Хозяйственная помощница для идеала

Глава 44

Медовый месяц был хорош. Здорово было и в гостях у бабушки, место, где она живет, прекрасно. Ба перезнакомила нас со всеми своими многочисленными друзьями, причем некоторые оказались довольно влиятельны. Нас сманивали даже поселиться в тех местах, Демиду предлагали перспективные проекты, при условии если он вложится в те земли, но муж отказался, сказав, что у него уже есть свои задумки и идеи.

К повседневности совсем не хотелось возвращаться после такого отдыха, впрочем, утешило то, что повседневность уже почти перестала таковой быть. На работе — новые задачи, новый статус, пусть не так уж и надолго, но я стала реальным руководителем целого филиала, правда, по иронии, именно тогда, когда этот статус стал для меня совершенно не важен.

Сейчас на первом месте для меня подготовка к статусу мамы, обустройство семейного гнездышка. Честно сказать, заниматься землей, домом и животными, как оказалось, мне по душе гораздо больше, чем работа с бумагами. Между офисом и природой я все больше тяготею к природе. В блогах показываю все свои достижения на ниве фермерства и то, как Демид облагораживает участок, и постепенно количество подписчиков становится все больше.

За последние месяцы было несколько судов, которые мама все проиграла. С родственниками вообще интересно. Мне передали, что, оказывается, на меня многие дальние и не очень родственники обиделись, что не организовала и не пригласила всех на свадьбу. Долго смеялась, когда узнала об этих претензиях. На судах обошлось без поднятия темы родства. Но тест, сделанный Демидом. все-таки показал результат, которого отец не ожидал. Кристина оказалась не его дочерью. Если до этого папа еще сомневался, то после теста подал на развод и раздел имущества. До этого не хотел разводиться, а квартиру оставить маме с тетей. Во время его дела, ездила с ним, чтобы поддержать, там мы встретились с тетей и мамой. Мама истерила, не понимая, почему, собственно, развод. Тогда только папа спросил про Кристину. Мама растерялась, молчала, зато ответила тетя, со злорадством вывалив всю правду. Про ту мамину любовь и страсть с приезжим мужчиной. Как мама даже собиралась уходить от отца, отдав его в качестве подарка сестре, когда узнала о беременности, но вот когда тому возлюбленному была озвучена радостная новость о беременности, его буквально сдуло из жизни матери. Уехал, не оставив никаких координат. Оказывается, мама даже фамилию его не узнала. Так и мама осталась в браке. Сестра обиделась, мама мужа так и не отдала, имела на папу куда большее влияние, но они договорились, что Кристина будет практически на попечении тети.

Глядя, как плачет мама, не испытывала какого-то особого чувства жалости. У меня на ее постоянные слезы и хватания за сердце давно выработался иммунитет. Она подарила мне не самое радостное детство, с ее потворства произошла ситуация с Максимом и Кристиной. С ее разрешения в нашей жизни появилась тетя.

Долго все эти разборки слушать не получилось, как только мама сильно начала истерить, меня мягко, но безапелляционно увел из суда Олег, заявив, что мне нервничать нельзя, еще и наябедничал Демиду, из-за чего Громов потом вообще не хотел меня ни на какие суды пускать.

В итоге родители оперативно продали квартиру и поделили деньги. Немалая часть маминых денег ушла на погашение затрат по судам и штрафы назначенные ей по выигранным делам. Мама с тетей уехали жить к Кристине и “помогать” ей с будущим ребенком. Максим был не против такого соседства в маленькой квартире, потому что как уехал ускакал в командировку, так оттуда и не торопится возвращаться.

Когда про мою беременность прознали родственники (я думаю, они следят за моими блогами, о которых по моим предположениям, разболтал Максим), никто не позвонил поздравить, хотя я и не ждала. Спасибо, что проклятия не наслали. Сейчас из родных общаюсь только немного с папой, ну а с бабушкой и не прерывала контакта. У бабули все хорошо. Ей, конечно, потрепали нервы с судами, но она все равно осталась довольна, поскольку мама проиграла. Остальные же полностью разорвали со мной контакты. Я не интересуюсь их жизнью, а они моей… не знаю.

В начале зимы Демид настоял на поездке в Италию к его родственникам. Опасалась этой поездки, но согласилась. В аэропорту нас никто не встретил, но когда мы на машине приехали к подъезду большой светлой виллы, нас вышло встретить все семейство Демида. Еще в салоне муж показал мне, кто его мать. Мы встретились с женщиной взглядом. Я невольно поежилась от ее сурового, хмурого взгляда.

Но вот Демид первым выходит из машины, обходит ее и открывает мне дверь. Неловко выползаю из салона, оперевшись на руку мужа, и ловлю момент, как меняется взгляд свекрови, когда ее взгляд падает на мой живот. Сначала становится очень удивленным, шокированным, затем светлеет, приходит осознание, и вот уже на губах женщины расцветает широкая счастливая улыбка. Она первой бросается ко мне и воркует, как самая гостеприимная в мире хозяйка. Когда позже узнает про двойню, оказывается, что мама Демида наимилейшая женщина. Неделя в гостях показалась сказкой, и заодно я узнала, откуда у Демида есть тяга к земле и хозяйству — семья владеет обширными виноградниками. Семейное дело процветает.

Глава 45

Наступила весна. Неспешно гуляем с Демидом вдоль берега реки, выгуливая наше небольшое стадо из двух коз и одного не в меру активного кобеля. Гуляем недалеко, поскольку длинные прогулки стали даваться мне не так просто. Сама себя ощущаю грузной уткой.

В какой-то момент заметила движение в траве. Остановилась. Взволнованно сжала руку мужа.

— Демид! Смотри! Смотри!

— Что там?

— Кошка! Та самая, мама наших котят. Эй, а ну иди сюда, блудная мать! Кс-кс.

Кошке обрадовалась. Переживала, что с ней что-то могло случиться.

Кошка пару раз приветственно мяукнув, показалась из травы, но не подошла. Снисходительно посмотрела на собаку, развернулась и медленно пошла в противоположном от нас направлении.

— Демид, ну ты посмотри, а! Она опять беременна. вон как бока выпирают. Эй! Опять своих детей под крыльцо принесешь? Ну-ка иди сюда.

— Не ругай ее, — смеется муж. — Не страшно, если принесет, обо всех позаботимся и пристроим.

— Да я не ругаю, а волнуюсь. Как она одна рожать будет? Еще и голодная наверняка.

— Думаю, если бы была голодная, то подошла, а с родами уличные кошки могут справиться самостоятельно.

Вздыхаю.

— Ну хоть зашла бы в гости детей проведать, молочка попить… Кстати. Демид, я понимаю твою идею насчет создания фермы в этих краях. Коровник тоже, благо он далеко, засеять поля. Да и страусов почти поняла — подписчики в восторге от идеи выращивания страусов, плюс привлечения туристов. Но ты уверен насчет лошадей? Не слишком ли много крупных животных?

— Это тоже для привлечения сюда экскурсий и реализации продукции. Дети в будущем наверняка будут в восторге от наличия собственно конюшни.

— Ты слишком далеко в будущее заглядываешь. Когда дети родятся, им будет не до лошадей. Им бы день с ночью не перепутать. Двое, Демид. И каждый со своим ритмом. Боюсь, спать мы совсем перестанем.

— С нетерпением жду это время.

— Ой, мне домой надо.

— Опять?

— Угу, — вздыхаю тяжко.

Возле дома нас встречает хмурый Олег.

— У ворот посетитель. Это мама Марианны Юрьевны. Ей ответили, что в приеме отказано, но она не уходит, стоит у ворот. Не скандалит.

— Что ей нужно? — также нахмурившись, спрашивает Демид.

Родственники уже давно нас не “навещали”. Было долгое затишье. И вот опять.

— Она не сказала.

— Она одна приехала? — уточняю я.

— Не совсем.

— Как так.

— У нее в руках автолюлька с младенцем.

Озадаченно переглядываемся с Демидом. У меня возникло нехорошее предположение.

— Ну как, хочешь встретиться с мамой? — спрашивает у меня муж.

— Ни капли. Но она с ребенком явно не просто так сюда одна приехала. Поговорим в беседке. Пусть неподалеку Олег подежурит.

Мама, когда заходит в беседку, сама на себя не похожа. Похудела, как будто постарела, лицо серое, взгляд усталый, грустный. Тихая. Не бросается в бой как обычно. Ставит люльку со спящим ребенком на скамью рядом с собой. Смотрит в пол и не торопится начинать разговор.

— Мам, а почему ты сюда одна с ребенком приехала? Это ведь дочка Кристины? Почему она не со своими родителями? — начинаю аккуратно расспрашивать.

— Ох, такое горе.

Испуганно смотрю на маму, сразу предположив самое худшее. Кто-то умер? Но нет, о таком бы весь до меня быстро дошла.