Хранитель истории

Не так давно президент Эстель Жаккар учредила «Ибис» — спецподразделение, занимающееся борьбой с политическим терроризмом и направленное на выполнение некоторых секретных заданий. Поимка Жана Лобера вполне могла стать одним из таких секретных заданий «Ибиса». Насколько Эдвард знал, это спецподразделение подчиняется министру внутренних дел Эммануэлю де Ла Сиверру. Но обратиться к этому человеку просто так он, конечно, не мог.

Зато вполне мог обратиться к президенту. Мало кто знал, но Эдвард был с ней лично знаком.

Он познакомился с Эстель Жаккар в 2030 году, когда ей было семнадцать лет. Эдварду было девятнадцать, он учился в университете и перемещался по эпохам только так. Из 2035 в 2030 год было не такое уж и захватывающее путешествие, если честно. Но дальше у него в тот день отчего-то не получилось.

На самом же деле у них была разница в три года, и старше была Эстель. Она родилась в 2013 году, Эдвард же родился в 2016. Но в путешествиях во времени всегда все запутано, поэтому, когда Эдвард познакомился с Эстель, он был старшее ее на два года.

Они повстречались у подножия Триумфальной арки. Эстель была чем-то расстроена и плакала, и Эдвард решил узнать, что с ней случилось. Как оказалось, она направлялась в сторону школы и увидела на улице своего парня, целующимся с какой-то другой девушкой.

Эдвард детально высказался по поводу поступка этого придурка и, поскольку ему все равно было нечего делать, пригласил Эстель в кафе.

В тот день Эстель, самая лучшая ученица и будущий президент страны, благополучно прогуляла школу и провела день с загадочным взрослым парнем. Они гуляли по городу, а когда Париж накрыли сумерки, решили подняться на верхушку Эйфелевой башни. Там они и поцеловались. Точнее… Эстель поцеловала Эдварда, а он ей просто ответил, чтобы не расстраивать. Не то, чтобы она ему не понравилась. Эстель была красива и умна. У нее были прекрасные длинные волосы цвета пшеничного поля, зеленые, как изумруды, глаза и лицо в форме сердечка. Она могла поговорить о политике и об истории и была вполне интересным собеседником. Эдвард видел все ее достоинства, но в романтическом смысле она его просто не привлекла. Поцелуй для него ровным счетом ничего не значил, и Эдвард о нем вскоре благополучно забыл. Зато Эстель, как потом оказалось, придала этому большое значение и даже по-настоящему влюбилась в Эдварда. Узнал он об этом только спустя долгое время, когда она делала карьеру в политике и давала интервью для разных интернет-ресурсов. Конечно, его имени она при этом никогда не называла, но описывала их встречу в таких красках, что не нужно было применять чудеса дедукции, чтобы понять, о ком идет речь. Каково же было его удивление, когда знакомая расстроенная девочка стала стремительно подниматься вверх и через несколько лет заняла пост президента Франции. Гюстав даже иногда шутил, что если бы Эдвард не упустил свой шанс, то сейчас мог бы быть мужем президента. Но Эдвард не разделял его восторгов. Может, если бы тогда у них с Эстель что-то завязалось, то она могла бы и не стать президентом Франции.

Эдвард отдавал себе отчет в том, что будет неразумно вновь появиться в жизни Эстель, однако его уже так все достало, что он готов был прибегнуть к любым методам, лишь бы остановить Жана.

И вот, спустя почти двадцать лет, Эдвард предстал перед Эстель, объявившись в Елисейском дворце прямо посреди президентского кабинета.

На первый взгляд может показаться, что телепортация — вещь простая, но на деле она требует больше сил, чем путешествие во времени. У Эдварда были большие проблемы с телепортацией — его всегда перебрасывало в прошлое. Разобраться с этим ему помогла Анаис, которая в юности тоже столкнулась с похожей проблемой. После усердных тренировок Эдвард понял, что нужно представлять не время, а место, и научился отделять перемещения во времени от перемещения в пространстве. Телепортироваться было проще, если хорошо знать место, в котором нужно появиться. Тогда не нужно глядеть на фотографии и рисунки, потому что если на них глядеть, то есть риск переместиться именно в тот момент, когда они были сделаны.

Эдвард хорошо знал кабинет президента, потому что миллион раз видел его в новостях. Это был небольшой, но шикарный зал с бело-золотыми, украшенными воздушной лепниной стенами. С потолка свисали огромные многоярусные люстры, сверкающие на свету серебристым светом. Посередине стоял резной стол цвета темного шоколада, а позади него был белый камин, над которым возвышалось большое зеркало. Эдвард увидел себя в отражении и поправил ворот чёрной армейской водолазки, в которой постоянно ходил. Кабинет президента производил поистине головокружительное впечатление, словно это был кабинет не президента, а… королевы. И Эдвард выглядел тут совсем не к месту.

Эстель Жаккар стояла напротив огромного во всю стену окна и глядела на город, придерживая рукой белую занавеску. Сейчас у неё были короткие обесцвеченные волосы, которые вились крупными кудрями и едва касались плеч. Она всегда носила аккуратные строгие костюмы из дорогих тканей и чёрные кожаные оксфорды.

Эд появился так не заметно, что Госпожа президент его даже не заметила. Чтобы обратить на себя внимание, он решил покряхтеть.

Эстель среагировала мгновенно. За секунду она вытащила из-под пиджака пистолет с глушителем и наставила на незваного гостя.

— Упс, — опешил Эдвард, поднимая руки.

— Упс?! — переспросила Эстель.

— Я понимаю, как это выглядит…

— Как вы обошли охрану?

— Я её и не обходил.

— Я сейчас же прикажу вас арестовать!

— Подожди, Эстель. Ты меня помнишь? Мы однажды встречались. Эйфелева башня, придурок-парень и так далее.

— Что? — На лице Эстель появилась тень узнавания, а потом это выражение сменилось злостью. — Тогда я тем более прикажу тебя арестовать!

— Дело касается национальной безопасности! Позволь объяснить.

Словосочетание «национальная безопасность» подействовало на Эстель. На людей такого рода это словосочетание всегда действует.

— Изволь.

— В это может быть трудно поверить, но я путешествую во времени…

— А, ты из этих, — кинула она и тут же убрала оружие.

— Из каких? — смутился Эдвард.

— Из спецотделения. Вы ловите преступников, которые путешествуют во времени.

— Ты знаешь о путешествиях во времени?

— По-твоему, я не знаю, что финансирует государство? Надо заметить, что вы не очень-то справляетесь со своими обязанностями. Совсем не оправдываете бюджет, который был для вас выделен.

— Но… — Эдвард не ожидал такого поворота и тем более не ожидал, что она будет что-то критиковать. — Вообще-то, мы отлично справляемся. На международном уровне. Я исправил ситуацию с Линкольном.

— Так это был ты? Министр внутренних дел получает ваши отчеты и поделился, что один тип из спецотделения застрелил Линкольна вместо этого… как его?

— Бута.

— Да.

— И, по-твоему, мы плохо справляемся?

— Вы были созданы для поиска Жана Лобера. Ну и где он?

— Нам не хватает ресурсов. Я убеждён, что Жан Лобер находится в 2048 году. То есть где-то прямо рядом с нами. Нужно организовать его поиски. И я хотел попросить, чтобы этими поисками занялся «Ибис».

— Хорошо, а что с остальными? Люди, которые заменяют Вашингтона и спасают Линкольна, что с ними?

— Найдем Жана, найдем и всех остальных.

— Так. — Эстель, кажется, всерьез задумалась над этим предложением. — Давай присядем.

Президент указала на диванчики перед своим столом, и они с Эдвардом на них разместились.

— Вы уверены, что за этими изменениями в истории стоит Жан Лобер? — спросила она.

— На самом деле у нас несколько теорий, — начал Эдвард. — Сначала мы искали приспешников Жана, которые рыскали по прошлому. Зачем они рыскали — непонятно, но мы думали, что они просто развлекались. Потом они начали убивать людей, и мы решили, что они паладины во времени. Но потом они стали менять историю. И мы решили, что кто-то хочет захватить таким образом мир. Сначала мы подумали, что Жану это ни к чему, но потом вспомнили, что он прибыл из будущего и из-за его вмешательства в прошлое та история, которую он знал, полностью изменилась. Так что у нас есть два предположения — либо Жан пытается воссоздать свою историю, либо эти происшествия с ним вовсе не связаны.

— То есть вы ничего толком не знаете? — уточнила Эстель.

— Если мы поймаем Жана, то сможем узнать все наверняка.

— Почему вы тогда решили, что те люди являются приспешниками Жана?

— Я нашёл фотографии, которые были сделаны в 1920-х. На них было изображено три человека: Невё, который замешан в истории с Вашингтоном, другой человек, имя которого мы узнать не смогли, и Жан. Поскольку все трое оказались путешественниками во времени, то мы решили, что это не может быть совпадением, а значит, они все заодно.