Хозяйка заброшенной судьбы

Одна часть сознания заметила странность в поведении девушки и в том, что мой помощник ночевал в моём доме, никогда до этого он так не делал, хотя для него комнату я уже давно попросила отделать.

Мои утренние процедуры прошли в странном состоянии. Я вроде бы страдала, но при этом была спокойна и, как-то, равнодушна. Удивительное и необычное состояние.

К завтраку я спускалась так и не разобравшись с происходящим. А ещё мне казалось, что мои работники спрятались. Вокруг было тихо, словно и меня пытались заразить этим спокойствием.

Лорин меня встретил у входа в обеденную залу. Он был хмур и сосредоточен, между бровей залегла складка, так не свойственная этому молодому мужчине.

– Доброе утро, - привлекла внимание своего помощника. – Какие планы на сегодня?

Молодой фей удивленно уставился на меня, он смотрел, но не находил на моём лице того, что искал, от чего складка между бровей становилась ещё заметней, ещё глубже.

– Давай уже позавтракаем, и ты расскажешь, что тебя беспокоит, - проходя мимо явно чем-то обеспокоенного и задумчивого мужчины, произнесла.

Не оборачиваясь я отправилась в сторону стола. Там тоже не оказалось слуг, хорошо хоть стол был накрыт, а уж справится со столовыми приборами смогу и сама.

Не дожидаясь своего помощника я приступила к трапезе, вскоре он сделал тоже самое, хотя вид при этом был отрешённым.

Я уже закончила с кашей и тостам, с утренним подобием кофе, а Лорин так и продолжал ковыряться в тарелке.

– Хватит мучить еду, - немного грубо произнесла, сама от себя такого не ожидая.
– Она ни в чем ни виновата. Говори, что тебя мучает и давай заниматься делами.

Мой помощник поднял на меня удивлённый взгляд, но не успел ничего ответить. В дверях показался растрепанный Дорван с супругой и дочерью. Позади мне ещё показался Горин - староста второй моей деревни. И вид у всех был, мягко говоря, не важнецкий.

– Что за собрание?
– первая спросила.

– Госпожа, можно с вами поговорить наедине?
– вопросом на вопрос ответил Дорван.

– Разве нам есть от кого скрываться?

Я даже развела руками, показывая, что все свои. А где-то на краю сознания, билась мысль, что это всё не нормально.

– Как скажите, госпожа, - Дорван покаянно склонил голову.
– Что вы помните из вчерашнего дня?

Хороший вопрос. Что было вчера? Часть прошедшего дня словно стерта ластиком из памяти.

– С утра мы с Лорином занимались хозяйством. Потом поехали в столицу. Где оказалось, что Одинару я не нужна, он меня использовал. Думаю, этот момент вам не стоит разъяснять, вы сами знаете побольше моего. Я в расстроенных чувствах села в машину и уехала. Дальше пустота. Ещё есть вопросы?

Последний вопрос прозвучал с вызовом. И вновь какая-то непонятная агрессия с моей стороны. Какая-то странная отрешенность сквозила в моих действиях, словах и мыслях.

– Кхм, кхм... Лорин, расскажи, пожалуйста, что было дальше, - попросил Дорван.

В глазах моего помощника на миг промелькнула боль. Это меня напрягло. Не могла же я вчера натворить непоправимого? Или могла? С чего такая делегация с утра?

– Когда графиня Хельга села в мобиль и уехала, мне пришлось ловить повозку, чтобы догнать... Километров через пять после черты городских стен я смог догнать госпожу, и то, потому что она врезалась в дерево. Ничего критичного, просто мобиль наконец остановился. Пока я вытаскивал госпожу, подъехал господин Тайран. Он молча забрал графиню и отвез её домой. Я же остался разбираться с мобилем и повозкой.

Это было неожиданно. Значит Тайран мне не показался. Только рассказ Лорина не объясняет факт того, что у меня прямо с утра целая делегация.

– Что в этом необычного?
– всё же задала мучавший меня вопрос.

В помещении возникла тишина, все отводили глаза, словно я спросила что-то сокровенное, запретное.

– Когда господин Тайран взял вас на руки, - продолжил Лорин.
– У вас, графиня, случилась истерика. В исступлении вы закричали, что не хотите больше любить и чувствовать сильные эмоции. А потом просто отключились. Мне кажется, Великий дух вас услышал, по крайней мере мы... Мы стали словно нищие на эмоции...

Оу, теперь становилось понятно паломничество в мой дом. Осталось только разобраться, что же делать дальше, остальное можно пережить.

– Допустим. Что дальше?

И вновь тишина, все смотрели друг на друга, мне показалось, что они искали крайнего, того, кто скажет плохую новость. Но меня это не волновало. Я чувствовала себя мудрецом, познавшим дзен.

– Это ненормально. Ведьмы всегда были импульсивными, взрывными. Они своими эмоциями заряжали других. Вы же сейчас больше похожи на куклу, на статую. Вы идете против своей природы!

Голос Дорвана дрогнул, сорвался на последнем предложении.

– Я поняла тебя, Дорван. Что предлагаешь? Как мне лучше жить?
– сарказм из голоса даже и не пыталась скрыть.
– Не боишься, что мои чувства окажутся настолько негативными, что ты и сам будешь не рад им?

И тут лица всех окружающих скривились, словно они ведро лимонов съели на всю свою честную компанию. Наверное, вчера прочувствовали.

– Простите, госпожа, за наглость, но может вам стоит посетить Кордмир?
– заговорил молчавший до этого Горин.

На мужчину все посмотрели, как на спасителя. Он продолжил:

– Мы знаем, что там еще есть ведьмы, их немного, но в соседней стране их считают чуть ли не богинями. Вас никто не учил, не объяснил, как пользоваться своей магией... Вы немного развеетесь, попутешествуете и вернетесь к нам могущественной, обученной ведьмой, так, что никто и ничто не сможет вас обидеть. А мы будем ждать и молиться Великому духу...

Головы все присутствующих проникли. Даже Лорин встал из-за стола и присоединился к делегации.

– Хорошо. Прямо сегодня и отправлюсь.

Встала из-за стола и отправилась в свою комнату собираться. В душе была апатия, которую иногда пытались пробить эмоции. Сейчас меня мучала обида на моих людей. Глупая и не обоснованная, но она была. Меня решили спровадить при первой же оплошности. Да, я сама виновата: повелась на плохиша Одинара и свою вину ни на кого не скидываю, но вот так сразу: "езжайте в Кордмир, вместо слов поддержки". А меня между прочим парень бросил, даже не сказав мне об этом. Сама подслушала, спасибо его сестре, а то бы и дальше себя изводила предположениями и несбывшимися надеждами.