Хранитель

– Готовы?
– Не уверен, что получится, и немного страшно, но чуйка, которой шаманам настоятельно рекомендуется верить вопит: “ДАВАЙ, да начнётся мистерия”.
– Даже если нет, я начинаю.

Сесть в удобную позу, немного абстрагироваться от мира, что в лёгком неадеквате оказалось сделать весьма просто, и:

– Баст, Небетхет и прочие видимые и невидимые. Дети Луны и Солнца. Порождения Яви, Нави и Прави, станьте свидетелями деянию сему. Две части станут целым, и тело станет единым.
– Активирую объединение, после чего дух расплылся тонким контуром и слился с телом котёнка.

В мире реальности ничего не изменилось, но вот в духовном у Искры отросли серебристо-призрачные крылья, а голова изменилась, приобретя перья и клюв. Тело мало изменилось, оставшись всё также чёрным кошачьим, хвост, впрочем, тоже, зато передние лапки приобрели хищные, птичьи когти.

Мне даже страшно представить, когда Искра подрастёт, как и что он станет драть, затачивая свои серпы.

Лежащее на пузике существо больше всего напоминало птенца грифона. Но изменения не закончились. Миг, другой, и в реальности, вместо котёнка на полу оказался птенец. Ещё мгновения и его место занял крылатый котёнок.

Изменение замерло в равновесии, когда спящий котёнок слился с духовной формой. В одном и том же месте был чёрный котёнок, маленький коршун и грифон. Все были черными с белым пятнышком на кончике хвоста.

Когда всё завершилось перед глазами выскочило сообщение:

Вы выполнили задание “Слуга двух господ”.

Описание: Вы оказались под благословением двух Высших Духов. Вы сумели объединить волю двух Высших Духов.

Награда: Вы получили Стража Возмездия.

– Эй, а где мои благословения?
– Грустно с иронией воздел кулаки в воздух я.

Волна силы с небес ударила в ответ на моё воззвание, прижимая слабое тело к полу. Не злая и не агрессивная, она прибила меня, как до этого удар клювом коршуна прижал неразумного Искру.

– Да понял я, понял.
– Подымаясь с колен, бормочу в ответ.
– Спасибо, что не размазали хоть.

Видение духов спало, оставляя после себя только размытую картинку призрачного мира. Покряхтывая, как старик, подобрал животинку и спустился в свою каморку. Хотелось есть и спать, а потом в обратном порядке.

Отказать себе я не нашёл ни причин, ни смысла, так что, покормив котёнка, выставил будильник на одиннадцать, раскинул вещей по полу и улёгся на импровизированную кровать.

Только коснувшись спиной ровной поверхности, я выключился. Словно после щелчка, сознание рывком нырнуло в сон. Но, покоя не было и в мире грёз.

Мне снилось, что я ребёнок, точнее черноволосый малыш. Я жил в семье с матерью, отцом и двумя старшими братьями. Детство было счастливое. Много пространства, простые глинобитные дома странной архитектуры, небольшой пруд, тучные стада и богатые урожаи, что ещё надо мальчику от жизни?

Но всё это закончилось, когда в село пришёл неумирающий.

Тёмный мужчина в балахоне и с посохом прибыл вечером. Местные его в селение не пустили, прогнали, так что чужаку пришлось остаться за околицей. Что он творил, я не видел, только ночью спокойный сон парня прервался. По селу разнёсся вой, в след которому донёсся человеческий вопль отчаяния.

Родители, спасая детей, открыли люк в подполье. Три мальчугана, вместе со мной спустились в небольшой подвал. Было невыносимо страшно слышать звуки сражения, крики боли, и чувствовать нарастающий запах разложения.

Кошмар закончился только с восходом солнца. Когда с первыми лучами солнца прекратилось движение по половицам дома.

Из подземелья вылезли три, в одну ночь повзрослевших, парня. Каждый из них знал, что увидит. Сожженное селение, разбросанные тела знакомых и близких, и тошнотворный запах, разлагающейся на глазах плоти.

Чужестранец был некромантом, и селяне поступили неосмотрительно щедро, оставив ему жизнь и не убив при первой возможности. Ценой человеколюбия стала гибель всего хутора, кроме трёх подростков, на долю которых досталась великая честь и обязанность проводить в последний путь останки близких людей. Каждому павшему от руки проклятого мага, надлежало вогнать кол в сердце. Иначе, с заходом солнца, все мёртвые восстанут в виде нежити, и на месте вырезанного поселения появится рассадник скверны.

Во сне, я вогнал шестьдесят пять колов, прощаясь с прошлой жизнью. Старшим братьям пришлось брать на себя гораздо более тяжёлую ношу, но мы справились. Когда солнце стало клониться к закату три обессиленных ребёнка сидели у ворот околицы, не зная, как быть дальше.

Сколько сидели парни, мне не удалось понять, но из ночной тьмы к погосту, бывшему не так давно преуспевающей деревней, вышла пара нежданных гостей. Мужчина и женщина в свободных одеждах поздоровались с хозяевами, не нашедшими в себе сил даже на то чтобы встать, поприветствовать странствующих монахов.

Я, глазами сироты, рассматривал миловидную, но далеко не красивую женщину с вытатуированной алой улыбкой на губах, и мужчину с, изукрашенным в виде скалящегося черепа, лицом.

Родители некогда рассказывали о таком культе. Вроде как, так себя разукрашивали служители культа Вечной Улыбки. Женщины в нём символизировали Богиню жизни, Хранительницу Надежды, улыбку которой всегда наносили себе в виде татуировки. Мужчины же поклонялись Лорду Черепов, Стражу Смерти.

Парадоксально, что Госпожа Жизни, и Господин Смерти в веровании этих людей, считались мужем и женой и вместе ненавидели нежить во всех её проявлениях. Она считала, что нежить есть извращение жизни, а потому противна всему живому. Он, что место нежити в палатах Лорда, а потому, восставших надо упокоить в любом случае. Каждый из них берёг жизнь, одна, как самоцель, второй, как источник пополнения чертогов. Жрицы были прекрасными ценительницами и повитухами, Жрецы - палачами и охотниками на нежить и некромантов.

И сейчас, я во сне, встал и склонился перед монахом, прося взять меня в ученики. Братья переглянулись между собой, но моему выбору не последовали.

Проснулся я от противного дребезжания будильника, в тот момент, когда парню рассказывали о сути учения монахов, и описывали предстоящую тренировку, дабы стать достойным носителя улыбки Лорда Черепов.

Разбитый после тревожного дня со странными сновидениями, я, покряхтывая, еле встал с пола. Сил думать не было, голова болела, а желудок сводило спазмами голодной тошноты. Хотелось запихать в рот что-нибудь и снова лечь спать, но сегодня мне ещё надо навестить Ольгу, и попасть в больницу. Напоминатель в датападе отсчитал отпущенный мне срок до обязательного визита к врачу, а тело возмущённо вопило ему в ответ о неразумности подобных идей, оставляя право выбора истерзанному сознанию.

Глава 10. Дела житейские.

Сознание, благословляя весь мир всесогревающим синим пламенем, решило, что надо всё же вставать. Так что, через пол часа хмурый, но выбритый я был перед дверью, и склонившись рядом со спортивной сумкой, ставшей переноской для Искры, обувался.

Чтобы успеть выполнить всё запланированное, предстояло приложить изрядно усилий. И в первую очередь добраться до центра. Так что через неполные полчаса, с сумкой через плечо, я ехал в магазин.