охотно пошла за ним следом.

И даже больше.

Впервые за всё время нашего супружества я отважилась на такое. Усевшись на колени возле расположившегося на кровати Кирилла, я стала аккуратно расстегивать ширинку на его брюках, поглядывая на мужа снизу вверх.

– Настя?
– прохрипел Баев, который тут же замер, опасаясь меня вспугнуть. Но мне было так хорошо, так легко... Я не испытывала никаких страхов и неловкостей.

И пусть до меня у Кирилла было много женщин - ни об одной из них он не думал и не заботился так, как заботился и заботится обо мне... Пусть и была год назад Кармела - но это было давно и почти неправда - тогда, по факту, мы были больше незнакомцами, чем семьей, оборотнями, всего лишь по воле судьбы оказавшимися связанными крепкими узами - при этом, никто не спросил нас, хотим ли мы этих уз.

Теперь же. узнав историю семьи Игнасио, я, положа руку на сердце, не могла винить Кирилла в том, что он не хотел быть связанным с полукровкой. Представив себе состояние отца, не сумевшего спасти одного из сыновей - возможно, даже выбиравшего, кому скорее или вернее он может помочь, прося после этого родного племянника убить своего же ребенка... И потерявшего после и жену, и себя. Ужасный, страшный конец.

Я не знаю, как Кирилл мог справиться с этим тогда, не знаю, как он мог жить с этим грузом все эти годы... Но именно за это, как мне кажется, я полюбила его ещё больше - за самопожертвенность, пусть и в таком, зверином, виде.

Освободив от белья уже набухший, возбужденный член Кирилла, я, посмотрев в глаза мужа, лизнула по всей его длине - вызывая протяжный вздох мужчины...

– Настя, ты меня убиваешь, - комкая сжатое в руках покрывало, зарычал Кирилл. Я же, лукаво улыбнувшись, втянула головку внутрь рта.

Почувствовав свою женскую власть над чувствами мужа, я продолжила посасывать его член - заглатывая как можно глубже и дальше... Через пару минут Кирилл уже сам руководил процессом, схватив меня за волосы и врываясь внутрь моего рта. Его бедра двигались как ненормальные, буквально впихивая огромный мужской орган, словно поршень, вглубь моего горла. Наконец, движения стали ещё быстрее и дерганее... через минуту, выплеснувшись внутрь моего рта. Кирилл протяжно застонал...

Прейдя в себя и увидев мой растерзанный, испачканный рот, Кирилл обеспокоенно вздрогнул.

– Настя, прости. Я не хотел быть настолько грубым.
– Муж покаянно посмотрел на меня.
– Прости, маленькая, не сдержался... твой ротик был таким сладким.

– Всё в порядке, - улыбнулась я, облизав губы...
– Мне даже понравилось.

И глаза мужа вспыхнули голодным волчьим золотом.

– И это говорит девушка, которая раньше не догадывалась, почему трусики могут быть мокрыми, - довольно, по -мужски, хмыкнул Кирилл, тут же запустив свою руку в эти самые трусики.
– Что стало с невинной маленькой девочкой?