Хранитель талисманов II

Елена обняла Никиту, накрылась пуховым одеялом и наконец заснула, забыв обо всем.

Глава 1

Наши дни

Воздух Огатора мягко дрогнул. Тревожно всколыхнулась листва. В чаще леса блеснула вспышка, и резкий звук разорвал тишину спящего леса.

– Это он? – оборотни переглянулись.

– Да.

Кто-то зарычал:

– Задрал он своими выпендрежами из внешнего мира.

Между деревьями на узкую просеку выехала машина.

– Как называется эта груда железа?

– Машина, – ответил Туран.

– Они вроде по-разному называются…

– Это ты задрал своими вопросами! Спроси Таркора! – раздражённо бросил Туран, поднимаясь. При этом покачнулся.

Голова разламывалась после удара, едва не разрубившего череп. Кровяная корка слепила волосы с кожей и трескалась при любом движении. А оборотень уже десять раз за последний час доложил данные разведки. Можно было и между собой поделиться! Так нет же, надо каждому, вновь прибывшему командиру разъяснять отдельно, что захоронений вокруг Темника нет, расчленённые тела нигде не висят, зато реют алавийские флаги. Пленных много, но все в стенах под охраной. Ничего больше узнать не удалось. Вся округа кишит патрулями.

После рейда к городу Турана и так передёргивало от алавийских знамён на башнях, так что объяснять что-то о железке сейчас было выше его терпения.

Погасив слепящие фары, внедорожник остановился у пеньков. Многочисленные выходы с тропы не прошли для него даром. Краска на бортах ободрана, бампер помят, зеркала сбиты.

Таркор вышел из машины. Туран давно его не видел – с момента наступления. В обороне Темника первый помощник повелителя не участвовал по какому-то особому распоряжению, так что сейчас выглядел намного лучше чем присутствующие.

Таркор оглядел их со всем вниманием. Оборотни оправились от ранений после битвы за свой город, но вид всё равно был потрёпанный. Теперь у них не осталось места для восстановления сил. Вокруг огромная территория, полная врагов.

– Нас мало, – сказал один из командиров. – Трудно передавать послания нашим группам. Мы слишком рассредоточены.

– Кто ещё пришёл на зов? – спросил Таркор.

Он знал обстановку лучше других, так что перешёл сразу к делу.

– Аркаиды и сурваки у входа в Дизей, как ты велел, – ответил командир.

– Работы начаты?

– Да. Какие будут указания?

Таркор окинул оборотней внимательным взглядом.

– Вы лучшие воины. Сражались до последнего, не отступая, – произнёс он. – Но ваш бой ещё не окончен.

Туран знал, что скажет первый слуга повелителя. Как и все. Они все этого ждали.

– Мы должны вернуть нашу землю.

На минуту поле этих слов лесную поляну сковала тишина. Таркор знал, что возражений не будет. Они проиграли, позорно бежали и потеряли всё. Теперь смысл жизни всех, кто выжил – убить.

– Мы готовы, повелитель, – ответили Таркору.

Оборотень кивнул:

– Всем отрядам собраться у Дизея. Без прямого указания не спускаться.

Оборотни переглянулись:

– Что ищем?

Довольная улыбка тронула губы Таркора:

– Смерть Алавии.

***

Шумная городская ночь светлела. И утро, как всегда началось с того, что над головой заговорили громкие голоса. Раздражённый мужской, конечно матом, и нервный женский.

– Ну, вас! – Никита посмотрел в потолок. – Семь утра, суббота, обалдели совсем?

Велехов поднялся, пошёл умываться. Спать, похоже, уже не придётся. Дом постепенно просыпался, всё больше гудя. И громкость разговора в квартире наверху нарастала. Внезапно хлопнула входная дверь, и быстрые шаги помчались по лестнице вниз. Наташа. Пока отчим – вечно с похмелья, разговаривал с мамой – вечно пьяной, девочка убегала.

Никита быстро пошёл к двери, открыл, окликнул Наташу. Девочка остановилась на лестничной клетке внизу, обернулась.

– А, ты… – хмуро приветствовала она соседа. – Я гулять.

Наташа застегнула старую куртку, собрала ядовито-розовые волосы в короткий хвост, сильно потёрла слезящиеся глаза.

– Стой, – с нажимом в голосе сказал Никита. – Не уходи.

– Отстань, чего ты лезешь вообще?! – девочка разрыдалась, и бросилась бежать, перескакивая через пять ступеней.

Велехов и сам громыхнул дверью. Ну, как так можно? С каких пор всё так изменилось? Или всегда было таким? А он просто забыл?

Забыл о том, что здоровый пьяный мужик может позволить себе ударить четырнадцатилетнюю девочку. Свою, пусть приёмную, но дочь.

В первый день, когда Никита только приехал в эту квартиру, местные пенсионерки поймали Наташу с сигаретой в руках в подъезде, отчитали, как могли, отвели к отчиму. На глаза у всех он влепил девочке подзатыльник.

Велехов стоял этажом ниже. Когда увидел, что происходит, поднялся наверх и сломал отчиму нос. Хотел сломать ещё что-нибудь, чтобы посыл дошёл, но началась трагедия. Выскочила жена с криками, Наташа убежала на улицу, а бабульки, чтоб их… Решили, что они не причём. Ещё и замечание Никите сделали: надо, мол, держать себя в руках, это отчим по-отцовски.

По-отцовски…

Полдня мама убеждала Никиту, что он был не прав, это дела семейные и влезать в них не стоит. Велехов не стал с ней спорить, пообещал, что больше не будет, но присматривать за девочкой так и не перестал. Да и вообще! Дела семейные! Тараканы мигом перебежали в его квартиру. Жрать-то хочется, а наверху остались только вонючие ботинки отчима, остальное пропили. Ребёнок бледный, одета в джинсы с дырками даже зимой. Семейные дела у них. Отговорки!

Иван не допустил бы и мысли, чтобы в его княжестве так обращались с детьми. Если кто такое услышит, князь приедет и посреди ночи, чтобы лично разъяснить непорядочному отцу семейства, в чём он не прав.

Но Наташа была только верхушкой айсберга. Через несколько дней после приезда Никита увидел толпу соседей, которые что было дури вопили друг на друга из-за грязного подъезда. Стены оплёваны, бычки валяются! Основной претензии бабушек отвечала молодёжь: «на это есть уборщицы» и «мы деньги платим».

Велехов вернулся домой, взял ведро и тряпку. Его никто не замечал ещё минут сорок. Парень за это время спокойно вымыл стены и полы, и ушёл домой. И все дружно замолчали.

Через неделю Никита перекопал клумбу, натаскал кирпичей, побелил их, уложил в красивые бордюры. Просто так, чтобы возле дома была ухоженная территория, а потом занялся покраской лавок.