Хозяйка золушек по вызову

Счастливчик, заместитель директора ресторана «Закат», который зря признался, что не женат, и вытянул свадебный лот, уже давно раскаялся, что хотел скостить немного налогов за счёт благотворительности. И, на свою беду, оказался слишком деликатным, чтобы отпихнуть женщину и сбежать.

В ответ на вопрос Лунного, плечами пожали все, включая Диму, который вообще понятия не имел, про кого спрашивают.

А в это время его личная секретарша, мощно шагнув в зал, тащила за собой почти не упирающуюся жертву.

Тот, по дороге, попытался поменяться на невесту. Но ничего у него не получилось. Глянув на Мариночку, уже ресторатор крепче вцепился в приобретённый лот, предъявив его как счастливо верещавший аргумент.

Ну, мальчики взрослые. Разберутся. Полагаю, когда очухаются, сами найдут повод сбежать.

18. Аукцион

А пока Дима чувствовал себя не в своей тарелке. И, в свою очередь, загородился пискнувшей Жанной, выставив её барьером между проплывающей мимо Мариночкой.

— Паспорт у тебя с собой? — деловито поинтересовался Лунный, который тоже не собирался долго быть на вечере, — билеты электронные. Нам купили в отделе кадров, командировку оформили. Но нужен оригинал паспорта — и мы готовы к поездке.

Только паспорт нужен? Точно? А я-то наивно полагала, что ещё потребуется сменная одежда, косметика, гигиенические мелочи. Как-то нет привычки тащить с собой на благотворительные вечера чемоданы с барахлом для экстремального тура.

Командировка?

Отлично. Дима, похоже, знал, о чём говорил. А как же романтическое путешествие с целью узнать друг друга поближе?

Лунный деловито посмотрел время на массивных часах, которые на его запястье смотрелись тонким ремешком.

— Нам пора, — решил он, поднимаясь со стула.

На сцену, как раз, вносили лоты для настоящей продажи. Которые жертвовали все собравшиеся спонсоры. Вазы от Лунного, точнее, черепки от них, превратились в раму для картины, которую нарисовала его дочь. И, надо сказать, Кирилл умеет обращаться с горячим клеем. То-то выглядит не выспавшимся. Видимо, всю ночь развлекался, собирал паззл.

— Там картина Лизы, — дёрнула я за руку начальника, который, вежливо выдернув из-под меня стул, подхватил и уже собрался тащить к выходу, — думаю, ей будет приятно, если она узнает, что кто-то купил.

— Александра Тимофеевна? — шипел Дима в трубку, сидя под столом, — срочно ещё два билета до Барнаула. Конечно, Николай Романович в курсе, буквально минуту назад на коленях просил поехать с ним. Говорит, что без меня сделки не будет, я же профессионал.

— Ты чего там бормочешь, профессионал? — нагнулся к нему Николай Романович, одновременно поднимая руку, чтобы сделать ставку. Для затравки. Покупать картину он не собирался — как бы Лиза не подумала, что больше желающих не нашлось.

Один жест — пять тысяч рублей в копилку вечера.

— Десять тысяч от господина с карандашом!

— Двадцать пять тысяч от прелестницы с веером!

— Тридцать тысяч от директора «Золушек по вызову»!

— Сорок тысяч от щедрой дамы с веером!

Кирилл решил, что сигналом о готовности к сделке будет считать даже томное помахивание веером дамы одного предпринимателя. Она и не поняла, что вступила в жёсткую конкурентную борьбу за шедевр юной художницы. Причём лидирует. Зато активно дегустировала халявное, но неплохое шампанское, поставленное всем участникам на стол, особенно на трещание организатора внимания не обращала.

— Сто тысяч раз! Сто тысяч два! Сто тысяч три! Продано — торжественно завершил торги Кирилл, заглядывая в планшет, где была указана план-рассадка по местам. Чтобы ни один спонсор не оказался неузнанным, — продано… э-э-э… Амалии Деляевой!

Пока дама сообразила, что намахала на покупку в сто тысяч, то быстро убрала веер на коленки. Но было поздно. Картину торжественно поставили перед ней. И её мужем, директором торговой сети. Тот флегматично оглядел покупку.

Столик счастливых покупателей был по соседству. Поэтому я слышала, как они радовались приобретению.

— Ну, это тебе вместо новых сисек, — одобрил супруг, — ты же просила подарок. А искусство оно такое. Облагораживает. Не думай о бренном. Наслаждайся картинкой.

— Зато и ты без подарка останешься! Лишишься меня в пеньюаре, — заключила Амалия, критически осматривая картину. Угрозу супруга она пропустила мимо ушей, поправляя бюст в глубоком декольте. Дескать, куда денется — купит третий размер, как миленький.

— Обойдусь. Мне сиськи не надо. Картинку в кабинет повешу. Буду вспоминать, что опять не отслюнил твоему доктору пол-ляма… О, твоих кошек-извращенок продают! Которых ты зачем-то из Бирмы притащила. Как раз тот случай, когда лучше бы купила сиськи!

На сцене, тем временем, шёл торг за керамических кошек чёрного цвета. Статуэтки застыли в неприличных позах.

Вовремя Лизу удалили из зала… Гости притихли, с интересом рассматривая кошек. Амалия снова начала нервно обмахиваться веером.

Кирилл, с облегчением, открыл торги.

— Десять… тридцать тысяч от госпожи Деляевой! Кто больше?

Амалия, нервно икнув, выбросила веер. Покупка нового бюста сорвалась. Теперь под угрозой, судя по ухмылке мужа, оказались новые губы-медузки. Или что там у неё было на очереди.

Больше за неприличных кошек никто не дал. Мало того — все спонсоры сидели, не шевелясь, чтобы случайное моргание не приняли за повышение ставки. Никому не хотелось тащить домой воплощении порнографии.

И питомцы уехали обратно домой. То есть, были аккуратно поставлены под ноги бывшей владелицы, выкупившей их обратно. Он злобно пнула кошек, из-за чего они слились в ещё более глубоком объятии.

19. Ещё один чудесный лот. То есть, кот

Лунный, выжидающий вежливое время перед уходом, ещё раз осведомился у своего зама, диктующего данные паспорта Жанны по телефону. Сестрёнка, тиская свадебный букет, стащенный у меня, радостно диктовала цифры.

— Встречаем самый громкий строгий лот! — представил очередное чудо благотворительной мысли Кирилл.

И на сцену выкатили клетку средних размеров, укрытую покрывалом. Под ней раздавалось утробное урчание.

Похоже, мороз по коже пробежал не только у меня.