Хранитель леса

Санхар-ферет явно был дезориентирован и качал головой, пытаясь прийти в себя. Этим и воспользовались мои друзья. Стрела смерти угодила твари промеж глаз, вместе с энергетической стрелой Феллы.

Попутно Сильверия использовала какое-то заклинание жизни, заставив монстра жалобно заверещать, после этого элементали окружили его и одновременно проткнули тушу.

Кровь полилась ручьями из страшнейших ран, однако монстр не собирался умирать, что пугало, ведь его здоровье было фактически на нуле, а дебаффы уже должны были его добить, но нет, этого никак не происходило.

Санхар посмотрел на меня, потом на Орианну и сделал резкое движение, крутанувшись волчком и оттолкнувшись задними ногами от земли. Руки серебряных существ треснули, а оставшиеся двое элементалей не смогли удержать монстра.

Я использовал кротовую нору, благо на небольших расстояниях заклинания функционировали без изменений, и выпрыгнул прямо перед тварью. Орианна почему-то не сдвинулась с места, чтобы избежать удара.

Черт! Монстр оказался быстрее, чем я думал. Я только начал создавать огненный трезубец, как челюсти сомкнулись на моей руке.

– А-а-а, тварь!!! – закричал я от боли, ведь монстр откусил мне руку, после чего выгнулся дугой, и из его лба показался трезубец.

Этого мизерного урона, который нанесло моё заклинание, вполне хватило, чтобы всё же упокоить эту тварь и поставить точку в этом скоротечном бою. Я присел на колено, зажимая рану. Кровь лилась, как из ведра, а боль была просто невыносимой, но уже мгновение спустя я ощутил энергию двух моих красавиц, постепенно окутывающую меня.

Элсифиоль приставила откусанную руку обратно и вместе с Сильверией принялась её заживлять. Я ощутил лёгкий холод: это Касель использовала магию Льда, правда не совсем понятно за… а, черт.

Похоже, сросся какой-то энергетический контур или нервы, так что руку сразу же укололи тысячи иголок. Держу пари, что это было бы не так больно, если бы не особенность моего класса, а ведь я полагал, что уже давно привык к боли.

– Что-то монстры стали значительно сильнее, – императору явно не нравился этот факт, хотя ещё не так давно он с радостью бился с чудовищами. Возможно, ему попросту не хочется потерять кого-нибудь.

– Спасибо, Алексей, – поблагодарила меня Ори. – Я не знаю, что случилось, но почему-то я не могла сдвинуться с места.

– Воздействие на разум, – одновременно сказали Ивирнейла и Касель.

– Такими темпами мы не успеем добраться до Нарилны, – Арк ходил из стороны в сторону. – К тому же мы не знаем, сколько у нас есть времени, да ещё и монстры с воздействием на разум. Дьявол забери эти проблемы.

– Складывается ощущение, что нас целенаправленно замедляют, – заметила Сильверия.

– Так и есть, – согласилась с ней Элсифиоль, окончательно залечивая мне руку.

– Мы справимся, – сказал я, поблагодарив перед этим моих целительниц. – У нас нет другого шанса, ведь от нас зависит жизнь не только Нари, но и всех жителей города.

– Там кто-то идёт, – Мелли указал куда-то в сторону, и элементали сразу же приготовились к бою.

Хм… элементаль из истинного серебра уже помог своим обычным друзьям и прирастил им потерянные конечности. Странно, я думал, они могут сами исцеляться. Интересно, а сколько силы было у монстра, что он смог разорвать серебро?

Вдалеке появился силуэт, в котором сложно было узнать хоть кого-то. Он еле виднелся, но потом я сразу же понял, кто это. Это был Унгрон, и он шел куда-то, совершенно не смотря вперёд.

– Эй, Унгрон, – позвал его император, но у призрака не было никакой реакции на слова Арка.

– Герцог, – в этот раз до него попыталась достучаться Орианна, но тоже всё без толку.

Я встал и медленно подошёл к нему. На слова и даже заклинания он не реагировал, впрочем, как и на брошенные предметы, которые, как и полагается, проходили сквозь призрака, и тогда я решил его остановить.

Каково же было моё удивление, когда моя рука так и остановилась на плече герцога, при этом не позволяя пройти ему дальше. Впрочем, не только я удивлялся встрече: Унгрон будто только что меня заметил.

– Алексей?

– А ты кого ожидал тут увидеть? – ухмыльнулся я.

– Не знаю, я уже отчаялся увидеть хоть кого-то, ведь остальные…

– Что случилось с остальными? – спросил я, а сердце уже сжалось от страха, от страха услышать ответ на свой вопрос.

Глава 17

Администрация в Фермире. Рассуждения. Встреча.

Карлайт

— Не находишь это место весьма любопытным? – спросил у меня Эмнейр.

— Нет, – коротко, но достаточно ёмко ответил я, чтобы намекнуть о нежелании обсуждать данный вопрос по целому ряду причин.

— Жаль, – вздохнул Разрушитель. – Как по мне, так тут произошел весьма интересный феномен.

– Заметь, я сказал всего одно слово. В нем совсем немного букв, и все должны быть понятны даже младшекласснику, не говоря уже о взрослых умных дядьках вроде тебя. Так какого черта надо говорить дальше? — высказался я более прямо, чтобы в этот раз Эмнейр наверняка понял, что я имею в виду.

– Знаешь, мне просто осточертело одному сидеть в этих Серых Пустошах, поэтому хочется хоть с кем-то поговорить. Я даже из тамошней пыли элементалей создавал, но моя сила вновь превращала их в безжизненную серую пыль. Знаешь, как тяжко было Робинзону на острове, пока он не встретил Пятницу?

Я вот теперь знаю, а ведь я просидел в пустошах не так уж много, — теперь уже мой друг высказался более ёмко, и я был вынужден признать, что у его болтливости есть вполне веские причины, поэтому пришлось сдаться.

— Я просто не люблю всякого рода порталы, телепортации, разломы и прочую пространственную муть, – честно признался я. — В царстве теней их открывается уйма, причем в самые разные места, находящиеся на иных уровнях царства, либо в Рейнее или вообще в других мирах.

И если первые два типа ещё не такие страшные, то вот последние мне доставили столько головной боли, как вся моя служба до выхода в отставку, а ведь времени, как и в твоём случае, прошло совсем немного.

Не так давно открылся достаточно большой портал в Рейнею относительно недалеко от меня и знаешь, – немного скопировал я его манеру общения. – Неподалеку от меня оказалась такая жуть, которая была всё это время невидимой даже для моего взора, что я бы точно обделался, будь я в человеческом теле.