Хранитель Зоны

Так размеренно протекала его жизнь, пока он не подобрал умиравшего паренька пять лет назад.

Почему он так привязался к нему, Доктор не знал и сам. Конечно, нерастраченная отцовская забота нашла выход, но дело было не только в этом. Какой-то огонек пылал в глазах и душе этого замкнутого юноши. Он не был типичным сталкером, охотником за сокровищами Зоны. И у него, как и у Доктора, была какая-то заноза в душе.

После поправки Стрелок остался жить у него. Он часто уходил бродить по Зоне, всегда притаскивая из своих походов артефакты, которых Доктор ни разу не видел. Доктор догадывался, что Стрелок бродит за Барьером. Каждый раз он не находил себе места и не мог сдержать радости при возвращении парня. Он пытался отговорить его от этих опасных походов, но Стрелок только отмалчивался или отшучивался. Но однажды сказал:

— Ты думаешь, батя, мне эти артефакты нужны? Нет. Я ищу путь к сердцу Зоны. Она уничтожила мою семью, а я уничтожу ее. Только, похоже, есть у Зоны какой-то сторож. Я просто чувствую, как он оказывает мне сопротивление. Только я все равно дойду.

После этих слов Доктор встревожился еще больше. А вскоре последовал прорыв.

Стрелок сколотил группу и пробился к АЭС. Был страшный выброс, все в Зоне лежали в лежку с дикой головной болью. Те, кто был в рейдах в тот день, так и не вернулись.

Но Стрелок вернулся. Один, без группы, без памяти, едва державшийся на ногах. Он так и не рассказал Доктору, что произошло. То ли не захотел, то ли правда не помнил. Доктор понял только одно — Стрелок потерпел неудачу. Но от замыслов своих не отказался.

Замигали огоньки сразу и на Северной заставе и на базе Долга. Доктор дал ответные сигналы и стал собираться вниз. РПГ он решил не тащить с собой, радуясь, что не пришлось стрелять из него.

Уже на середине спуска он остановился и прислушался. Сердце остановилось и провалилось куда-то внутрь. Этот звук он не мог спутать ни с каким другим: приближался вертолет.

— Вот и пришла пора платить за все, — прошептал он сам себе. — Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Он помедлил еще секунду, а потом бегом поднялся наверх. Сердце выпрыгивало из груди, от прилива адреналина подскочило давление. Усилием воли он подавил страх и поднял гранатомет. Поймал в прицел бортовые огни машины. Он знал, что уже не успеет к Северной заставе, да даже если бы и успевал, все равно, после того, как вертолет будет сбит, его просто не выпустят с башни. В этом был только один плюс — Стрелок успеет уйти достаточно далеко, пока силы федералов будут прикованы к нему.

— Прощай, сынок, — сказал он в полный голос и нажал спусковой крючок.

Глава VII. Радар

Неприятности начались сразу после посадки. Едва перестали вращаться винты, как подломилось переднее шасси и вертолет ткнулся мордой в землю. Петровский выругался сквозь зубы и вылез вслед за летчиками.

— Ни хрена не понимаю, — сказал недоуменно командир экипажа. — Как оно могло сломаться?

— Это Зона, сынок, — ласково сказал ему Петровский, — привыкай. Из такого положения ты ведь не взлетишь? Вот и слушай боевой приказ: в течении двух часов поставить машину в горизонтальное положение. По исполнению — доложить.

— Как я ее поставлю? — заморгал летчик, — ни техников, ни инструмента…

— Ты и впрямь такой непонятливый, или прикидываешься? — удивился Петровский. — Ну, какие тебе в этой глуши техники? Ты здесь сам и за рулевого, и за капитана… Так что, действуй!

— Да тут домкраты нужно, — заныл белобрысый правый летчик.

Петровский разозлился:

— Вы великий и могучий понимаете? Чему вас в училище вообще учили? Ты, — кивнул он белобрысому, — кто по национальности?

— Эстонец, — с достоинством ответил тот.

— Вот как? — удивился майор. — Что ж ты на родину не едешь? Служил бы сейчас в НАТО. Были бы тебе и техники, и девочки, и теплый сортир…

— Я подумаю над этим, — с плохо скрываемой злобой ответил белобрысый, — но без домкратов действительно не поднять машину. Да и другие инструменты тоже нужны…

Петровский вздохнул:

— Из других инструментов я дам вам топор. А домкрат… Знаете, что сказал изобретатель вашего долбаного винта, древний греческий ученый Архимед? — Летчики отрицательно помотали головами. — Я так и думал. Он сказал: дайте мне рычаг определенной длины, и я подниму землю. Землю, понимаете? А вам нужно поднять всего лишь ваш сраный вертолет! Топор возьмете у старшины Прокопенко, а рычаги нужной длины растут сразу за балкой. Если через два часа не поднимете — уйду с бойцами пешком, а вас брошу здесь. Выполнять!

Летчики понуро повернулись и пошли к вертолету, из чрева которого уже выбрались все прилетевшие.

Петровский сплюнул им вслед. И без них, похоже, проблем хоть отбавляй. И самая главная — то, что Радар пуст. Сводная рота спецназа исчезла в полном составе, со всем вооружением и антианомальной защитой. И, возможно, при прорыве к Монолиту, им еще придется столкнуться с хорошо вооруженными порчаками, да к тому же отлично подготовленными. То, что их увел контролер, Петровский не сомневался, вряд ли что-то другое могло случиться со спецназом. Но как он сумел подобраться и каждому заглянуть в глаза? Или их тоже целая рота?

Петровский нервно ухмыльнулся, представив роту контролеров. Потом подозвал к себе старшину Прокопенко и Серова, старшего у долговцев. Обсудили положение дел и определились с охранением. Решили не держать весь Радар. Достаточно занять открытое место возле антенн и выставить несколько часовых. Кроме того, нужно отправить один патруль из трех человек, который будет обходить Радар по периметру, выполняя функцию внешнего охранения.

— Мои пойдут в патруль, — сказал Прокопенко, — они лучше вооружены. А Долг пусть несет внутреннее охранение.

— Хорошо, — согласился Петровский, — каждый час — мне доклад. Обо всем неординарном — доклад немедленно. И за летчиками присмотрите. Я в штабе буду.

Старшины легкой рысью побежали к своим. Майор вздохнул и пошел в штаб, точнее в то, что от него осталось.

Двери были сорваны с петель, стекла в окнах разбиты все до единого. Но больше всего ему не понравился грязный отпечаток огромной трехпалой ноги в вестибюле.

— Прямо парк Юрского периода, — пробормотал Петровский, осторожно переступая через след монстра, пробираясь к кабинету начальника штаба. — Интересно, какого он роста.

Он осторожно вошел в кабинет. Судя по всему, здесь располагался командир роты охранения, пока их не увел контролер. В углу стояла походная койка. Петровский с тоской глянул на нее, но прошел мимо и сел за стол, развернутый так, чтобы сидящему было видно не только дверь, но и окно.

— Молоток, — похвалил бывшего хозяина кабинета Петровский, — хотя и ни хрена не помогло это тебе.

Он смахнул пыль и мусор со стола. Осторожно открыл левую дверцу стола и заглянул туда. Увидел там початую бутылку водки, грязный стакан и заплесневевшую горбушку.