Хранитель ключей

Килмарк шевельнул рукой, вскинув меч над головой так резко, что лезвие со свистом рассекло воздух.

— Можешь отправляться в Ландфаст, но только если вы со сновидицей немедленно сядете на «Безлунный». Если хочешь, твой шлюп «Каллинде» пойдет на буксире, но без моих сопровождающих ты не сдвинешься с места. Понятно?

Джарик, сглотнув, кивнул и тронул пальцем капельку крови на шее. Рядом с громадным Килмарком юноша казался особенно тонким и хрупким. Его карие глаза были полны горечи и неуверенности, как будто он сомневался в своем решении. Наконец он шевельнулся и встал.

— Все. — Голос Килмарка прозвучал необычно устало. — Ты свободен.

Точильный камень и нож Корли молчали, и это само по себе являлось предупреждением.

Таэн поставила свой бокал. У нее тряслись руки, она не решалась встать, боясь, что не удержится на ногах. Ей внезапно ужасно захотелось снова оказаться в безопасности на острове ваэре, и она закрыла глаза, пытаясь овладеть собой. Кто-то коснулся волос на ее плече, Таэн открыла глаза и увидела, что перед ней стоит Джарик, протягивая ей руку. Юноша помог ей подняться, и Таэн почувствовала, как он дрожит; но от холода или от пережитого страха, трудно было сказать.

— Корли, останься. Нам надо поговорить.

Повелитель Скалистой Гавани уткнул кончик меча в ковер. Он стоял молча и неподвижно, глядя в омытое дождем окно, пока сновидица и наследник Повелителя огня не ушли.

5 ПЛАВАНИЕ

ЗАСОВ БЫЛ ЗАДВИНУТ, в коридоре за дверью затихли звуки шагов.

Владыка Скалистой Гавани убрал в ножны меч, которым угрожал Джарику, и осторожно опустился на ближайший стул. Свет горящих в канделябрах свечей озарил лицо Килмарка, все в синяках и кровоподтеках, напоминавших о хитроумной уловке, которая недавно помогла королю пиратов одолеть армию Кисберна. Последние четыре дня Килмарк почти не отдыхал, и это не способствовало выздоровлению.

Корли, сын Деи, поглядел на сгорбившегося на стуле короля и понял, чего тому стоил недавний маневр с мечом. Капитан осторожно спрятал наточенный нож в голенище, шевельнул запястьем — и в его руках оказался другой нож, спрятанный в рукаве. Корли снова взялся за точильный камень и с безграничным терпением принялся за работу.

— А этот парень упрям, — наконец проговорил Килмарк.

Корли в очередной раз провел клинком по камню и поморщился.

— Да, его воля крепка, как одна из новых якорных цепей Тьерка. И девчонка точно такая же. Ты никогда не задумывался, сколько ей было лет, когда ваэре взялись за ее обучение?

— Сколько лет тогда было Таэн? — Килмарк, положив подбородок на кулак, подумал и тихо проговорил под скрежет металла по камню: — Она мне однажды сказала, что помнит себя десятилетней девочкой — а потом уже сразу взрослой, владеющей магическим даром.

Корли сбился с ритма и замер.

— Огни Кора!

Однако этого ругательства было недостаточно, чтобы выразить его чувства. Полный недоверия и удивления, капитан вспомнил, какую роль Таэн сыграла в недавней битве против армии Кисберна, — и вздрогнул. Возможно, волшебница и выглядела взрослой женщиной, но ее поведение и жизненный опыт были скорее под стать ребенку, такой юной и уязвимой она иногда казалась.

— А ты знал, сколько ей лет, когда просил сплести нам магическую защиту? — спросил Корли повелителя отступников.

— Нет, — резко ответил Килмарк. При Корли он даже не пытался придерживаться светских манер. — Но я тебе говорю — теперь ваэре и сами в растерянности. Джарик был их последней надеждой, последним шансом вызволить Анскиере и получить от него помощь.

Сталь опять со звоном скользнула по точильному камню. Корли молчал, зная наверняка, что скоро ему отдадут приказ.

Килмарк резко выпрямился.

— Ты поведешь «Безлунный» к Ландфасту. Оставишь Джарика у священников Кора — беды гоняются за этим парнем, как рой потревоженных ос, лучше не оставлять его без защиты. Сновидицу надо доставить в безопасное место — она нарушила клятву, данную своим учителям, чтобы спасти Скалистую Гавань. Охраняй ее так, как охранял бы меня, и доставь целой и невредимой на остров ваэре.

Корли положил точильный камень и нож. Он хорошо знал повелителя Скалистой Гавани и понимал: тот еще не закончил.

Килмарк встал; опершись о край стола, пошарил под подковами, вытащил кожаный мешочек и бросил его через комнату своему капитану. Корли поймал мешочек, ухитрившись сделать это так, что лежавшие на его коленях нож и точильный камень даже не шелохнулись. Капитан убрал туго набитый кошель под рубашку.

Король пиратов отвернулся и посмотрел в окно.

— Кто-то, хорошо разбирающийся в оружии, позаботился о том, чтобы у Джарика был отличный меч. Твоя задача, Корли, проследить, чтобы он как следует научился им пользоваться. Позанимайся с ним по дороге в Ландфаст. Когда прибудете в порт, на это золото найми самого искусного фехтовальщика в городе. Пусть он изображает учителя, а на самом деле охраняет парня. Джарику это знать ни к чему. Преподнеси дело так, будто фехтовальщик заметил его талант и в качестве подарка решил позаниматься с ним бесплатно.

Заметив, что его повелитель отвернулся от окна, Корли убрал точильный камень в карман, почти незаметным движением сунул нож в ножны и встал, ожидая последних указаний Килмарка.

— Удачного плавания, дружище! — Король пиратов хлопнул Корли по плечу, что было редким для него проявлением сердечности. — Я бы не поручил это никому другому.

— Огни! — Корли возвел глаза к потолку и ухмыльнулся бесовской ухмылкой. — Еще как поручил бы, если бы та старая мегера, жена Селка, не наступила на курицу и не проткнула сама себя ухватом. Один ее вопль — и даже демоны обращаются в бегство. Любой ребенок, который уже начал есть мясо, схватился бы за оружие при виде нее, — ну кто бы лучше подошел на роль провожатого для мальчишки?

Килмарк разразился хохотом.

— Убирайся, — сказал он, держась за бока. — Уводи «Безлунный» из гавани, а не то, ей-ей, я включу незамужнюю сестру жены Селка в твою долю добычи.

Корли уже взялся за ручку двери.

— — Не надо. Она общее достояние — мы бережем ее на тот случай, если сигнальный колокол на маяке треснет.

Он вышел прежде, чем Килмарк успел найти достойный ответ.

Дождь утих, зато поднялся ветер, который гудел в штагах и тряс мачту и реи «Каллинде», словно безумец, дорвавшийся до барабанных палочек. Швартовы заскрипели о причальные тумбы, как только Джарик поднялся на борт. Закутавшись в зеленый плащ из домотканой шерсти, юноша опустился на колени и прикоснулся к ахтерштевню. Дерево посерело и потрескалось; руки, которые вырезали этот ахтерштевень, теперь замерли навсегда.

Джарик наклонил голову. Его ресницы слиплись от слез, перед глазами все расплывалось.

— Прости, — сказал он лодке, потому что не мог сказать этого старому рыбаку, которого недавно Таэн показала ему мертвым. — Я не собирался оставлять «Каллинде» себе навсегда.

Над доком пронесся сильный порыв ветра, «Каллинде» качнулась, ее лини застонали. Джарик присел, укрывшись от ветра за банкой, и уставился на свои ладони, с которых до сих не сошли волдыри от рулевого весла после штормового плавания из Меаррен Арда.