Хозяйка замка

— Какие долги?

— Карточные. Он был игроком. Ну как же вам объяснить? Он играл в азартные игры, в ваше время ведь есть азартные игры на деньги? Должны быть.

— Он играл на деньги? — уточнил Ретгоф. — И все проиграл? Все королевство?

— Ретгоф, у нас давно уже нет королевства, — вздохнула Аврора. — Отцу от деда достался замок и несколько сотен гектаров земли около города. Он проиграл все, странно как замок остался. Когда он умер или его убили, мне точно не известно, у мамы не было никаких средств к существованию. И после смерти мамы я еще несколько лет отдавала его долги. Долги чести, пятно на имени, поэтому не надо говорить мне, что я обязана его любить и выполнять его волю. Мне плевать на его волю. Гораздо больше меня бы волновала воля дяди Дэвида, но он желал мне добра и если бы знал что с его сыном я буду несчастна, то никогда не стал бы настаивать на нашей свадьбе.

— Значит ты все же не совсем сирота, у тебя есть дядя, — резюмировал король.

— Нет, Дэвид Истин мне не родной дядя, он друг семьи, он заботился обо мне после маминой смерти. Он тоже умер недавно. Именно с его сыном я была помолвлена.

— А этот Дэвид Истин он благородных кровей? — поинтересовался Ретгоф.

— Да, семья Истинов де Конти имеет давнюю историю. Этот род не такой древний как наш, но зато боле удачливый. Думаю, Себ унаследовал пару миллионов.

— Тогда почему ты отказалась выйти за него? Тебе уже очень много лет.

— Я не люблю его.

— И что? — мужчины удивленно переглянулись, а потом вопросительно уставились на девушку.

— Сейчас, вернее тогда, вернее, вот черт.

— Не поминай нечистого.

— Прости, не буду. В общем отношение к браку за пятьсот лет несколько изменилось. Это в ваше время династически браки нужны. Хотя нужны ли вопрос спорный. В ваше время женщина должна выйти замуж, потому что сама себя обеспечить не может, а в наше время все иначе. Мужчины и женщины равны, они работаю и могут себя обеспечить.

— Мужчины и женщины равны? — фыркнул Ретгоф. — Тиль, ты слышал что-нибудь более абсурдное?

— Да, ты прав, — возмутилась Аврора. — Они не равны, женщины куда лучше. Мужики рожать не могут.

— Женщина слабее и глупее мужчины, — возразил Тиль. — Без мужчины продолжение рода невозможно.

— Вы сильно льстите своему роду, — усмехнулась девушка. — Я работаю и в состоянии содержать себя самостоятельно, мужчина мне не нужен. Чисто теоретически при некоторых усилиях, я смогу воспитать ребенка одна, без мужчины.

— Но это же блуд, дети без отца… это же… недопустимо, — Ретгоф не находил слов, будущее рисовалось ему уже каким-то кошмаром.

— Ну то что ребенку нужна полная семья это другой разговор, — согласилась Аврора. — Мне сложно объяснить, просто межполовые отношения сильно изменились. Отношения между мужчинами женщинами, — пояснила она.

— Ужасно они изменились, — покачал головой король. Хорошо, что я не доживу до этого.

— Они менялись постепенно, вместе с наукой и техникой, — сказала Аврора. — Сейчас браки по договоренности и расчету считаются просто неприличными. В этом нет необходимости, понимаете? Нет, браки между богатыми людьми есть, но богатых людей мало, поэтому это не считается.

— А как же тогда у вас люди женятся? — поинтересовался Тиль.

— По любви, — пожала плечами девушка.

— Но это же глупо, любовь проходит, — удивился Ретгоф.

— Это очень спорная тема, особенно, если учитывать разницу в воспитании и жизни, — вздохнула Аврора. — Просто прими как информацию я не замужем, в наше время катастрофой это не считается.

— Ты живешь в этом замке совсем одна? — спросил король.

— Почти, — кивнула девушка. — Нижние этажи снимает Алекс, я вроде уже говорила, а еще строители в левом крыле живут, они замок ремонтируют.

— И все? — уточнил Тиль.

— Не считая слуг, так ведь? — спросил Ретгоф.

— Нет. У меня нет слуг, они мне не нужны. Замок пустой, кроме мой комнаты, там даже мебели нигде нет.

— А кто вам готовит, убирает? — удивился Тиль.

— Сама, — ответила девушка.

— То есть ты живешь в замке одна с мужчинами? — нахмурился Ретгоф.

— Алекс в замке не живет, он там работает, а строители, да они живут при замке, но я доверяю Ибрагиму.

— Ибрагим арабское имя, — задумчиво сказал Тиль.

— Да, он турок. Эй вы чего? С турками мы давно уже не воюем. Мы ни с кем не воюем.

— Что совсем ни с кем? — удивился король. Турки приняли христианство?

— Нет, они мусульмане, только мы больше все равно не воюем.

— Ты живешь под одной крышей с иноверцами? — возмутился Ретгоф.

— Ой, лучше бы я про строителей молчала, — вздохнула Аврора.

— Ты не должна мне лгать, я хочу знать правду, какой бы ужасной она не была.

— Знаешь, а мне уже кажется, что тебе о будущем совсем знать не надо, только нервничать зря будешь. Ты просто многого понять не сможешь.

— И все же я хочу знать, — решил Ретгоф.

— Я понял, вы дали обет безбрачия, — вдруг радостно сказал Тиль.

— Вообще-то нет, — улыбнулась Аврора, попытка объяснить необъяснимое ее тронула. Но огорошить несчастных предков еще и тем, что она не верующая она не решилась, мало ли как они на это отреагируют. Тут в комнату робко постучались.

— Да, — сердито крикнул король. — Кто там еще?

— Ваше величество, вас повсюду ищут, — заглянул в комнату стражник. — Люди уже волнуются.

— Точно, заболтались мы, — Ретгоф встал.

— Господин Ретгоф или как мне вас лучше называть, — встала и Аврора. — Дедушкой как-то неудобно.

— К королю обращаются или Ваше величество или мой господин, — назидательно сказал Тиль.

— Дедушкой точно не надо, — улыбнулся Ретгоф. — А как бы ты обращалась ко мне, если бы я оказался в твоем времени?

— Дядя Ретгоф, наверное, — улыбнулась девушка. — Или просто по имени.

— Точно, — обрадовался Тиль. — Мы скажем всем, что это ваша племянница. Дочь Изабеллы, — добавил он тихо.

— Хорошо, пусть будет так, — подумав, согласился король. — Запомни, Аврора, ты дочь моей несчастной сестры Изабеллы. Твоя мать умерла, а тебя вчера нашел Тиль, и теперь ты будешь жить тут, в моем замке. О том кто ты на самом деле никому говорить не смей, если дойдет до священников, гореть нам с тобой на костре на пару. Вообще говори поменьше, ты слишком странно разговариваешь.

— Хорошо, буду молчать по возможности, — кивнула девушка. — И спасибо, дядя Ретгоф, — добавила она тише.

— Мой господин, — тут же поправилась она.