Хранитель Урожая

Крайняя плоть моего члена оказалась насквозь пробита медной скобой от степлера.

– Сукин кот! Да что это?! – Я выскочил из ванной, придерживая пенис, чтобы он болезненно не болтался. – Кто здесь? Что за козлина это сделала?! Я… я сейчас сам, блядь, найду, кто это сделал!

Я быстро заглянул во все комнаты, даже поскользнувшись в гостиной, но никого в них не обнаружил.

– Кто-то за это ответит! – свирепо пообещал я, доставая из ящика стола антистеплер. – Фу-у-ух… Хорошо хоть к головке не прибили!.. – Я примерился к скобе, готовясь открепить ее. – Фу-у-ух… О, Леиф бы точно отмочила что-нибудь про кожаный тюльпан! – скривился я, аккуратно поддевая метал острыми углами антистеплера. – Ну, в путь!.. Мрнгх! – отжал я концы скобы. – Хах… Теперь просто вынуть… Интересно, лучше быстро или медленно?.. – задумался я и резко выдернул скобу. – Блядство! Блядство! А-а!.. – Я обозленно отбросил окровавленную металлическую полоску. – Теперь немного дезинфекции. Чем не повод с утра приложиться, а? Зараза…

Достав початое вино из шкафа, я сделал несколько крупных глотков, от которых сразу же поморщился: зубная паста плохо сочеталась с продуктом виноделия. Плеснув вина в бокал, я попытался опустить в него пенис.

– Ну и ну! – удивился себе я. – Словно питекантроп благословил!

Отставив бокал, я нашел в аптечке перекись и бинты. Бережно обработав ранки, я отправился на кухню. По дороге в нее я случайно наткнулся на свои ключи: они были сломаны и изжеваны.

– А?.. – оцепенел я. – Так, получается, было!.. Не приснилось! – Я зло сжал кулаки. – Вся эта херня, получается, была!

Я бросился в прихожую и взял там биту. Там же я с изумлением обнаружил и свои прокушенные штаны с бурыми пятнами на лодыжках.

– Это… – Я нервозно осмотрел свои ноги, но укусов на них не обнаружил. – Надо… надо сделать это сейчас! Надо вернуть силы! Ур-р-роды долбаные!

Угрожающе выставив перед собой биту, я попятился на кухню, где стояли таблетки, при помощи которых я собирался вечером покончить с собой. Быстро найдя их, я торопливо взял их в руку.

– Давай же, падла, открывайся! – прошипел я, безуспешно прокручивая крышку пузырька. – Ну, зараза, держись! – Я бросил пузырек на столешницу и замахнулся на него битой, готовясь превратить его в пластиковую лепешку, начиненную медикаментозно-суицидальной крошкой. – Нет-нет, не сейчас… – выдохнул я и опустил биту. – Надо еще раз осмотреться, а потом позавтракать. И вы, запористые, пойдете со мной! – недовольно бросил я таблеткам.

Зажав пузырек в кулаке, я снова взялся за биту и еще раз обошел квартиру. На полу в прихожей я обнаружил неизвестный мне степлер с теми самыми медными скобами. Пнув степлер ногой, я уныло побрел в туалет, где крайне осторожно справил нужду. После этого я оделся, не забыв положить пузырек с таблетками в боковой карман новых штанов.

– Пф… Бред, – оценил я свои действия, возвращаясь на кухню. – Проще уж тогда нож для вскрытия вен таскать. А еще лучше – пистолет… для салюта из мозгов! Да ну! – передернулся я. – Мирный сон – мирный уход! Ничего больше!

Я включил старенький радиоприемник и стал разогревать себе завтрак.

– …были обнаружены тела трех неизвестных! По заверениям полиции, погибшие стали жертвой нападения стаи собак! Напомним, что последний подобный случай был зафиксирован чуть более тридцати лет назад, а именно…

Я хмуро переключил на музыкальный канал.

– И тебе, Город Ласточек, досталось… – пробормотал я. – Больной сброд, а не сущности! Что трое для них, что тысячи… Гады!

Я закончил сервировать поднос и довольно пробежался взглядом по его содержимому: запотевающий стакан вишневого сока, сухая лазанья-полуфабрикат, несколько помидоров черри и блюдце с печеньями, которые я щедро залил прозрачно-золотистым медом.

«Надо было бокал с вином забрать! – запоздало сообразил я. – А, ладно, и так сойдет, войдет и выйдет».

Я протиснулся с подносом сквозь белые занавески и вышел на лоджию. Избегая смотреть на приковывающее взор чистое осеннее небо, я поставил еду на столик и, поежившись от прохладного ветра, потянулся.

«А почему ночью я ни о чём не помнил: ни о сущностях, ни о себе, ни о наших мутных терках? – задумался я, любуясь серебрящимися шпилями Лавила и его глазированными светом улицами. – Еще и этот странный тип с маской… Он тоже не был человеком… Ха! Да в том переулке вообще людей не было! Если, конечно, не считать палец кого-то из тех бедолаг, о которых сообщили, за собрата по разуму…»

Я угрюмо взглянул на площадь Тринадцати Фонтанов и уселся за столик.

– И почему эти уроды напали? Хотели убить, чтобы я сам себя не убил? Да ну, тупость какая-то! – убежденно сказал себе я. – Там точно было что-то иное… Может быть, даже и не попытка моего убийства. – Я слизнул конденсат со стакана с соком и посмотрел на тарелку, примеряясь к еде. – Да и как я там оказался? Сам, что ли, пришел? И как вернулся обратно? – Я раздраженно отодвинулся от тарелки, теряя аппетит. – И почему «другой я» позволил меня так лупить, а?! Умней было бы попрощаться с Леиф по телефону…

Внезапно где-то совсем рядом раздалось упреждающее урчание. Я вздрогнул и озадаченно обнаружил сидевшего на перилах лоджии черного кота с зелеными глазами и абсолютно белой мордой. Кот нагло и жадно смотрел на еду.

– Ого! Ну ты и огромный! – невольно удивился я размерам кота. – Или ты кого-то по дороге проглотил и теперь перевариваешь?

Кот недобро прищурился и пронзительно уставился на меня.

– Чудная у тебя морда, усатый, – дружелюбно заметил я. – Ты прям этакий черный питон в белой маске! – Я не удержался и, громко рассмеявшись, с чувством прохрипел: – Это черный питон в белой маске! Выходить по одному! Повторяю, это…

Кот неторопливо повернулся ко мне задом и поднял хвост, явно собираясь обдать своим кошачьим секретом и меня, и поднос с едой.

– Ты не охренел ли?! – дернулся я в сторону, едва не упав со стула. – А если я на тебя?!

Кот самодовольно повернулся обратно и демонстративно вздохнул.

– Так-то лучше, – настороженно кивнул я. – Как ты, кстати, забрался на третий этаж? Ты же не соседский, да? Может, есть хочешь? – поинтересовался я и потряс тарелкой с лазаньей.

Кот взбодрился, вальяжно зевнул и с ленцой сошел с перил на стол. Я подвинул ему тарелку и отстранился, не желая мешать. Кот сел перед угощением, обхватил лапы хвостом и вопросительно посмотрел на меня.

– Точи, всё тебе, – успокоил его я. – Я вон – печенье с соком… или с вином.

Кот облизнулся и целиком проглотил помидор, бесстыдно прижав при этом когтистой лапой следующий.

«Нет, Леиф, я всё-таки не уйду, не попрощавшись с тобой лично, – пообещал я, беря блюдце с печеньями. – Если бы не ты, я бы обо всём этом вообще ничего не знал. Ха! А для меня бы тогда ничего и не изменилось! – Я растерянно слизнул душистый мед с пальцев. – Не помнить и не знать – это так просто…»

Бросив в рот несколько печений, я отрешенно принялся вспоминать подробности нашей первой встречи.

За месяц до настоящего момента

Я в голодной задумчивости шел по центральной улице Лавила.

«Кофе и хрустящая свежая выпечка? Или какао и золотистые блины с маковкой сливочного масла? А может, тонко нарезанный сыр рядом с… с любой кашей? Или всё-таки ветчинно-яичный удар под прикрытием косичек спагетти с тефтелями? – задумался я. – О! Точно! Огромный бокал темного пива к сыро-мясо-рыбной тарелке!.. Ого! Ну я и загнул! Теперь как бы слюной не захлебнуться».